Виктория Новикова - Секрет воспоминаний. Кто я?
«Глупости, – сказала я сама себе.– Слишком много времени прошло с момента написания этой книги». Но тут же в голове возникла еще одна безумная идея. «А что если это то, кто подтолкнул меня в пропасть в моем сне?».
И снова удивившись своему ходу мысли, я посмеялась, встряхнула головой и отогнала эти бредовые идеи. Но все же продолжила разглядывать изображение. Я обратила внимание на опущенную голову, свесившиеся и закрывающие лицо волосы, из-за чего не была видно черт лица. Но единственное, что ясно выделялось среди ночного мрака, это улыбка. Бам! В мгновение в моем сознании начали резко вспыхивать, одна за другой, картины из незнакомой мне жизни, как кадры немого кино. А вот людей, что мелькали в моем сознании, я точно знала. Мои мама и папа…
Сильный стук в дверь вернул меня к настоящему. Я резко встала и направилась встречать отца. Мое лицо было такое испуганное что он, увидев меня, бросил свою сумку на пол и устремился ко мне навстречу.
– Кэйли, что случилось? – спросил он с тревогой в голосе, – Кэйли, отвечай немедленно?
Немного помолчав, я придумала ответ на его вопрос.
– Ничего. Просто я заснула и … Дверь сильно хлопнула, я перепугалась, – не очень разборчиво произнесла я.
Папа облегченно вздохнул и присел на краешек старого кресла. Оно вот-вот развалится. Не понимаю, как оно вообще его выдерживает.
– Я рад, что ты зашла. Летом ты редко меня навещала, – от его грустного тона на душе стало не по себе, – Как съездила с мамой в Джорджтаун?
– Хорошо. Бесконечное солнце, пляж, – я даже не знала что рассказать. Наше путешествие было очень однообразное. Каждый день мы ходили на пляж, потом по магазинам, или гуляли в парке. В общем, мы все время отдыхали и ни в чем себе не отказывали.
Пока папа снимал с себя куртку, я тихонько размышляла о необычном происшествии, случившимся со мной до прихода отца.
– Ну что же, пойдем ужинать? – Прервала я молчание.
Папа коротко кивнул, и мы отправились на кухню.
– Как вкусно пахнет, – похвалил он, когда я подала ему тарелку с уже готовой индейкой и легким гарниром из цельного картофеля.
Мы молчаливо сидели за столом и с большим удовольствием поедали индейку. К счастью молчание никогда не смущало нас обоих. Папа ел с таким рвением, что создавалось ощущение, будто он проглатывал пищу не прожевывая. Я съела всего половину от своей порции, а папа в это время уже шел за добавкой. Когда только он доел, его взгляд настойчиво остановился на мне. Секунду спустя я поняла, что значит его выжидающий взгляд.
– Ты иди, я все помою, – улыбнувшись про себя, ответила я.
Он встал.
– Спасибо, – поблагодарил меня отец. Немного помолчав, он спросил, – Ты надолго ко мне?
– Наверно сегодня останусь, а завтра начинаются занятия. Так что рано утром пойду в школу.
Он улыбнулся и пошел в гостиную смотреть телевизор. Помыв посуду, я присоединилась к папе, хотя мне совершенно не хотелось смотреть футбол. Я просто знала, что ему очень приятно, когда я просто нахожусь рядом. Пока мы смотрели телевизор, я думала о тех картинах прошлого, заполнивших мое сознание на пару секунд, но оставивших море сомнений и вопросов. И все же решила, что не буду принимать это в серьез. Может, я действительно задремала сама того не заметив, и это был всего лишь сон.
Но какой-то внутренний голос нашептывал, что просмотреть книгу еще раз стоило. Мне казалось, что в ней было что-то интересное и даже запретное. Также меня привлекала ее древность. Если книга старая, значит она ценная.
После того, как папа заснул на диване, я выключила телевизор и поплелась в спальню. Для начала я позвонила маме, рассказала, как провела день – о Нике, о речи директора, о том, как сходила в супермаркет, и о папе. Потом приняла душ, тщательно почистила зубы, переоделась в пижаму и легла спать.
Я настолько устала, что у меня не было даже сил ни о чем думать, поэтому быстро заснула. Но и тогда меня не покидало ощущение, что все происходящее – не сон.
Картины из другой, незнакомой мне жизни, что потревожили меня в виде вспыхивающих в сознании эпизодов, потревожили и во сне. Только эти были законченными. Я как бы досмотрела фильм до конца.
Я стояла возле огромного дерева. Его широкие ветки заслоняли меня. Сквозь широкие листья я посмотрела на людей стоящих неподалеку. Я узнала свою мать и отца, только они были моложе, лет на десять. Со слезами на глазах отец и мать пожимали руку какому-то молодому человеку…
«Почему они плачут? – невольно возникал вопрос в моей голове. – Этот человек сделал им больно?».
И вот тогда я обратила внимание на мужчину. Он был совсем молод, чуть старше меня. Но главное, он был настолько красив, что заставлял забывать об окружающих и растворяться в этой пьянящей привлекательности и выразительных чертах лица, обрамленного аккуратными локонами черных волос. Он напоминал греческого героя. Но больше всего моим вниманием завладели его глаза необычного оттенка. Сначала они показались мне голубыми, а через секунду глаза уже были серыми.
Но дальше события казались мне совершенно бессмысленными и нереальными.
Все это происходило на озере. Приближался закат. Я все еще находилась во сне и наблюдала за ними со стороны, когда я почувствовала будто начала тонуть. Я ничего не видела перед собой, только темноту… и воду. Много воды. Мне было страшно, хотя и понимала, что все происходящее сейчас не реально.
Через несколько мгновений я открыла глаза и обнаружила, что все это время стояла у того же дерева. Я быстро пришла в себя и резко отодвинула от себя ветку не дающую мне увидеть то, что происходит там с моими родителями.
Но теперь я увидела иную картину. Тот парень был склонен над лежащей на траве мокрой девочкой. Легкими прикосновениями его пальцы обогнули овал ее головы и, остановившись, ногтями впились в нежную кожу на шее. Мне показалось это странным поступком, но сильнее я испугалась за нее, когда он поцеловал ее в шею в место, где текла кровь. Этот «поцелуй» длился довольно долгое время. Я хотела подбежать к нему, остановить и заставить прекратить этот ужас. Но у меня не получилась даже сдвинуться с места. Я была будто прикована к земле.
Наконец красавец выпрямился, с самодовольной улыбнулкой на лице поклонился и исчез, оставив родителей с неподвижным ребенком на земле.
С нарастающей скоростью то, что я видела минуту назад, стало исчезать, ускальзывать от моего взгляда. И когда я открыла глаза, то перед моим взором уже был потолок.
Приподнявшись с кровати, я ощутила острую боль в шее, будто в меня впивались когти. Но эта боль даже не вызывала у меня чувства страдания. Мое тело и разум находились в каком-то блаженстве, кровь во мне бурлила огненным пламенем. Стало жарко. Я сбросила с себя запутавшееся в ногах одеяло и ощутила прохладу осенней ночи.
