Юлия Шилова - Я убью тебя, милый
— Нет, Дашка, оставь их себе. Пригодятся. Мой муженек уже укатил. Он, как в нашу семью попал, деловой стал.
— Он с тебя пылинки сдувает, — улыбнулась я.
А что ему остается делать? Он же не хочет на тот свет отправиться. Разводиться ему нельзя. Слишком много знает. Папик ни за что не позволит со мной развестись. Он его лучше убьет от греха подальше. Вот Вадимчик и носится колбасой, перед папиком выслуживается. Он и так в косяке за эту историю с любовницей. Ему теперь до конца жизни не отмыться.
— А ты к нему хоть что-нибудь чувствуешь? — осторожно спросила я.
— Если бы не чувствовала, то его бы здесь не было. Пошли завтракать.
Мы спустились в просторную столовую и сели за круглый стол, инкрустированный слоновой костью. Через несколько минут в столовой появился папик.
— Девочки, — сказал он, — вы ешьте как положено, не торопитесь. А я перекушу на скорую руку и побегу. У меня неотложные дела.
В столовую вошла пожилая женщина в накрахмаленном передничке и быстро накрыла на стол. Я с удовольствием накинулась на оладьи. Танька рассмеялась.
— Ты чего?
— Представляю, как ты соскучилась по нормальной пище. Когда ты в последний раз ела оладьи?
— Не помню. По-моему, в детстве, но такие, с икрой, в первый раз.
Позавтракав, мы зашли в гардеробную, оделись и направились в Танькину комнату.
— Программа такая, — начала Танька. — Я заказала лимузин. Он подъедет через полчаса.
— Зачем?
— Как зачем? Ты же мне про этот лимузин Все уши прожужжала! Я захотела сделать тебе приятное. Сегодня до самой ночи мы будем смотреть на Москву из окон лимузина, потягивая виски из бара. Ты же бредила этим всю колонию!
— Танька, ты ненормальная, — прошептала я.
— Пошли. Имеем полное право нормально расслабиться после зоны.
— Через полчаса мы выбежали во двор и сели в шикарный, белоснежный лимузин, почти такой же, как у Глеба. Танька сняла телефонную трубку и приказала водителю везти нас к центру Москвы. Затем она достала бутылку виски из встроенного бара, наполнила бокалы, побросала туда лед из мини-холодильника и выжала несколько капель из лимона. Я чмокнула Таньку в щеку и сделала первый глоток.
Танька трещала без умолку о всяких пустяках, вспоминала зону, делилась последними новостями. Проезжая мимо магазина «Меха», она попросила водителя остановиться и потащила меня во внутрь.
— Вот, примеряй, — стащила она с плечиков длинную песцовую шубу. Стоя у зеркала, я не могла оторвать от себя глаз.
— Нравится? — поинтересовалась Танька.
— Еще бы!
— Тогда покупай. Твоя двушка, а я доплачиваю остальную сумму.
— Таня, мне неудобно, — опустила я глаза.
Покупай, на то и деньги, чтобы их тратить! — взорвалась Танька. — На улице зима, а ты без теплой одежды. Твою ненаглядную телогрейку, если помнишь, мы выкинули к чертовой матери. Ты же не каждый день на лимузине будешь ездить. Тебе нужна хорошая шубка. А это то, что тебе подойдет! Ты только посмотри, какое качество! Красивая женщина должна иметь классную шубку и не одну!
Не снимая шубы, я вышла из магазина. Интересно, сколько зверьков понадобилось для того, чтобы сотворить эту красоту? Сев в лимузин, я стала разглядывать свое приобретение.
— Я видела такую только издалека. У меня всегда дух захватывало. Мне хотелось узнать, что чувствует женщина, идущая в дорогой шубе? Наверное, она балдеет от собственного превосходства и великолепия. Вот уж никогда не думала, что я буду ходить в такой шубе!
— Это еще не все, — улыбнулась Танька и полезла под сиденье. Достав блестящую сиреневую коробку, она с гордостью протянула ее мне и торжественно произнесла:
— Это тебе.
Я открыла коробку и извлекла оттуда замшевые тоненькие сапоги-чулки с длинными острыми носками и высоченными шпильками.
— В туфлях же уже никто не ходит. Снег выпал. Примерь.
Я натянула сапоги и громко захлопала в ладоши. На улице начало темнеть. Танька посмотрела на часы и задумчиво произнесла:
— Дарья, как ты думаешь, где бы нам убить время? Где можно неплохо повеселиться?
Я расцвела в улыбке.
— Поехали в стриптиз-бар, где я раньше работала. Там здорово. Там можно расслабиться по полной программе.
Когда лимузин остановился, я почувствовала, что волнуюсь. Ну вот, еще не хватало только разреветься… Стараясь не терять самообладания, я взяла Таньку за руку, и мы прошли внутрь.
Здесь все было по-старому. Здесь вообще никогда ничего не меняется. Та же публика, та же сцена и тот же шест.
— Танька, давай сядем у самой сцены.
— Давай, — согласилась она. — Повесив шубы на спинки стула, мы внимательно осмотрелись. Заметив меня, официантки забегали вокруг нас, бросая восхищенные взгляды.
Через минуту погас свет и заиграла музыка. На сцену вышла Катька и принялась танцевать. «Надо же, — подумала я, — а она тут научилась кое-чему. Из скромняшки-лимитчицы превратилась в настоящую профессионалку».
Катька сделала рискованное па и подошла к краю сцены. Глаза ее расширились— она наконец увидела нас с Танькой. Я помахала ей рукой и показала, чтобы она продолжала танцевать дальше.
— Танька, достань сотовый и позвони в срочную службу досгавки цветов. Она находится через два дома. Пусть принесут шикарную корзину роз. Мы подарим ее Катьке. Она ее по-честному заслужила.
Танька сделала все, как я сказала, и через несколько минут в зал внесли огромную корзину алых роз. Я полезла в карман, достала оставшиеся деньги и рассчиталась за цветы. Как только танец закончился, я взяла корзину, поднялась на сцену и протянула ее Катьке. Катька смахнула слезы и бросилась мне на шею.
— Дашенька, я так рада! — шепнула Катька. — Извини, мне надо идти, сама знаешь, хозяин будет сердиться.
На сцену вышел ведущий и стал рассказывать анекдоты.
Вернувшись на место, я почувствовала чей-то взгляд и обернулась. Лучше бы я этого не делала! В дальнем углу сидел Глеб и смотрел на меня безумными глазами. Хорошо одетая молодая девица, сидевшая рядом с ним, что-то увлеченно рассказывала ему, но Глеб, похоже, не слушал ее. Я махнула рукой в знак приветствия и схватилась за сигареты.
— Перестань на меня смотреть, у тебя сейчас глаза из орбит вылезут, — прошептала я, пытаясь унять противную дрожь.
— Что случилось? — удивленно спросила Танька.
— Здесь находится человек, из-за которого я провела семь месяцев в колонии.
— Где он?
— Он сидит за крайним столиком в самом дальнем углу. Только смотри осторожно, чтобы он не заметил.
