Линда Уинстед - Рейнтри: Призраки
— Ты заговариваешь мне зубы.
— Привыкай.
— Почему я должен привыкать, когда у меня более чем достаточно денег, чтобы ты могла не работать?
— Если бы деньги имели к этому какое-то отношение, ты бы тоже не работал. Мы делаем это не только из-за зарплаты.
Его губы немного сжались, затем он продолжил:
— Я знаю, ты полагаешь, будто ничем не отличаешься от любого другого полицейского, но это не так. Ты моя, и я не хочу тебя потерять.
— Я упрямая, — ответила она.
— Ты хрупкая.
— Нет, — не сдавалась она.
— Драгоценная вещь всегда хрупкая.
Она не смогла ответить немедленно, поскольку от этого утверждения у нее перехватило дыхание. Она никогда не ожидала услышать от него слово «драгоценная» , и все же он использовал его, пусть и неохотно.
Как будто пытаясь отвлечь ее мысли от этого предмета, он добавил:
— В самом начале я стал спать с тобой, чтобы ты попросила перевода.
— Знаю, — беззлобно ответила она.
— Мы просто подняли ставки, Мунбим. Ты больше не можешь оставаться моим напарником, а кому-то другому я тебя не доверю.
Хоуп сделала глоток кофе.
— Давай не будем спорить, не сегодня.
Каменное выражение его лица немного смягчилось.
— Кажется, ты говорила, что я занятный, когда злюсь.
Она рассмеялась.
— Так и есть. И все равно не хочу с тобой сегодня спорить.
— Почему нет?
Правда. Ничего кроме правды.
— Потому что сейчас я чувствую себя слишком хорошо и не хочу это испортить.
Он обнял ее одной рукой.
— С рождением ребенка Рейнтри приходят кое-какие способности. Ты станешь быстрее выздоравливать, дольше жить, меньше болеть. У тебя и наших детей, каких только мы ни родим, будут защитные амулеты, я прослежу за этим. И тем не менее, если бы я мог, то запер бы тебя в таком месте, где ты всегда была бы в безопасности. В месте, где никто никогда не сможет навредить тебе или Эмме.
— И где же это место, Гидеон?
Он не ответил, потому что на этот вопросне было ответа: такого места не существовало.
— Кроме того, — сказала она, — Я должна помочь тебе упрятать за решетку Фрэнка Стайлза. Знать, что это он — прекрасно, но нам нужны доказательства.
Он, казалось, с готовностью перевел беседу на дела. Его работу по поимке чудовищ.
— Ничего нет. Он сжег дом дотла после того, как убил Джонни Рэя Блэка. У нас нет никаких доказательств.
— Тогда нам нужно чистосердечное признание или свидетель.
— Их я также не сумел получить.
Она улыбнулась ему.
— Ты еще не дал мне шанса попробовать. Мне очень хорошо удается добиваться признаний.
Он почти улыбнулся.
— Держу пари, так и есть.
Она пристально вглядывалась в океан, впитывая его красоту, как будто тоже могла буквально насыщаться его мощью через кожу. Как могло это место так быстро стать для нее родным? Но дело было не в доме и не в пляже. Гидеон. Гидеон Рейнтри стал ее домом.
Это была странно успокаивающая и одновременно пугающая мысль, подобно перспективе материнства и всему, что ей сопутствует.
Глава 14
Полдень субботы
Они не нашли никакой информации об автомобиле Табби. Гидеон оставил Чарли копать дальше, надеясь узнать хоть что-то полезное, а сам направился в мотель.
Комната, где погибла Лили Кларк, была опечатана. Со дня ее смерти здесь не было никого, кроме криминалистов. Дух парил в углу комнаты, непрозрачный и сердитый.
Хоуп утверждала, что не наделена абсолютно никакими сверхъестественными способностями и, тем не менее, стоя позади него, потирала руки, как будто в столь теплый день спасалась от озноба. Она ощущала здесь гнев и печаль, чувствовала все еще витавшую тут жестокость.
— Вы сказали, что доберетесь до нее, — выпалила Лили настолько разъяренно, что ее образ замерцал.
— Я работаю над этим, — тихо ответил Гидеон.
Хоуп слушала, держась позади него на расстоянии пары шагов. Он вынужден был признать, что приятно не скрывать свои способности. И удобно иметь возможность говорить с Лили, не придумывая всякие хитрости, чтобы заставить напарника покинуть комнату, или не притворяясь, будто разговариваешь сам с собой.
— Табби провела в этой комнате много времени, — тихо произнесла Хоуп. — Знать, что она убила Лили Кларк уже хорошо, но нам нужны вещественные доказательства. Здесь должно что-то остаться. Хоть какие-то улики.
— Она осторожна, — сказал Гидеон, подходя к краю кровати.
— Она оставила волос на месте убийства Шерри Бишоп. Оставила свидетеля при убийстве Марши Корделл, это очевидная небрежность. Здесь тоже что-то должно быть. — Хоуп вошла вглубь комнаты. — Техники обнаружили лишь несколько волокон, которые, валялись тут, наверное, уже давным-давно. Это точно не самый чистый мотель в городе. Табби могла дотронуться до какой-то поверхности, которую потом забыла вытереть, или что-то оставить или…
— После того, как я умерла, она приняла душ, — тихо сказала Лили, ее гнев развеялся. — Она вся с ног до головы перепачкалась в моей крови. Ее лицо, волосы и одежда… Мне кажется, ей это нравилось…
— А что она сделала с окровавленной одеждой? — спросил Гидеон.
— Не знаю.
Гидеон кивнул Хоуп.
— Сегодня сотовый для меня почти бесполезен. — Завтра настанет день летнего солнцестояния, и его электрические волны проявлялись сильнее, чем обычно. — Позвони Чарли и договорись, чтобы он заставил техников проверить слив душа. Сегодня. — Решительно добавил он.
Хоуп вытащила свой сотовый и набрала номер, Гидеон подошел ближе к слишком плотному образу Лили Кларк.
— Вы можете найти для нас эту одежду, — сказал он. — Ваша кровь является частью вас, и она находится здесь. Если вы сконцентрируетесь, то сможете найти ее. Не могу гарантировать, что эта одежда приведет нас к убийце, но такое не исключено.
— Я не знаю, как это сделать, — прошептал призрак.
— Вы можете увидеть теперь гораздо больше, если попробуете. Думайте о той ночи. Вспоминайте, что случилось после. Вы наблюдали, как Табби вышла за дверь…
— Да, — прошептала Лили. — Я кричала на нее, но она меня не слышала. Пыталась остановить ее, но не могла.
— Она принесла сменную одежду с собой? Достала ее из сумки или…?
— Она переоделась в мое любимое платье, — заскулила Кларк. Кажется, она видела в этом еще одно оскорбление. — Какая наглость!
— Что относительно ее одежды, в которой она вас убила? Уехав, она забрала ее с собой?
Лили вздернула подбородок и мысленно вернулась к той ночи, хотя, несомненно, ничего не хотела больше, как забыть об этом. Возможно, когда все закончится, она сможет забыть и пойдет дальше. Нет нужды нести с собой в вечность такие болезненные воспоминания.
