Людмила Бояджиева - Умереть, чтобы жить
— У тебя губы в самом деле изменились. Словно от слез припухли.
— От поцелуев! — Томно зажмурилась Алина. — У меня в Швейцарии дружок завелся… Ой, Анька, такая лавстори!.. Человек солидный, жутко состоятельный, с возможностями колоссальными и, представь, жениться мечтал! Но Дени все это живо просек и меня на родину чуть не силком вывез. Вот я и захирела здесь — болею, пью, нервы барахлят — хоть стреляйся. А Южный все темнит. И сейчас — не знаю, что затевает.
— Тебе это важно? — в упор посмотрела Аня.
— Важно от него избавится. Чую, замешан он в какие-то махинации… Чашка Алины со звоном упала на блюдечко. — А я боюсь! Ой, как боюсь, Аня!.. — Быстрые слезы закапали на пушистую васильковую кофточку. — Они убьют меня — я слишком много знаю. Помоги мне!
— Да что ж я могу, Лин?
— Многое, Анечка, многое! Слушай. Жанни — мой швейцарский жених, вызывает меня к себе. Он знает отчасти о делах Дена, ну, что он был в ГБ и что сейчас тут заварилось, поэтому тщательно подготовил мой побег. — Алина понизила голос: — Он тоже в ихних органах работает. Меня детально проинструктировал. Я ж под колпаком Денисовских врагов. А может, он и сам меня сдать хочет. Покинуть страну придется под чужим именем и чтоб ни одна душа об этом не знала.
— Риск-то какой, Линка! А родители? Они ж с ума сойдут!
— Матери я в общих чертах ситуацию обрисовала. Она даже рада понимает, какой опасности я здесь подвергаюсь… Мне главное перебраться. А потом я тут же стариков заберу. Но это не все. — Алина сжала руку Ани. Вас с Верочкой обязательно вызову.
— Что мне надо делать? — Аня протянула «сестричке» носовой платок. Она не колебалась, согласившись помочь. Если Алина может выбраться из этой переделки, если сумела найти счастье… Ведь тут и правда — не знаешь, когда получишь пулю в затылок. Она сжалась и опасливо глянула в окно. За полосатыми шторами уютно шел снег.
— Ой… Камень с души упал. Ты такой друг, Анька… — Алина огляделась. — Все слежка мерещится. Подсядем к автомату и врубим музыку.
Подхватив чашки, они переместились под звуковую защиту Челинтано, поющего с такой уверенностью «Соло ю, соло ту». Склонившись к Ане, Лина зашептала:
— Самая большая сложность заключается вот в чем: Денис следит за мной. Он думает, что я запомнила все про этот чертов шифр, и что могу кому-то проболтаться, если, конечно, прижмут.
— Ну ты же свободно разъезжаешь, бываешь на даче…
— Свободно? А кто знает, может, его люди следят за мной? Нет, в таком деле надо все предусмотреть. Жанни инструктирует: главное — сесть в самолет их авиакомпании. Надо отделаться от слежки, появиться в аэропорту за несколько минут до отлета и успеть подняться в воздух. И я решила, мы сделаем вот как… — голубые глаза наполнились влагой горячей мольбы: — На пути в аэропорт ты подменишь меня!
— Да мы сейчас совсем не похожи!
— Те мужики, что должны доставить меня в Шереметьево и передать фальшивые документы, ни разу меня в глаза не видели. А фото у меня в паспорте уже с волосами и губками. Разве отличишь? Мы ведь теперь почти близняшки!
— Ах, вот в чем дело.. — Аня глубоко вздохнула, осмыслив, наконец метаморфозы внешности Алины и её осторожную «психическую подготовку». — Так мне выпала честь изображать тебя?
— Верно, отвлечь внимание Дениса, если он вдруг за мной следит или тех, кто следит за ним. Слушай, ты надеваешь мою шубу, вообще все мое, как привык меня видеть Денис. Выходишь в назначенное место, садишься в определенную машину и едешь в аэропорт. Там заходишь в туалет и видишь меня. За пару минут до старта передаешь мне сумочку, и я бегу на регистрацию. Один из мужиков меня подстрахует и будет сопровождать прямо до автомобиля Жанни. Я оденусь совсем по-другому — не узнать. А мою норковую шубу ты оставишь себе… Уфф! — Алина в волнении смотрела на Аню: Врубилась?
— Нет…. А если Денис меня в самом деле выследят и схватят — с чужим паспортом и этими мужиками?
— Очень мало вероятно. Жанни все устроит профессионально, его люди «хвоста» не приведут. Это я уже от страха тебя подставляю и для чтобы до последней минуты при муже торчать — притуплять бдительность. Разыграю болезнь, любовь, беременность — не знаю, что. Сорвусь за полчаса до отлета. А ты тем временем все провернешь и явишься в Шереметьево.
Аня задумалась: — Прости, доходит медленно. Последнее время я стала туго соображать. Не всегда понимаю, что происходит наяву, а что я придумала. Воображение создает целые истории… В основном, счастливые… Странно, когда я была действительно счастлива, представляла всякие ужасы. А теперь… — Она рассеяно потерла лоб.
— Ну я-то реальная?! — Привстав, Алина чмокнула Аню в щеку. — И пирожные тоже. Доедай, тощая. И перестань напрягать извилины. В Четверг, ровно в 19.00 приходишь вот по этому адресу. — Алина вытащила из сумочки и пододвинула Ане бумажку и зажигалку. — Запомни и сожги. — Действия элементарные, никакого криминала. Пришла, переоделась, вышла на шоссе к километражному столбику с отметкой 20. Увидела стоящую под ним машину без огней. Села и поехала. Все. Рухнешь в мои благодарные объятия в туалете, а уж дальше я сама все устрою… Ты что, боишься? — Нахмурилась Алина.
— Я теперь вообще такая, погасшая. Страха нет. Ни страха, ни радости.
— Радость будет, будет! Когда приедете ко мне с Верочкой…
— Лин, я ведь отомстить хотела…
— Кому? Как? И на что тебе это? — Оторопела Лина. — Не по твоим зубам банда. — Алина сжала Анину руку и с мольбой заглянула в нахмуренное лицо. Забудь всю эту жуть! Думай о будущем. Ты же хотела сделать что-то доброе, справедливое? Так помоги мне спастись!
41
Каждый день приносил что-то новое — то Аню умолял бежать с ним за границу Денис, то втягивала в какую-то отчаянную авантюру Алина. Кто же сошел с ума?
Прояснились мотивы странной дружбы Лешковского и Южного, их «делового партнерства». Некое ворованное золото, которое эти соратники по бизнесу не смогли поделить. Да не просто золото — фантастический клад! Колоссальный и к тому же — грязный. Не даром за него борются матерые преступники самыми жестокими методами. Аня пыталась представит Михаила в роли хитроумного ворюги и с отвращением содрогалась. Сомнений нет — её покойного мужа не только подставили, но и стараются облить грязью.
Одно лишь ясно — задуманная месть никогда не осуществиться, не по зубам мафиозные игры одурманенной горем вдове. С этим надо смириться. Но как, как тогда жить?
У Ани раскалывалась голова. В довершении ко всему, её ждала повестка к полковнику Решеткину в понедельник, на десять часов. Можно ли быть с ним откровенной, рассказать про Карлоса, Вилли и про историю с золотом? Следственные органы должны помочь! Если бы не было сомнения в их причастности к мафиозным делам. Нет, уж лучше молчать. К тому же, в понедельник станет известно о побеге Алины и, чем черт не шутит — о причастности к нему Ани… Да, не простая закручивалась ситуация. И опасная.
