Барбара Делински - Озерные новости
У Лили засосало под ложечкой, но она не могла не читать.
Часть времени Блейк преподает в Уинчестерской школе на Бикон-Хилл. Она родилась в Лейк-Генри, штат Нью-Гэмпшир, училась в Нью-Йоркском университете и Джуллиардской музыкальной школе. Она претендовала на ведущие роли в бродвейских постановках и время от времени заменяла заболевших звезд, но так и осталась девушкой из кордебалета. В двадцать восемь лет она покинула Бродвей и переехала в Олбани.
Близкие отношения Лили Блейк с кардиналом долго держались в тайне. Отвечая на вопросы «Пост», пресс-атташе кардинала отрицал наличие близких отношений между Росетти и Блейк. Однако Лили Блейк была более откровенна. «У меня связь с кардиналом, — заявила она. — Я люблю его. У нас давние отношения». Она отозвалась о кардинале как об отзывчивом, полном жизни человеке.
Статья заканчивалась словами: «Губернатор штата Нью-Йорк Уильям Дин отрицает сексуальную связь с Блейк». Лили вернулась к началу статьи и прочла имя автора: Терренс Салливан. Лили в ярости набрала номер отдела новостей «Пост». Терри Салливана на месте не оказалось.
Лили разочарованно положила трубку. Потом, поискав в телефонном справочнике, позвонила в бостонскую епархию отцу Макдоно. Номер был занят.
В отчаянии она подошла к окну. У подъезда стоял фургон местного телевидения.
Это безумие. Но ей пора было идти на занятия.
Лили приняла душ, оделась, спустилась на лифте в гараж и незаметно вышла через заднюю дверь. Она промчалась по улице и в рекордное время достигла школы. Учительская была пуста, но не успела она налить себе чашку кофе, как прозвенел звонок с первого урока. В комнату вошли несколько преподавателей. Она не очень хорошо их знала и потому не обратила внимания на перешептывания и любопытные взгляды.
Совсем другое дело Питер Оливер.
— О, женщина дня!
Сердце у Лили упало.
— Это правда? — выпалил он. — То, что написано в «Пост»?
Она покачала головой.
— Лили! — раздался голос.
Подняв глаза, она увидела в дверях Майкла Эдди, директора школы. Он знаком предложил ей следовать за ним. Оставив недопитый кофе, она направилась в его кабинет.
Майкл закрыл дверь.
— Это правда? — спросил он.
Лили негодующе затрясла головой.
— Вы говорили эти вещи?
— Я говорила совсем не то. И без магнитофона.
Майкл вздохнул:
— Ну, хорошо, раз вы все отрицаете, я так и скажу родителям. Несколько человек уже звонило. Жаль, что вы сообщили репортеру название нашей школы.
— Я ничего ему не сообщала!
— Тогда откуда он о ней узнал?
— Наверно, оттуда же, откуда он узнал о Нью-Йоркском университете и Джуллиардской музыкальной школе.
Только теперь Лили осознала весь ужас своего положения.
— Об этом теперь знает весь Бостон. Весь штат. — В ее глазах застыло отчаяние. — О господи! Что мне делать?
— Наймите адвоката, чтобы оспорить статью в «Пост» и заставить газету напечатать опровержение.
— Но это недоразумение. Губернатор Дин опроверг их домыслы. И кардинал Росетти тоже.
— Меня заботит репутация школы.
— Вам не о чем беспокоиться, — сказала Лили. — Кардинал рассеет все сомнения. — Она посмотрела на часы: — Мне пора в класс.
Если кто-то из ее пятнадцати учеников и знал о статье в «Пост», то это никак не отразилось на ходе занятий. Через четверть часа Лили убедила себя, что кардинал добьется от новоявленного Каина опровержения и вопрос будет исчерпан.
За пять минут до урока фортепьяно она зашла в кафетерий. Гул голосов затих, и на нее устремились десятки глаз.
«Это неправда», — хотела сказать она, но язык прилип к гортани. Поэтому она только тряхнула головой, выпила стакан минеральной воды и вышла.
Потом она попыталась дозвониться до кардинала. Трубку взял секретарь. Представившись, она сказала отцу Макдоно:
— Слава богу, мне удалось до вас дозвониться. Все время было занято. Что происходит?
— Наверное, вы уже прочли статью.
— Но она лжива от начала до конца. Кардинал уже потребовал опровержения?
— Этим сейчас занимается наш адвокат.
— М-мне п-позвонить адвокату? — Лили хотелось услышать от отца Макдоно, что ей не надо беспокоиться, что помощники кардинала сами все уладят.
Но вместо этого он сухо сказал:
— Мы делаем все возможное, чтобы защитить репутацию церкви. Будет лучше, если вы пока не станете сюда звонить.
Такого поворота событий Лили не ожидала.
У школьного крыльца ее ждала женщина с микрофоном.
— Мисс Блейк, как вы прокомментируете статью в «Пост»?
Лили покачала головой и заторопилась прочь.
— Пол Риззо, «Ситисайд», — раздался мужской голос. — В воскресенье вы покинули резиденцию кардинала ночью. Что вы там делали?
«Меня пригласили играть на рояле», — хотела ответить Лили, но язык не слушался.
— Вы можете объяснить поздние телефонные звонки кардиналу?
— Правда ли, что кардинал обнимал вас в клубе «Эссекс»?
Лили подняла голову, чтобы сердито ответить «нет», но тут раздался щелчок фотоаппарата. Она ускорила шаг, но вопросы становились все ужаснее.
— Где вы этим занимались?
— Каким способом?
— Что думает по этому поводу ваша семья?
При мысли о родных Лили бросило в дрожь. Они, разумеется, уже все знают. Лили убедилась в этом, как только пришла домой и прослушала автоответчик. Звонили из газет, с телевидения, потом раздался голос Поппи: «Что случилось, Лили? У нас разрывается телефон. Мама вне себя от ярости. Позвони мне, пожалуйста».
Отношения с матерью у Лили были непростые.
Она опустилась на стул у телефона и набрала номер Поппи. Ее младшая сестра была самым жизнерадостным человеком на свете, хотя ее жизненные обстоятельства к этому нисколько не располагали. У Поппи Блейк была парализована нижняя часть тела. Двенадцать лет назад, катаясь на снегоходе, она попала в аварию и с тех пор была прикована к инвалидному креслу. Она, как никто другой, имела право сетовать на судьбу, но не хотела тратить на это силы. После несчастного случая она поселилась на озере отдельно от матери и открыла службу голосовых сообщений.
— Лили, — спросила Поппи, — что случилось?
— Это кошмар, сплошной кошмар. Когда ты узнала?
— Сегодня утром. Нам стали звонить репортеры. И по телевизору показывали фотографии, где ты снята с кардиналом.
— Мама видела?
— Видела. Вчера мне звонил Кип, предупредил об этом парне из «Пост», но не объяснил, в чем дело. Почему ты ничего нам не сказала?
— Что я могла сказать? Все ложь от начала до конца.
