Аманда Кросс - Убийство по Фрейду
Кейт вошла к Бауэрам, не встретившись ни с кем, кроме полисмена в подъезде. И присутствие полицейского, и поразительная простота проникновения в квартиру еще больше ее расстроили. Она нашла Никола распростертой на кровати в ее спальне на жилой половине. Никола постоянно находилась в жилых комнатах. Гостиная Бауэров, которая просматривалась из прихожей, ведущей в приемную, не использовалась в течение всего дня и ранних часов вечера, то есть в рабочее время Эмануэля. Всем друзьям Никола было известно, какие меры предосторожности принимались, чтобы пациенты не увидели домашних Эмануэля. А мальчики стали настоящими специалистами по части незаметной беготни между спальнями и кухней.
— Эмануэль работает? — спросила Кейт.
— Да, ему позволили вести прием, хотя, конечно, вся эта история попадет в газеты. И придут ли после этого пациенты, и что они подумают, если придут, я и представить себе не могу. Понимаешь, если бы у них возникло желание поговорить с Эмануэлем о случившемся, это могло бы всколыхнуть в их памяти поразительный материал. Но находиться во время психоанализа в кабинете у психоаналитика, где произошло убийство, притом что сам доктор — главный подозреваемый, — не самое лучшее для трансфера[8], по крайней мере, для положительного. Пациенту может прийти в голову, что на него нападут, когда он лежит на кушетке, просто уверена, что эта мысль возникнет у большинства из них. Ох, лучше бы здесь никого не убивали!
Ничто, буквально ничто не в состоянии остановить бурный поток словоизвержения говорливой Никола, заметила про себя Кейт, сознавая при этом благотворное влияние этого дара своей подруги на себя.
Единственное, что наводило на нее невыносимую скуку, — это разглагольствования Никола о сыновьях, но со временем Кейт научилась ловко избегать этой темы. В остальном она с удовольствием воспринимала оживленную, как бы журчащую речь Никола, исполненную радостного жизнелюбия без малейшего налета эгоистичности, воздавая при этом должное счастливой способности женщины не только говорить, но и внимательно и заинтересованно слушать собеседника.
Кейт часто думала, что Эмануэль женился на Ники в основном из-за ее склонности многословно и с жаром рассуждать на любую, пусть самую незначительную, тему. Искрящиеся волны ее беспечной болтовни омывали его, подхватывали и держали на поверхности, не давая ему окончательно погрузиться в глубины единственно занимавших его абстрактных идей. И как ни странно, противоположность их натур устраивала обоих. Как большинство мужчин — последователей теории Фрейда, и если уж на то пошло, подобно самому Фрейду, Эмануэль желал и искал общества умных женщин, но приходил в ужас от мысли связать с одной из них свою судьбу.
— И еще, пойми, — продолжала Никола, — ведь пациенты ничего не должны знать о личной жизни своего психоаналитика. Но даже если полиция сделает все от нее зависящее, как они обещали, газеты наверняка растрезвонят, что у Эмануэля есть жена и двое детей, не говоря уже о том, что его подозревают в убийстве пациентки в собственном кабинете! Я не представляю, как мы из всего этого выкарабкаемся, даже если Эмануэля не отправят в тюрьму, хотя, конечно, там им весьма пригодился бы блестящий психоаналитик. Но если бы его интересовало подсознание преступников, он с самого начала занялся бы именно этим. Кстати, возможно, тогда он смог бы вычислить, кто совершил убийство. Я все время твержу ему, что это сделал один из его пациентов, а он только отвечает: «Не будем об этом, Никола!» И мне совсем не с кем поговорить, кроме, пожалуй, мамы, которая притворяется такой деловитой и бесстрастной, хотя сама просто потрясена. Правда, Эмануэль сказал, что я могу побеседовать с тобой, ты ведь умеешь держать язык за зубами и будешь хорошей отдушиной. Я имею в виду, для меня.
— Пожалуй, я принесу тебе шерри, — сказала Кейт.
— Ой, только не будь такой рассудительной, не то я зареву. Пандора ведет себя с мальчиками очень спокойно, я, конечно, тоже стараюсь. Но мне просто необходимо, чтобы кто-то посидел рядом со мной и посочувствовал.
— Я не рассудительна, я просто эгоистична. Мне самой хочется выпить. Где мне взять шерри? В кухне? Хорошо, побудь здесь, я сама схожу, а ты пока припомни все, чтобы рассказать мне с самого начала…
— И продолжать, пока не доберусь до конца, и тогда остановиться. Я знаю. Нам нужен «Ред кинг», согласна? Что-нибудь в этом роде.
Пока Кейт сходила на кухню и возвратилась назад, предварительно осторожно заглянув в гостиную и убедившись, что путь свободен (хороша бы она была, с бокалами в руках, если б ее увидел пациент!), она обдумывала, что должна вытянуть из Ники в первую очередь, чтобы добраться до сути дела. Она решила позвонить в районную прокуратуру Риду и при помощи шантажа (если до этого дойдет) выудить у него все, что удалось выяснить полиции. А тем временем и самой собрать как можно больше фактов. Go своей странной способностью видеть себя со стороны, Кейт с интересом отметила, что первоначальный шок уже прошел, она признала убийство свершившимся фактом и теперь достигла того состояния, когда уже стало возможным действовать осмысленно и последовательно.
— Ну, — начала Ники, машинально отпив глоток шерри, — этот день начался как любой другой.
Так всегда и бывает, подумала Кейт, но мы замечаем это, только если день заканчивается не как обычно.
— Эмануэль встал одновременно с мальчиками. Фактически это единственное время, когда он общается с ними, кроме разве что пары минут в течение дня. И они вместе позавтракали в кухне. Поскольку в восемь к нему должен был прийти пациент, он за десять минут до этого отправил детей в их комнату, где они тихо играли, насколько они вообще способны что-то делать тихо. А я продолжала спать или, скорее, дремать до девяти…
— Ты хочешь сказать, что в восемь утра у Эмануэля уже был пациент?
— Конечно, ведь это самое популярное время. Люди, которые работают, могут приходить на прием или до работы, или во время перерыва на ленч, или вечером. Вот почему рабочий день у Эмануэля, думаю, как и у других психиатров, такой длинный. Например, на сегодняшнее утро у него было назначено пять пациентов, но это очень тяжело и неудобно. Он хочет, то есть хотел, передвинуть одного с десяти часов на более позднее время, если, конечно, тот смог бы прийти днем. Но теперь сеанса в одиннадцать может не быть и всех остальных — тоже.
— В тот день в одиннадцать должна была прийти Дженет Гаррисон?
— Кейт, как ты думаешь, у нее было что-то в прошлом? Просто должно быть что-то, раз кто-то выследил ее и убил в кабинете Эмануэля! Я думаю, что во время психоанализа она упомянула о своем прошлом, но тогда какого черта Эмануэль не заявил в полицию… Но, разумеется, он не стал бы этого делать, ведь это почти то же самое, что нарушить тайну исповеди. И в результате девушка убита, а Эмануэль в опасности.
