Наталья Калинина - Код фортуны
В тот же вечер Тая, дождавшись, когда Алла ушла принимать ванну, поговорила и с Алексеем. Но как бы Лиза, которую отправили играть вместе с мальчишками, ни пыталась услышать разговор, ей это не удалось – Таины сыновья, как назло, громко включили телевизор и затеяли шумный спор на тему, какую программу смотреть. Лиза лишь поняла, что голос тети Таи звучит гневно, а голос отца – немного виновато и смущенно. Отец будто оправдывался, но потом вдруг выкрикнул так громко, что эта его фраза даже перекрыла и звук телевизора, и спор пацанов: «Я имею право на счастье или нет?!» Точно так же риторически вопрошала и Аллочка…
…Дверь в комнату вдруг приоткрылась, и Лиза, погруженная в свои мысли, от неожиданности вздрогнула и резко обернулась. Она думала, что в комнату вошел кто-то из сыновей Таисии, но за ее спиной стояла сама тетя Тая.
– Лизонька, у меня к тебе просьба. Ты можешь дать мне телефон Инги?
– Зачем? – машинально спросила Лиза, хотя внутри ее вдруг обожгло надеждой: тетя Тая поможет, она обязательно что-то придумает, чтобы помешать папе взять в жены эту противную кошку Аллу.
– Мне позвонить ей нужно. По одному важному вопросу. Так, это наши женские дела, – делано засмеялась Тая.
– Я потеряла свой мобильный, – ответила девочка.
– Как потеряла? На улице?
– Нет, здесь.
– А, ну так если потеряла в квартире, то он обязательно найдется, – обнадежила ее тетя Тая. – А телефона Инги ты на память не знаешь?
– Знаю.
Тая записала продиктованный девочкой номер, поблагодарила и вышла в коридор. Немного позже до слуха девочки донесся пиликающий звук нажимаемых на мобильном кнопок. Лиза, не покинув подоконника, но развернувшись лицом к двери и напряженно прислушиваясь, в нетерпении замерла.
– Инга? Привет! Это Таисия. Помнишь меня?.. Отлично! Да, все в порядке, спасибо. Ты как?.. Понятно… Инга, мне с тобой нужно поговорить. Разговор будет не совсем приятный, но я посчитала нужным сказать тебе…
* * *Новость, которую ей сообщила Таисия, была и в самом деле неприятная. Да что там – неприятная! Она причинила такую боль, что Инга еще долго сидела в кресле кабинета, задыхаясь, будто после сильного удара. Хотя она и подозревала нечто подобное. Увидела в картах. Но до последнего не хотела верить в то, что у Алексея появилась другая женщина.
Где-то в глубине души она понимала, что Чернов тоже попал под чей-то удар, как и Вадим. Но в этот раз «программа», как она называла про себя чужое вмешательство, была более тонко прописанной, не такой грубой, как первая. Будто некто, кто разрушал защиты и заражал «вирусом», учел слабые места предыдущей «программы» и написал новую куда более профессионально.
Почему-то о чужом вмешательстве вновь и вновь думалось как о вирусной атаке на компьютеры. Видимо, это сравнение пришло Инге в голову после того, как она провела аналогию с ее взломанным сайтом и уничтоженной информацией. Что-то похожее сейчас происходило и с ее защитами.
Она могла бы избавить Алексея от вмешательства, хоть сейчас это было не так легко сделать, как в случае с братом. Но именно потому, что с Вадимом после ее вмешательства произошел несчастный случай, Инга и не торопилась «удалять вирусы». Алексей без защиты. Поставить ему новую она пока не может – до тех пор, пока не разберется, кто за этим стоит и чего добивается. Потому что и новая защита будет взломана, и кто знает, к каким последствиям это приведет. Роман Алексея с другой, его проблемы в бизнесе – это еще ничто по сравнению с угрозой здоровью и, возможно, жизни.
Действовать нужно незамедлительно. Потому что под ударом все еще остаются Вадим и Алексей и многие-многие посторонние люди, которые обращались раньше к Инге за помощью.
Она поднялась с табурета – если будет и дальше сидеть так, в печали, дело не сдвинется с мертвой точки. Достала из холодильника буженину, нарезала толстыми кусками и тонко – хлеб и, сделав три бутерброда и налив чашку чая, уселась за кухонный стол. На приготовление полноценного обеда времени и желания не было. В последние дни Инга в основном питалась чаем и бутербродами. Приезжала от брата из больницы, делала бутерброд на завтрак, быстро перекусывала и падала спать. Просыпалась, шла в душ и потом опять на скорую руку сооружала сандвич. Ела, собирала пакет с бутербродами с собой в больницу – и ехала сменять невестку. Так и жила.
Сейчас, пережевывая хлеб с мясом, она размышляла над словами бабушки, привидевшейся ей в двух снах. По опыту Инга знала, что бабушка всегда говорила дело – давала подсказку или сообщала что-то важное. Беда была в том, что информацию еще предстояло расшифровать.
Теперь Инге лишний раз напомнили о том, чтобы она не употребляла свои способности кому-либо во вред. И, самое главное, бабушка намеками коснулась эпизода в прошлом, о котором девушка действительно старалась забыть. Завалила воспоминание камнями-событиями и запрещала себе даже мысленно приближаться к завалу. К сожалению, Инга ошибочно посчитала, что это Лёке грозит опасность от человека, совершившего в прошлом насилие, – по аналогии с собой. А что, если она и не ошиблась вовсе, а лишь неправильно предположила, что этот преступник – из Лёкиного прошлого? А на самом деле он – из ее прошлого, заваленного камнями-событиями?
От таких предположений Ингу бросило в жар. Она по своей привычке вскочила с места и, забыв об остывающем чае и надкушенном бутерброде, заходила взад-вперед.
Это что же получается, что Лёку мог убить тот человек, который когда-то причинил зло Инге? Девушка мысленно подсчитала время, прошедшее со дня суда. Около пяти лет. Преступнику и дали тогда пять лет. Он может уже быть на свободе.
Рука непроизвольно потянулась к пачке, валяющейся на подоконнике. Дрожащими пальцами Инга выбила сигарету и сунула ее в рот не тем концом. Опомнилась только после того, как безуспешно попыталась прикурить.
Как бы узнать наверняка, на свободе этот человек или все еще за решеткой? Потому что если он на свободе, то Инга в любой момент может с ним встретиться.
Час от часу не легче. Инга стянула джемпер и, оставшись в одной майке, помахала на себя ладонями. Нет, жар шел не снаружи, а изнутри.
Что там еще сказала бабушка? Предупредила, что она может ошибочно подозревать в своих несчастьях человека, причастного к ее прошлому. «Ищи другое ядро! Не подставное!» – так и сказала бабушка.
И как это понимать? Вот только что Инга предположила, что преступником, совершившим убийство Лёки, мог быть насильник из ее, Ингиного, прошлого (о том, какой кривой соединились их три судьбы, Инга сейчас предпочитала не думать – и так достаточно ребусов).
– Ищи другое ядро. Не подставное, – повторила вслух Инга, повертела в пальцах дымящуюся сигарету и решительно раздавила ее в пепельнице.
