Евгения Марлит - Златокудрая Эльза. Грабители золота. Две женщины
Вскоре лес стал редеть, и через некоторое время показался охотничий домик, стоявший на большом зеленом лугу. Возница затрубил в рог, в ответ на это раздался лай собак и большая стая голубей, испугавшись, с шумом поднялась с крыши.
В дверях дома стоял человек в форме лесничего. Это был богатырь с громадной бородой. Мужчина внимательно всмотрелся в экипаж, а затем с громким возгласом сбежал с лестницы, распахнул дверцы кареты и прижал выскочившего Фербера к своей груди. Братья несколько мгновений простояли, обнявшись, затем лесничий, отстранив от себя брата, положил ему руки на плечи и окинул всю его тщедушную фигуру внимательным взглядом.
– Бедный Адольф! – наконец проговорил он, причем его низкий голос слегка дрогнул, – во что превратила тебя жизнь! Ну, подожди, ты поправишься, тут у меня и будешь как рыба в воде – еще время не ушло… – Стараясь совладать со своим волнением, лесничий принялся высаживать из экипажа свою невестку и маленького Эрнста, которого осыпал ласками. – Вы спозаранок двинулись в путь, надо сознаться, что это под силу настоящим мужчинам!
– Какое у тебя мнение о нас, дядя! – отозвалась из экипажа Елизавета. – Мы вовсе не такие сони и прекрасно знаем, каково солнышко, когда оно шлет земле свой утренний привет.
– Вот тебе на! – изумленно воскликнул дядя. – Что это там вздумало рассуждать в углу? Ну–ка, вылезай, маленький мышонок!
– Я – маленькая? Ну, дядечка, ты очень удивишься, когда увидишь, какая я большая девица. – С этими словами Елизавета выскочила из экипажа и, вытянувшись во весь рост, стала на цыпочки около него. Несмотря на то, что ее фигурка было выше среднего роста, получилось впечатление, будто изящная трясогузка вздумала тягаться с величественным орлом.
– Видишь, – добавила она, слегка сбавив тон, – я почти достаю до твоего плеча, а этого для порядочной девушки более чем достаточно.
Дядя, весело улыбаясь, несколько мгновений смотрел на нее сбоку лукавым взглядом, а затем взял ее, как перышко, на руки и под веселый смех остальных понес в дом, где закричал громким голосом:
– Сабина, иди, я покажу тебе, каковы в Б. маленькие птички!
В сенях он осторожно, словно хрупкую игрушку, поставил перепуганную девушку на пол, нежно взял ее голову своими громадными руками, несколько раз поцеловал ее в лоб и воскликнул:
– И этакий лилипут, этакий эльф воображает себя такой же большой, как ее дядя! Маленькая волшебница, тебе немудрено знать, каково солнце, когда у тебя вся голова покрыта солнечными лучами.
Благодаря быстрому аллюру, которым дядя умчал молодую племянницу, шляпа слетела у нее с головы, так что стали видны необычайно густые белокурые волосы, золотистый оттенок которых резко отличался от совершенно черных бровей и ресниц.
Между тем из боковой двери вышла старушка, а наверху, на площадке лестницы, показалось несколько мужских лиц, но они исчезли тотчас, как только лесничий взглянул наверх.
– Нечего прятаться, я все равно уже видел вас, – со смехом воскликнул он и добавил, обращаясь к брату: – это мои молодцы, они любопытны, как воробьи. Сегодня, положим, их нельзя упрекать за это! – с улыбкой заметил он, искоса посматривая на свою племянницу, которая закладывала распустившиеся косы. Затем, взяв за руку старушку, с комической торжественностью представил ее:
– Девица Сабина Гольцин – министр внутренних дел нашего дома, высшая полиция для всего живущего во дворе и на конюшне лесничества и неограниченная правительница кухонного департамента. Когда она приносит на стол обед, вы смело можете следовать ее зову. Но когда она, чего доброго, начнет вам выкладывать свои россказни о нечистой силе, бегите от нее, что есть мочи, потому что им не будет конца. – А теперь, – обратился он к смеющейся старухе, которая была чрезвычайно некрасива, но располагала к себе открытым взглядом, неуловимой черточкой веселости у рта и безукоризненной чистотой костюма, – неси скорее сюда все, что у тебя есть! Ведь ты уже испекла пирог, чтобы гостям было что–нибудь свежее к кофе.
С этими словами он указал на кухню и открыл дверь в просторную, светлую угловую комнату.
Все вошли в нее, только Елизавета не могла удержаться, чтобы еще раз не выглянуть в дверь, ведущую во двор. Сквозь белый забор, ограждавший со всех сторон пространство, населенное всякого рода птицей, виднелись пестрые цветочные клумбы, а несколько яблонь, стоявших уже в полном цвету, простирали далеко во двор свои развесистые ветви. Большой сад подымался в виде террасы по склону горы и, заканчиваясь группой старых буков, примыкал к лесу.
В то время, как Елизавета, замечтавшись, стояла на пороге дома, одна из дверей открылась и из нее вышла молодая девушка замечательной красоты. Она была немного мала ростом, зато пара громадных глаз сияла, как звезды, на ее личике. Черные волосы были с видимым кокетством зачесаны кверху; несколько завитков ниспадало на белый лоб классической формы. В костюме проглядывало большое внимание к туалету, а из–под красиво подобранных складок виднелись две изящные ножки, которым, конечно, незачем было прятаться под длинным платьем.
Молодая девушка держала в руках корзину и, доставая из нее хлебные зерна, стала бросать их на землю. Во дворе тотчас же поднялся шум и гам, с крыши прилетели голуби, куры с кудахтаньем оставили свои насесты, а дворовая собака также сочла обязанностью принять участие в общем переполохе и залаяла. Елизавета была изумлена. Дядя, правда, имел жену, но у него никогда не было детей. Кто же эта девушка, о которой он никогда не упоминал даже в своих письмах?
Она спустилась со ступенек и подошла ближе к молодой незнакомке.
– Вы тоже здесь живете? – приветливо спросила она. Черные глаза пристально уставились на Елизавету, и в них на минуту появилось выражение большого удивления, но тотчас у рта возникла высокомерная складка и тонкие губы сжались еще плотнее. Незнакомка опустила веки и молча спокойно продолжала бросать зерна, как будто никого не было около нее.
В эту минуту Сабина, неся в руках поднос с кофейными чашками, прошла мимо дверей и поманила к себе глубоко пораженную Елизавету. Когда та подошла к старухе, последняя, взяв ее за руку, заставила войти в дом, проговорив:
– Идите сюда, деточка, вам тут нечего делать.
В столовой все сидели уже так дружно и непринужденно, как будто собирались там изо дня в день. Мать поместилась в удобном кресле, пододвинутом ее зятем к окну, из которого открывался прекрасный вид на лес. Большая кошка устроилась у нее на коленях, с видимым удовольствием давая себя гладить. Все стены столовой являлись для Эрнста сокровищницей различных интересных предметов. Он лазил со стула на стул и в эту минуту стоял в безмолвном восторге перед большим стеклянным ящиком, заключавшим в себе прекрасную коллекцию бабочек… Оба брата сидели на диване, беседуя о будущем местожительстве вновь прибывших. Елизавета услышала, как дядя сказал:
