Елена Чалова - Охота на купидона
– Звонила вчера вечером, – признал Марк. Он припоминал тот разговор уже не один раз и ровным счетом ничего подозрительного в нем не находил. Единственное недовольство Насти заключалось в отсутствии возможности рисовать сколько хочется, но ведь это не повод, чтобы убегать, она девочка достаточно здравая. – Она сказала, что все нормально. Ни на что не жаловалась.
Трое взрослых молча уставились друг на друга. И в этот момент в дверь тихонько постучали и, не дожидаясь ответа, на пороге возник Дмитрий Альбертович.
– Здравствуйте, – сказал он несколько неуверенно.
– Дмитрий Альбертович, вы извините, я бы попросил вас зайти попозже, – несколько нервно сказал директор.
– Да-да, – закивал историк, – я понимаю… Но видите ли, я вчера говорил с девочками, которые пропали, и подумал…
– Так-так, – оживился Марк. – А вы, позвольте узнать, кто?
– Я историк, здесь отвечаю за медийный центр. Девочки интересовались возможным месторасположением храма Артемиды и Деметры.
– Храма?! – Марк буквально подскочил на месте. Боже, неужели опять Лизавета ударилась в поиски неведомо чего, едва не стоившие им жизни прошлым летом?
– Видите ли, – Дмитрий Альбертович все так же переминался на пороге, – есть легенда, что в Крыму имелся некий священный храм и там находилась чудодейственная статуя богини. Одна из девочек, Лиза, удивила меня глубоким знанием предмета… Девочка явно была подготовлена… Мы обсуждали возможные места расположения храма…
– Неужели нельзя было найти другие темы для разговоров! – раздосадованно воскликнула Лилия Витальевна.
Марк злобно зыркнул на нее и повернулся к историку:
– Продолжайте, прошу вас. До чего же вы договорились?
– Я оспорил некоторые выводы Лизы о вероятном местонахождении святилища и высказал предположение, что храм может располагаться в одном из пещерных городов, а именно в Эски-Кермене.
– Вы послали девочек в Эски-Кермен? – Директор даже привстал в кресле.
– Помилуйте, что значит «послал»? Разговор шел о семейной поездке, запланированной родителями Лизы на следующее лето. Мне и в голову не могло прийти…
– Никому не могло, – кивнул Марк. – Вот тут я вас понимаю. Значит, вы думаете, они могли податься в этот пещерный город?
Дмитрий Альбертович кивнул с несчастным видом.
– И вот еще что… – торопливо добавил он, видя, что все встают, а директор схватился за телефон. – Я посоветовал девочкам поговорить о пещерных городах с Романом, моим аспирантом. Это тема его работы…
– И что?
– Я сегодня, как только узнал, что случилось, звонил ему… Его нет на работе, и мобильник не отвечает. Мать сказала, он не пришел ночевать.Лана сидела подле телефона и тупо смотрела на трубку. Телефон молчал. Марк уже вылетел в Крым, она это знала, он прислал СМС. Но теперь наступило самое страшное: ожидание. В соседней комнате тяжко вздыхала Циля. Она приехала в парк-отель, чтобы не быть одной. Заботы об Оське возложили на няню Нату, а Циле врач, вызванный тетей Раей, вкатил порядочную дозу снотворного, которая в конце концов заставила ее забыться тяжким сном.
Телефон молчал, и Лана, зажав ладони между коленями и покачиваясь, старательно думала о чем угодно, кроме самого страшного. В какой-то момент она вдруг вспомнила о Тине и, вскочив, бросилась искать сумочку. Вот визитка, которую та сунула ей в машине. По-английски написано: «Торговля антиквариатом, предметами искусства и всякой всячиной». Имя и телефон. Торговля антиквариатом, небольшой бизнес… Но Лана знала кое-что, о чем не стала рассказывать Марку, опасаясь, что он не поверит или станет относиться к Тине еще хуже. Тогда, на Второй Хуторской, в ожидании Стасика и Марка с купидоном, Тина велела ей припарковать машину под деревьями, а потом вдруг достала из сумочки пистолет. Лана шарахнулась от нее. Женщина хмыкнула и велела ей отправляться на автобусную остановку и ждать.
– Это вы так защищаете свои инвестиции? – не удержалась Лана, кивнув на оружие.
Тина засмеялась, а потом сказала:
– Я работаю на Интерпол. И дело здесь не в моих инвестициях и даже не в заначке Стасика. Речь идет о безопасности многих людей.
Теперь Лана смотрела на прямоугольник визитки и думала о том, что если услышанное от маленькой сухонькой женщины правда, то она должна обладать огромными ресурсами и связями… По крайней мере ей хотелось в это верить. И еще хотелось верить, что Тина захочет эти связи использовать. Хотя она ведь сказала тогда, что семейные узы – это не ее, но… «Но я все равно позвоню», – решила Лана и набрала номер мобильного, указанный на визитке.Роман крадучись шел за девочками. Он пропустил их довольно далеко вперед, потому что эхо шагов отдавалось в пещере гулко и он боялся быть услышанным. Он шел в темноте, не боясь оступиться, так как ходил этим путем много раз. Дед привел его в пещеру, когда Роману исполнилось четырнадцать лет. Роман помнил, что все тогда было как в тумане, он едва оправился от тяжелой болезни: воспаление легких, подхваченное в сырую зиму, врачи проморгали, и он едва не умер. Однако потом организм все же пошел на поправку; пока он валялся в больнице, наступила весна. Горы оделись нежными зелеными оттенками листвы с яркими штрихами цветов. К тому моменту, когда они дошли до пещеры, Роман еле стоял на ногах от слабости. Они сели на камни плато, чтобы перевести дух.
– Дед, ты с ума сошел, – сказал Роман с упреком. – Я только ожил, а ты меня тащишь черт знает куда! Вот заболею опять…
– Не заболеешь, – хмыкнул дед. – Я тебя отмолил. И ты должен будешь отдать долг.
Мальчик опасливо смотрел на старика, а тот жмурился на солнце и с нежностью смотрел на окрестные горы, вдыхал запах травы и свежего ветра.
– Идем, – поторопил он внука. – Я должен много тебе рассказать, а времени мало.
– Да куда торопиться-то? – сердито спросил Роман.
– Я отмолил тебя, но ничто не дается просто так. Хочешь, чтобы желание исполнилось, – надо принести жертву богине. Я не могу убить человека… Вот и предложил себя.
Роман таращился на старика и думал, что дед, похоже, сошел с ума. А тот продолжал очень спокойно:
– Поэтому я должен все тебе показать и объяснить, пока жив. А потом я умру, а ты станешь хранителем.
Они пробрались по пещере, дед привел его в зал, где много веков была скрыта статуя богини, оберегаемая хранителями. Как ни молод был юноша, он понял, что перед ним нечто необыкновенное. Столь же необыкновенны были обряды, которым обучал его дед. Потом он заставил Романа надрезать руку и кровью внука нарисовал на поверхности статуи значки и символы.
– Если будет нужно, чтобы что-то исполнилось, – хрипел дед, – сделаешь так же. Только кровь должна быть того, кто умрет ради великой богини. А когда вырастешь, приведешь сюда сына или дочь и посвятишь в хранители.
