Норма Бейшир - Время легенд
Лайнд обращался к этой мысли снова и снова. Вернувшись в казарму, он подолгу лежал в темноте, размышляя о своем будущем и о той роли, которую ему предстояло сыграть. Война, решил он, очень похожа на игру — дорогостоящую опасную игру, ставкой в которой было самое дорогое, что есть у человека.
Жизнь.
В начале февраля тысяча девятьсот сорок третьего года холодной ветреной ночью Лайнда и еще двух агентов УСС выбросили над северной Францией с заданием, срок которого истекал лишь с прорывом союзными войсками фронта противника. Лайнду предстояло провести здесь два с половиной года на нелегальном положении под кличкой Единорог. Как выяснилось позже, его задание состояло из двух частей. Во-первых, Лайнд должен был собирать различные сведения — о передвижении войск Берлинской оси, о местоположении важнейших военных объектов, о планах создания сверхсекретного нацистского оружия — и передавать их Гарри Уорнеру, который вплоть до окончания войны находился в Лондоне.
Во-вторых, Лайнду было поручено сотрудничать с французским Сопротивлением, снабжая партизан оружием и припасами, которые предполагалось доставлять по воздуху в северную Францию, и координировать их рейды с перемещениями наступающих войск союзников. Он должен был сыграть ключевую роль в подрывных операциях, главным образом на местности между Гавром и Парижем. Основной целью диверсий было разрушение французской сети железных дорог, по которой через всю страну перевозились оружие и боеприпасы для немецких армий.
Лайнд чувствовал себя словно рыба в воде. Разведка представлялась ему игрой, в которой он был непревзойденным мастером. Он не ведал лучшего наслаждения, чем зрелище взрывающегося моста, по которому катили нацистские грузовики, набитые боеприпасами. Он непрестанно искал возможность поразить одним ударом несколько целей. Зачастую ему удавалось не только поднять на воздух мост с проходящим по нему поездом, но и прервать подачу электроэнергии и нарушить судоходство на реке. В его распоряжении были взрывчатки, специально изобретенные для УСС и напоминавшие абсолютно безобидные вещества — муку, уголь, даже навоз, — и они давали Лайнду возможность уничтожить любой объект, который попадался ему на глаза. Его излюбленным взрывным устройством был аппарат под названием «Крот», который прикреплялся к поезду снаружи и выводил состав из строя, едва он входил в туннель. Изобретательность и фантазия Лайнда не давали нацистским ищейкам разоблачить его как вражеского лазутчика. В зависимости от обстоятельств он мог скрывать свое истинное лицо под самыми разными масками.
Однажды Лайнд взорвал железнодорожную станцию и ускользнул от гестаповцев, приняв обличье клошара — парижского бродяги и тунеядца. В другой раз Лайнд проник в деревенскую церковь, как нельзя более удачно расположенную бок о бок с офицерской казармой немцев.
Поднявшись на колокольню, он без особого труда перебрался в здание и заложил хитроумное устройство, которое превратило казарму в руины, прежде чем ее хозяева успели спасти людей и имущество. Вдвоем с другим сотрудником УСС, агентом по кличке Минотавр, Лайнд умудрился наладить надежный радиоканал с руководством УСС в Лондоне, притворившись винным торговцем. Они взяли огромную бочку на колесах, вроде тех, которые использовались местными торговцами для перевозки вина по городу, и установили перегородку, делившую емкость пополам. Нижняя половина была заполнена вином, которое разливалось через кран у дна бочки, а в верхней части располагался Лайнд со своим оборудованием. Покуда его товарищ, переодетый возчиком, колесил по улицам города, Лайнд посылал информацию в эфир. Как только на дороге показывался немецкий автомобиль, Минотавр останавливал телегу, тем самым давая Лайнду сигнал прекращать работу. Они пользовались этим трюком долгие месяцы, передавая в Лондон данные о маневрах вражеских сил и корректируя нанесение бомбовых ударов.
Однако самой дерзкой вылазкой Единорога во Франции было проникновение в нацистские штабы при помощи пожарных. В то время французские пожарные команды — их называли помпьерами — перешли под управление оккупационного командования. Расспрашивая Жюльена Армана, одного из руководителей Сопротивления, который после долгих уговоров поверил в осуществимость этого невероятного замысла, Лайнд вытянул из него все, что мог, о помпьерах и выяснил, до какой степени им доверяют германские власти. Продумав операцию до мельчайших деталей, Лайнд приступил к активным действиям.
Первым делом он изготовил несколько маленьких зажигательных мин. В соответствии с планом он собирался въехать в город и бросить заряд в окно здания, занятого нацистами, и присоединиться к команде помпьеров, которых вызовут на пожар. Пока они будут орудовать топорами и брандспойтами, усугубляя те весьма незначительные разрушения, которые должен был принести взрыв мины, Лайнд собирался похитить документы, которые не мог добыть иным образом, и улизнуть через окно или черный ход. Лишь через полгода немцы сообразили, что происходит, но даже и тогда у них не было веских доказательств. Тем не менее они устроили облаву на помпьеров и отправили их на Восточный фронт, всех до единого — разумеется, кроме того человека, который поднял весь этот переполох.
Нацистам так и не удалось выяснить имя загадочного мстителя. Они полагали, что имеют дело с организацией, даже не догадываясь, что им противостоит одиночка. Французы считали своего безымянного союзника народным героем, человеком, который помогает им в борьбе против темных сил — нацистских оккупантов. А для сотрудников УСС, которые одни знали правду. Единорог был живой легендой.
Руководство УСС искренне сожалело, что у них только один такой агент. ***
— Наши двойные агенты внедрились в штабы абвера, — объяснил Лайнд. — Они уже несколько месяцев скармливают немцам точные и достоверные разведданные, чтобы заручиться доверием Крауца. Когда они пустят слух, что союзные войска намерены высадиться на побережье близ Бордо, у Гитлера не будет причин сомневаться в их словах.
— А где на самом деле должна пройти операция; о которой идет речь? — спросил Жюльен Арман.
— В Нормандии. — Лайнд несколько секунд помолчал. — Таким образом, как только Гитлер сосредоточит свои силы на Атлантическом побережье, наши войска зададут ему жару на севере.
— Вы надеетесь, эта высадка принесет успех? — с сомнением в голосе спросил Арман.
Лайнд ухмыльнулся.
— Надеюсь, — ответил он, сворачивая развернутую на столе карту. — Это будет наш лучший шанс, вероятно, последний. Если союзные войска оплошают, нам всем до конца своих дней придется говорить на немецком.
