Ольга Тарасевич - Любовь по Интернету, или Подари ему весь мир
Впрочем, у меня остается последняя надежда. Моя Ирка. Вот кто вроде бы меня знает как облупленную. Мы с ней встречались только вчера, и никакого «принца» не было и в помине. Она поймет, должна понять…
– Колян, ты мной доволен? – я старалась говорить как можно беззаботнее.
– Вполне.
– Делай последний звонок, и я тебе еще почитаю из своего дневничка. Правда же, у меня хорошо выходит?
– У тебя талант, Колян. Но ты понимаешь, подруга не поверит, если я ей скажу об увольнении.
– А ты постарайся.
– Я постараюсь. Но она все равно не поверит. Не увольняются у нас так с работы. Давай я ей скажу, что возьму неделю отпуска? У меня осталась как раз неделя.
– Колян, она нас развести хочет! – воскликнула Вика. – Нутром чую, тут какая-то засада намечается!
Блин, что же эта дрянь такая проницательная! Просто как в воду смотрит! Я ведь и правда весь отпуск за этот год отгуляла. Три недели с Юлькой на море. А еще неделю брала в начале года, когда разводилась. Мне тогда было так хреново, что я пила успокоительное пачками и настолько сильно успокаивалась, что даже не понимала, о чем идет речь в рукописях. Меня отпустили немного зализать душевные раны, потому что толка от моего присутствия в офисе все равно не было…
– Даша, давай без импровизаций, – в руках Коляна вдруг появился нож, который он стал вертеть между пальцами. – Нам не нужны проблемы.
Впрочем, все равно моя хитрость ни к чему бы не привела. Мобильник подруги был выключен. Ира, наверное, или праздновала окончание физиологического выходного с каким-нибудь представителем своего гарема, или, затягиваясь сигаретой, писала собственный роман.
Я знаю, что она сделает завтра, не увидев меня на рабочем месте. Попытается мне дозвониться. У нее это не получится, и тогда она наберет моих родителей. Услышит про мой «головокружительный роман», выматерится, что я ей ничего не сказала, может, попытается меня прикрыть перед начальством какой-нибудь историей про чрезвычайную ситуацию. А потом, конечно, начнет что-то подозревать. Только будет уже слишком поздно…
– Завтра с утра подруге позвонишь. Ты пин-код телефона помнишь? – поинтересовался Колян, открывая крышку моего мобильного телефона. – Я пока симку вытащу. Береженого, как говорится, Бог бережет.
Это чудовище еще рассуждает о Боге! Впрочем, они, уголовники, кажется, все любят поговорить на эту тему. Помню, тот зэк, который пришел ко мне на свидание и уговаривал выйти за него замуж, на полном серьезе говорил, что воровать разрешает сама Библия. И даже пытался выкроить из каких-то неверно истолкованных цитат обоснование этого сомнительного тезиса.
Гнусные ублюдки… Понимают ведь, что творят абсолютное зло. И заранее хотят оправдать свои грехи. А никаких оправданий тут быть не может. Надо просто не пачкать свои руки в чужой крови, тогда и оправдываться будет не за что…
Юлька завозилась на диване, потом, еще сквозь сон, ударила ручкой по подлокотнику и проснулась.
От ее ставшего вмиг серьезным взгляда у меня горько стиснулось сердце.
Мой бедный птенчик… Неужели у меня не получится тебя спасти?.. Сколько времени нам еще отпустят эти скоты? День, два, три? Мне почему-то кажется, что пара дней у нас еще есть. За один день они просто не успеют продать мою квартиру и машину. И, на всякий случай, наверное, оставят нас в живых, опасаясь возникновения каких-то проблем. А вот потом…
Юленька быстро отвлекла меня от страшных мыслей. Покосившись на Коляна, она инстинктивно пододвинулась поближе ко мне и тихо сказала:
– Мама, я есть хочу.
Бритоголовый махнул рукой:
– Надюха! Хавчик на стол мечи, живо!
Похожая на меня девица послушно соскользнула с подоконника, вышла из холла. Скоро за стеной зазвякали кастрюли, тонко пискнула микроволновка.
Надя подкатила к камину сервировочный столик, и Колян довольно пошмыгал носом:
– Какая пайка! Вот это запах!
Похоже, Надюха относилась к своим кулинарным обязанностям очень серьезно. Запеченное в духовке мясо, жареная курица, румяные котлеты, большая кастрюля с картофельным пюре, салат «Оливье», нарезка из свежих овощей, украшенная зеленью…
– Моему ребенку нельзя такую еду, – твердо сказала я, неприязненно косясь на Коляна.
Горе-писатель насадил на свой нож большой кус мяса и жрал его, как дикарь, довольно причмокивая и не обращая внимания на жир, капавший с подбородка на красивый, похоже, «глендфилдовский», пуловер. Вот это контраст в чем-то даже изысканного стиля прозы с блатными манерами автора…
– Да нормальная пайка. Цел твой щенок будет! Ты кончай нос воротить. Сразу видно, баланды тюремной не хлебала.
– Не хлебала, вот так сложилось. У моей дочери аллергия. Если можно, я бы хотела приготовить девочке простую гречневую кашу. У вас есть крупа?
– С этими щенками один геморрой только! – прочавкал бритоголовый. – Надька, проводи на кухню и проследи, чтобы все в порядке было!
Я подхватила Юляшу на руки и вслед за Надей вышла из комнаты.
– Вот гречка. Вот кастрюля. Ложки в столе. Кран с водой, – она вяло махнула рукой в сторону мойки, сияющей, как операционная, потом отошла к окну.
Я посадила Юляшку на стул, потом выдвинула ящик стола. И – получилось! Мой расчет оказался верным! – ловко вытащила небольшой острый ножик и, засунув его под ремень джинсов, быстро прикрыла свитером.
Конечно, можно было бы покормить Юльку пюре. Я действительно стараюсь не давать малышке жареное мясо, только отварное или приготовленное на пару. Но от картофельного пюре, конечно, никакой аллергии у девочки бы не возникло. Однако я сразу сообразила, что, может, у меня получится раздобыть на кухне нож. И все прошло как по маслу.
Я смотрю на закипающую в кастрюльке воду и чувствую легкое покалывание, острое лезвие царапает кожу и здорово меня ободряет.
Так просто мы не сдадимся. Пускай только уроды напьются как следует и заснут. Я перережу их, как цыплят, без малейших сожалений…
Как ни странно, у доченьки зверский аппетит. Она уплетает за обе щеки, а я все смотрю на уставившуюся в окно Надю. Между горловиной свитера и подхваченными «крабом» волосами виднеется белая полоска шеи. Наверное, я бы смогла быстро перерезать ей горло. Только Надюха, конечно, захрипит, может, успеет что-то выкрикнуть. А у тех ублюдков есть оружие. Колян вообще может меня голыми руками придушить. Нет, торопиться нельзя. Надо дождаться ночи…
Колян практически приползает на кухню. Он еле стоит на ногах, рыгает и придерживается за стену. Викуся же трезва как стеклышко и поглядывает на меня с привычной подозрительностью.
