Элейн Барбьери - Связанные страстью
— Спокойствие, Саманта. Нельзя требовать всего и сразу. Продвигайся вперед постепенно, шаг за шагом. И запомни: что сделано, то сделано.
Это был совет отца, всплывший в памяти подходивший, казалось, к любой жизненной ситуации, в том числе и к нынешней. Его слова напомнили ей, что нет смысла изводить себя печальными мыслями и надо действовать, если ты действительно хочешь добиться поставленной перед собой цели.
При воспоминании об отце глаза Саманты наполнились слезами. Ее старик всегда давал ей добрые советы, направленные на то, чтобы облегчить ей жизнь.
Вздохнув, Саманта отбросила одеяло, поднялась е постели и направилась к умывальнику, наполненному свежей чистой водой. Неожиданно она вспомнила еще один совет Томаса Ригга.
«Если не знаешь, как быть, обретись за советом к лошади».
Надев костюм для верховой езды, Саманта вышла из гостиницы и отправилась, в конюшню Тоби. Тот, казалось, был безмерно удивлен, увидев ее.
— Хачешь, чтобы я оседлал для тебя лошадь? Неужели опять отправляешься в одно из своих загадочных путешествий?
— Ты угадал.
Тоби некоторое время ждал, не скажет ли Саманта, куда именно она собралась, и, сжалившись над ним, Саманта пропела:
— Хочу покататься верхом, понимаешь?
Тоби молча ждал, когда она выскажется более определенно.
— Мне необходимо уладить кое-какие дела.
Тоби продолжал хранить молчание.
— Я еще не решила, куда поеду, но собираюсь вернуться к началу рабочей смены в «Трейлз-Энде».
Тоби, изобразив на губах подобие улыбки, соизволил наконец заговорить:
— Не стану притворяться, что полностью разобрался в твоей ситуации, поэтому можешь не рассказывать, куда едешь. Хочу только одного: чтобы ты была в безопасности.
Саманта ответила ему с самым серьезным видом.
— Не беспокойся за меня, Тоби. Я вооружена, причем мой арсенал достаточно разнообразен.
Похлопав ладонью по маленькому «дерринджеру», висевшему у нее на поясе, она выехала из конюшни, вспоминая слова Тоби, сказанные ей на прощание. «Будь осторожна. Дело, в которое ты ввязалась, может оказаться серьезнее, чем ты думаешь».
Солнце было в зените, когда Саманта подъехала к нужному ей ранчо. Со скотного двора не доносилось ни звука, а в открытом загоне для животных не было ни одной лошади. Вообще, за исключением вившегося из каминной трубы дымка, ни во дворе, ни в доме не наблюдалось никаких признаков жизни. Дым тем не менее свидетельствовал о том, что на ранчо кто-то есть и подбрасывает в камин поленья. Саманта тем не менее приближалась к дому не быстро и, что называется, с оглядкой, поскольку ее, как это часто бывало в последнее время, одолевали сомнения. Как только она подъехала к ранчо и привязала лошадь к коновязи, дверь неожиданно отворилась.
Саманта подняла глаза на открывшего дверь человека, вздохнула и спокойно произнесла:
— Мы встречались однажды, но нельзя сказать, чтобы эта встреча имела приятное завершение. Очень надеюсь, что на этот раз мы сможем поговорить без эмоций.
Саманта исследовала взглядом худую молодую женщину, стоявшую в дверном проеме. Дженни — а это была она — ответила ей с неожиданной доброжелательностью в голосе:
— С тех пор как мы разговаривали, многое изменилось. И теперь нам с вами необходимо кое-что уладить. Входите, пожалуйста.
Саманта вошла в домик, гордо выпятив подбородок. Разглядывая гостиную, объединенную с кухней, она услышала, как у нее за спиной щелкнул замок. Заставленная открытыми полками с металлической посудой, небольшая кухня с маленьким камином занимала лишь угол большой комнаты. В другом углу стояли обеденный стол и стулья, изготовленные, без сомнения, деревенским столяром. Диванчик, два кресла и вытертый ковер с национальным индейским орнаментом находились в той части помещения, где, похоже, местные обитатели собирались по вечерам, чтобы отдохнуть и расслабиться в благодатном тепле почерневшего от сажи и времени камина. В противоположном конце комнаты помещалась дверь, за которой, вероятно, скрывались спальные помещения.
В доме стояла тишина, так что, кроме Дженни, здесь, без сомнения, никого не было.
Саманта повернулась к Дженни.
— У вас довольно уютный дом. И теплый, что, без сомнения, является отражением вашей личности.
Дженни промолчала.
Саманта торопливо заговорила, с тем чтобы дать расширенное толкование сказанного ею, чего за минуту до этого у нее и в мыслях не было.
— На тот случай, если вы не знаете, как расценивать мои слова, хочу заметить, что это комплимент.
Дженни не шелохнулась, молча вбирая в себя то, что Саманта сочла нужным ей сообщить. Ее тусклые каштановые волосы были собраны на затылке в пучок, черты лица к числу запоминающихся не относились, фигурка же отличалась такой худобой, что невольно наводила на мысль о постоянном недоедании. Иными словами, Дженни никак не являлась воплощением красоты и мужских желаний. При всем том Саманта точно знала, что желанной для одного мужчины Дженни все-таки была. Как- никак Мэтт обручился с ней и в будущем даже собирался на ней жениться.
Эта мысль неприятно ее поразила, поэтому, когда она вновь заговорила, в ее голосе слышалось раздражение.
— Надеюсь, Мэтт вам все рассказал?
— Если вы намекаете на вашу с ним близость, то разговор на эту тему у нас действительно состоялся.
Слова Дженни показались Саманте слишком обтекаемыми, и она решила расставить все точки над i.
— Близость? Что вы имеете под этим в виду?
— Я имею под этим в виду прелюбодеяние.
Саманта едва заметно поморщилась, поскольку ее малость покоробило выбранное Дженни слово. Догадываясь, что ответит Дженни на ее следующий вопрос, она тем не менее спросила:
— И вы его простили?
— Да.
Проглотив разочарование, Саманта преисполнилась решимости и задала ей еще один важный для себя вопрос:
— И как вы собираетесь после этого жить?
— Полагаю, так же, как вы. Привычной жизнью.
— Так же, как я? — переспросила Саманта, которую захлестывали эмоции. — Лично я была бы в шоке и пришла в дикую ярость, если бы Мэтт заявил, что предал меня.
— Ну а я не пришла.
— Вы не испытали шока и чувства ярости?
— Ни того, ни другого.
— Но почему? Морально подготовились к этому, наслушавшись сплетен на наш с Мэттом счет?
— Я знала, почему Мэтт согрешил, с того самого дня, когда впервые увидела вас на улице. Вы красивы и женственны даже без макияжа и вызывающего покроя платьев, которые носите, чтобы подхлестнуть чувства собирающихся в салуне мужчин. Я же — обыкновенная простушка и знаю об этом. Так что сразу поняла, что не смогу с вами конкурировать.
