Аукцион невинности. Его трофей (СИ) - Покровская Татьяна Евгеньевна

Он гладит моё бедро с внутренней стороны, и тут я ловлю вспышку прозрения.

Что же я творю?!

Незнакомец улавливает смену моего настроения, отстраняется, разглядывая меня.

Я отчаянно краснею, кожа пылает, я съёживаюсь, обхватывая себя за плечи, отодвигаясь от него. Дёргаю дверцу автомобиля. С ужасом понимаю, что заперто, водителя нет, мы вдвоём, снаружи машины темно, и я понятия не имею, где мы находимся.

Мужчина спокойно смотрит на мои жалкие попытки открыть дверцу, как я забиваюсь в угол автомобиля подальше от него.

Меня трясёт, сердце колотится, я не могу подавить панику и едва удерживаю слёзы.

Странно, но незнакомец вдруг отодвигается, открывает дверцу со своей стороны и выходит из машины.

Я вжимаюсь в дверь, и тут она распахивается, от неожиданности я вываливаюсь, но меня ловят сильные руки. Мужчина ставит меня на ноги, обхватывает обеими руками за плечи, я упираюсь взглядом в прищуренные синие глаза.

Он сдвигает меня в сторону, захлопывает дверцу и вжимает меня бёдрами в полированное крыло автомобиля.

Трётся брюками — в меня упирается здоровенный напряженный член. Незнакомец высокий, сильный, пугающе красивый. Он разворачивает меня спиной к себе, толкает ладонью в спину, я падаю грудью на багажник.

Удар ботинком по ступне — мои ноги развигаются шире. Рывок за ткань под подолом — ягодицы обнажаются. Нажим между лопаток — я вдавлена в твёрдый автомобиль.

Он даже не пытается раздеться, трогает рукой, касается жёсткими пальцами половых губ. Мнёт клитор, размазывает влагу по складкам. Меня выгибает острым всплеском вожделения.

Я дёргаюсь, пытаюсь вырваться, но он наклоняется, придавливает меня корпусом, сминает волосы в кулаке, наклоняя мне голову и впивается губами в шею.

Он прикусывает мочку уха, вжимает меня в багажник, ласкает только пальцами, умело сдавливая клитор.

— Зря молчишь, Виктория, — хрипло говорит он рядом с ухом, тревожа волоски рядом с шеей, — ты же хочешь постонать как следует.

Наверное, хочу… И не знаю, почему больше не вырываюсь, почему-то позволяю делать это со мной.

— Покажи, как ты кончаешь, Виктория, — шепчет он.

Меня кроет от его запаха, от его силы и давления, от нестерпимого стыда, от страха, который никуда не делся. Он держит меня крепко, ни на секунду не переставая надавливать рукой на чувствительные точки между половых губ.

— Ну же, детка, ты же хочешь этого. Давай. Кончи для меня.

Я вздрагиваю, замираю и внезапно содрогаюсь в бурном, беспощадном, ожесточённом оргазме. Из горла вырывается протяжный стон, тело пробивает спазмами, я всё ещё придавлена к багажнику его мощным жёстким телом, с охапкой волос в его кулаке.

Из меня течёт влага на его пальцы, и он её медленно размазывает вокруг клитора, продлевая моё удовольствие, выбивая из меня новые спазмы.

Стыд захлёстывает меня с головой, я мучительно краснею, прижимаясь щекой к багажнику автомобиля. Почему я так?..

Незнакомец отстраняется, вытирает пальцы о мои ягодицы, одёргивает подол платья.

— Вставай, — приказывает он.

Я настолько ошеломлена и раздавлена происходящим, что выпрямляюсь, опираясь на автомобиль, приглаживаю волосы, дрожащими руками поправляю остатки одежды, прижимаю разорванный лиф к груди в жалких попытках прикрыться. Почему-то я боюсь поднять на него глаза.

Он берёт меня за запястье.

— Идём.

Незнакомец подводит меня к двери, мы выходим в просторный белый холл высотой в два этажа. Белые поверхности, тут и там стоят стильные шкафы, мягкие диваны и кресла рядом с прозрачными столиками. Всё идеально гармонирует между собой.

Он ведёт меня мимо шикарной закругляющейся лестницы на второй этаж, мы проходим ещё несколько помещений, таких же белых, просторных и светлых. Панорамные окна, белые стены, живые цветы.

И фотографии. На каждой из огромных белых стен — крупноформатные двухметровые фотографии. Несмотря на всё моё прибитое состояние, я не могу отвести от них глаз, пока он ведёт меня по этому шикарному дому.

Как в галерее. Я чувствую себя в дорогущей частной галерее фотоискусства.

В полнейшем ошеломлении и офигевании я позволяю вести себя и глазею по сторонам, рассматривая фотографии. Это странным образом помогает отстраниться. Защититься от того, что происходит со мной.

Туманные горные сосны. Рассвет над морем. Капли росы на травинках.

Цветные и чёрно-белые, пейзажи и портреты, минимализм и макросъёмка. Нереальные в своей красоте, их делал истинный мастер.

Мы заходим в просторный кабинет, белый и уютный, наполненный элегантной мягкой мебелью, живыми цветами и, конечно, фотографиями на стенах.

— Садись, — незнакомец указывает на кресло.

Я сажусь, отмечая, что в жизни в таком удобном не сидела, и прикрываю голую грудь волосами.

Звон стекла, плеск жидкости, протянутый стакан с водой. Я беру и вцепляюсь в него обеими руками, делая несколько осторожных глотков.

Незнакомец садится со стаканом воды в такое же кресло напротив меня, закидывает ногу на ногу. Нас разделяет небольшой стеклянный столик с изысканной цветочной композицией в изящной вазе.

Мы молчим оба. Я боюсь поднять на него глаза и заговорить первой, гипнотизируя стакан воды в моих руках.

Молчание длится так долго, что я вздрагиваю от неожиданности, когда он наконец, произносит:

— А теперь поговорим о деле.

6. Имя

О деле? Какое нахрен дело?! Да он… Он же…

Открываю было рот, чтобы покрыть его матюгами, но упираюсь в холодный взгляд чуть сощуренных глаз.

Злость слетает с меня тут же, сменяемая страхом. Делаю глоток воды, отмечая, как мои зубы стучат о стакан.

Страшно, и всё же… внизу живота разливается тёплая сытость. Ненавижу себя и его за это. Гад, гад, гад, вот же гад!

Снова глубокий вдох.

Незнакомец ждёт, рассматривая меня. Теперь его взгляд серьёзен. Он смотрит мне прямо в глаза, будто на мне не порванное платье-сорочка, а строгий деловой костюм.

От его взгляда чувствую, как между половых губ мокнет, а по телу проходит тягучая волна, заставляя сильнее стиснуть бёдра. Чёрт, да я же теку от одного его вида, одного его взгляда!

Этот факт парадоксально отрезвляет.

Тренер учил: даже, если тебя съели, у тебя есть как минимум два выхода. Главное, осознать, какой выход ближе.

Вместо того, чтобы снова провалиться в уничижение, истерику, или наделать каких-либо глупостей, внезапно беру себя в руки. И… Принимаю ситуацию.

Да, я вляпалась. Да, я в тотальной жопе. Но я не связана. Пока. И со мной разговаривают. Всё ещё. Надо узнать, что ему от меня нужно.

Делаю новый глоток, смотрю на воду… помедлив, выпиваю всё до конца. Осторожно ставлю на столик перед собой, отмечая, что пальцы почти не дрожат.

Скрещиваю руки, закутываюсь в волосы, усаживаюсь поглубже в кресло и выжидающе смотрю на незнакомца. Давай, Викуль, соберись. Нужно выяснить, что у него на уме.

— Спасибо, что дали время прийти в себя, — тщательно подбирая слова, осторожно произношу я. — Кажется, я более-менее способна к диалогу.

По его плечам и рукам проходит едва уловимая волна, и я понимаю: до этого он был напряжён, а сейчас немного расслабился. В его спокойном взгляде мне чудится одобрение.

— Рад это слышать, — серьёзно отвечает он. — Начнём с имени. Зови меня Адам. Ударение на первый слог. На первую букву.

Он отпивает воды из своего стакана, приказывает:

— Назови меня по имени.

Прикрываю глаза. Спокойно, Викуль, спокойно. Да, похоже он тот ещё извращенец, одуревший от скуки богач, но пока я в его доме, в его власти, безопаснее всего мне кажется сохранять деловой тон и не злить его без нужды.

Он не торопится меня насиловать, держит член в штанах. Пока только поцеловал и довёл рукой до оргазма. Это было внезапно и очень страшно. Но это тоже я способна пережить.

Попробую. Я попробую усыпить его бдительность. Вдруг удастся отболтаться, и он отпустит?

Пока я думаю, незнакомец чуть прищуривает глаза, в них мелькает хищный блеск.