Юлия Шилова - Во имя денег
– Проклятая нога, – оперевшись на перила, сказал он. – Неужели так будет всю жизнь?!
– Все будет нормально, ты не волнуйся. Ну. сделают тебе еще одну операцию… А впрочем, ты мне и так нравишься. Нет, правда… Мужественный человек, герой… Да под твою хромоту можно придумать любую историю.
– Катя, а ты помнишь нашу первую встречу?
– Помню, конечно…
– А мне казалось, что ты тогда вообще ничего не замечала.
– Тебя не заметишь, как же… Ладно, пошли…
Нам на три этажа надо спуститься.
У дверей его отделения я остановилась и протянула руку для прощания:
– Спокойной ночи.
– До завтра, – улыбнулся он и поцеловал руку. – А ты не боишься, что у нас может завязаться больничный роман?
– Больничный роман… Нет, не боюсь. Мне сейчас не до романов, – грустно вздохнула я и пошла наверх.
Протерев на ночь лицо лосьоном, я легла в кровать и взяла с тумбочки забытый кем-то женский роман. «Он заключил ее в свои объятия и жадно приник к трепещущим губам.» Муть какая-то, в жизни так не бывает. В жизни все гораздо прозаичнее. Как, например, у меня. Сначала меня полюбил Пашка и даже женился на мне, а потом, встретив другую, разлюбил… Потом меня «полюбил» «Эдик», но тоже «разлюбил», променяв на деньги… «Любит, не любит, плюнет, поцелует, к сердцу прижмет, к черту пошлет…» – вспомнилась детская считалочка. А Саша? Что Саша… Любовью я и так сыта по горло, но.., все равно приятно… Приятно почувствовать себя женщиной, черт побери!
Закинув руки за голову, я внимательно изучала потолок. Потолок давно требовал ремонта, но, видимо, у больницы не хватало средств.
– Что, Катя, не спится? – спросила пожилая женщина, лежавшая на соседней кровати.
– Не спится, Марина Петровна…
– Думаешь ты, девка, много. Нельзя так…
«Попробуй тут не думать», – про себя сказала я и, натянув одеяло, задремала…
Разбудили меня чьи-то осторожные шаги.
Над кроватью зажегся неяркий свет ночника.
Вздрогнув, я открыла глаза.
– Освободите ягодицу, вам назначен укол. – В полуметре от меня стоял медбрат и держал в руках одноразовый шприц, наполненный лекарством.
Днем я его не видела. Надвинутая на самые брови шапочка мешала разглядеть лицо. В вырезе белого халата тускло сверкнула золотая цепь. Цепь?!
Дико вскрикнув, я схватила с тумбочки роман и швырнула им в незнакомца.
– Что случилось, Катюша?! – всполошилась проснувшаяся соседка. – Приснилось что?
Бросив шприц на пол, медбрат выбежал из палаты. В коридоре раздался дробный топот его шагов. Через минуту он пропал.
Отерев испарину со лба, я встала, накинула халат, подняла шприц и пошла разыскивать сестру. Она спала на кушетке в холле и долго не могла понять, что произошло. Мои настойчивые вопросы до нее попросту не доходили.
– Какие уколы, девушка? Все уколы я уже давно сделала… Вы зачем шприц взяли? Вот скажу завтра врачу…
– А медбрат или врач с золотой цепью на шее у вас есть?
– Ага, даже два. На нашу зарплату купишь такую! А в чем дело-то? У нас в отделении вообще одни женщины работают. Медбраты в хирургии, но у нас?
Не дослушав ее недовольные причитания, я махнула рукой и пошла в палату. Спать мне совсем не хотелось, да и было нельзя.
Глава 19
Утром, позавтракав, я спустилась вниз, села на лавочку и стала ждать Сашу.
– Сегодня ночью меня хотели убить, – сказала я, как только он появился.
– Кто?! – Саша побледнел.
– В том-то и дело, что не знаю. Может, меня нашел Лютый?
– А ты уверена, что тебя хотели убить? Может, тебе кошмарный сон приснился? Ведь ты столько пережила…
– Ты что, принимаешь меня за круглую дуру?
Сегодня ночью у нас в отделении дежурили одни женщины, а тут зашел какой-то мужик, который на медика даже близко не похож, и хотел сделать мне укол. Хорошо, что я проснулась и закричала от испуга. Короче, он шприц выронил и убежал.
– А ты – за ним?
– Я-то за ним, но толку-то? Больница большая, отделений много – его разве найдешь?
Медсестра, та, что наорала на нас вечером, решила замять этот инцидент. Сказала, что из медбратьев кто-то перепил и пошел уколы ставить. Наврала еще, что его наказали – выгнали с работы к чертовой матери. Но я-то знаю, что этот мужик в больнице не работал. Он пришел для того, чтобы меня убить. Он знал, что я лежу в этой палате. А вот где стоит моя кровать, он не знал. Хотел осмотреться, для этого и свет включил. В общем, я только чудом спаслась.
– Тогда тебе опасно здесь оставаться. Возьми ключи от моей квартиры, поживи у меня.
– Что ж, я так и буду всю жизнь по чужим квартирам скитаться? Я хочу взять сына и вернуться домой.
– Я попробую тебе помочь, Катя, – помолчав, сказал Саша. – Мы поедем к Лютому вместе.
– А ты случайно не его родственник? – покосилась я на него.
– Нет, – засмеявшись, он выкинул сигарету в кусты. – Лютого я никогда не видел, но у меня есть выход на пацанов из его окружения. Тебе, Катя, надо переждать. Поживи пока у меня, а?
– А вдруг у тебя ничего не получится?
– У меня все получится, я настырный.
– А как же я буду жить в твоей квартире?
Вдруг к тебе вернется жена? Что я ей скажу?
– Не вернется.
– Почему?
– Потому что у нее давно уже другая семья… – Саша грустно посмотрел на больничные окна. – Ты как себя чувствуешь?
– Нормально, – пожала плечами я. – Голова не болит. Я бы могла сразу на выписку попроситься, но мне казалось, что здесь спокойнее. Господи, как мне все это надоело… И кому я только опять понадобилась?!
– Ладно, сиди здесь. Я схожу за ключами.
Возьмешь такси и поедешь ко мне домой. Как приедешь, позвонишь мне на мобильный. У тебя деньги есть?
– Есть, есть, – кивнула я. – А ты тут долго загорать будешь? Охота мне одной торчать в твоей квартире!
– Завтра утром поговорю с врачом. Буду долечиваться дома – с твоей помощью. Я пошел за ключами.
Хромая, он заковылял к корпусу. На его место тут же кто-то сел. Лениво повернув голову, я перестала дышать от испуга, увидев сбежавшего из палаты «медбрата». Теперь он был одет в серые штаны и неприметную рубашку в мелкую клетку.
– Заткнись и не вздумай кричать, – процедил он сквозь зубы, ткнув мне в бедро пистолетом.
– Вы хотите меня убить? – дрожащим голосом спросила я, перебирая в уме возможные варианты спасения. «Если на вас совершено нападение, не показывайте преступнику свой страх», – вспомнились прочитанные недавно слова. Ага, написать можно что угодно. Бумага все стерпит, а вот в жизни получается совсем по-другому…
– Будь послушной девочкой и делай то, что тебе говорят. Сейчас ты встанешь с лавочки, возьмешь меня под руку и мы пойдем во-он в тот парк. – «Медбрат» показал рукой на лесной массив за оградой больницы.
