Никита Ветров - КаZантип
– Убью! На коленях стоять будешь, сапоги мне лизать! – заорал Крученый.
– Вы бы вели себя потише, – брезгливо сказал ему пограничник. – Если не знаете, то напомню – в Уголовном кодексе России есть статья за угрозы убийством.
Крученый не ответил, только тяжело дышал, как загнанная лошадь.
– В общем, никто не пострадал, никаких претензий ни у кого нет, – подытожил капитан. – Значит, можно никого не задерживать и милицию не привлекать. Отлично!
Он уже собирался уходить, но Лебедев подошел к нему, придержал за рукав.
– Товарищ капитан, у меня к вам одна просьба.
– Да?
– Разрешите нам без очереди через переход пройти. Сами понимаете, этот тип не уймется. Я его, конечно, не боюсь, но зачем лишние проблемы и мне, и вам? Я ведь так понимаю, этот участок границы – ваша зона ответственности?
– Ну, можно и так сказать.
– Зачем вам здесь лишние инциденты? Пропустите без очереди, капитан, я не останусь в долгу. – И Лебедев как бы невзначай похлопал себя по карману.
Вообще-то, когда у перехода бывали большие очереди, капитан получал таких предложений не меньше пятидесяти в день и, как правило, отказывался от взятки. Не из-за особо высокого морального облика, а по чисто прагматическим соображениям. Если бы он стал ни с того ни с сего пропускать кого-то вне очереди, то остальные водилы устроили бы такой скандал, что мало бы не показалось. В общем, не стоила овчинка выделки. Но сейчас дело было другое. Все видели, что создалась острая конфликтная ситуация, так что его решение удалить одного из участников ссоры ни у кого удивления не вызовет. Поворчат немного, да и успокоятся.
– Думаю, это возможно, – кивнул капитан.
Вывести микроавтобусы с клетками из общей очереди оказалось не слишком просто, но примерно за полчаса капитан и Лебедев справились. Реакцию водителей прочего транспорта пограничник предугадал совершенно точно – по-настоящему сильно никто не возмущался. Никто – кроме Крученого. Его, продолжающего материться и брызгать слюной, серпуховцы с трудом оттащили к байкам и держали еще минут пятнадцать, пока он более-менее не успокоился. Правда, и после этого Сибагатурин то и дело порывался вскочить и кинуться разбираться с Лебедевым, но теперь его хоть и с трудом, но удавалось удержать словами – не в последнюю очередь и потому, что он просто сильно устал.
– А где Гюрза? – спросил он, наконец перестав материться.
– Хрен ее знает, – отозвался Тяпа. – Когда погранец подошел, там была.
– Это я помню, – кивнул Крученый. – А потом?
– Не в курсе.
Тяпа слукавил. Он видел, как Гюрза села в микроавтобус вместе с владельцем зверинца. Но говорить об этом благоразумно не стал – ему уже изрядно надоело удерживать рвущегося Крученого, а такая информация обязательно спровоцировала бы новый взрыв ярости.
Тем временем микроавтобусы зверинца подъехали вплотную к переходу. Гюрза сидела в переднем, рядом с Лебедевым. Рука Бориса Ивановича елозила по бедру девушки, та в ответ гладила его по низу живота. Откровенно говоря, когда девушка подошла к нему после разборки с ее парнем, Лебедев очень удивился. Но удивление продлилось недолго. После первых же ее слов Лебедев гордо расправил плечи и выпятил грудь. Разумеется, он нисколько и не сомневался в своей мужской привлекательности, но такое явное ее подтверждение было необыкновенно приятно. «Похоже, девчонка просто влюбилась», – самодовольно думал Лебедев, слушая ее восхищенный лепет.
– Можно я тебя провожу хотя бы до перехода? – спросила она.
– Конечно! – решительно сказал Лебедев. – Хочешь, так можешь и дальше с нами ехать.
– Хочу, конечно. Но не могу, там остались мои вещи и мотоцикл. Может быть, потом, на Украине, мы встретимся. Ты куда едешь?
– По многим городам.
– А в Крыму будешь?
– Обязательно.
– Там мы обязательно увидимся.
Вскоре микроавтобус остановился у самого переезда через границу. К нему устремились здоровенные парни в форме с тремя собаками на длинных поводках. Собаки были совершенно разнокалиберные – спаниель, овчарка и похожая на добермана псина, в родословную которой явно затесался кто-то более длинношерстный.
– Ну, сейчас начнется, – вздохнул Лебедев.
Впрочем, ничего особенно страшного поначалу досмотр собой не представлял. Менты сноровисто обшарили микроавтобусы, в которых путешествовали люди. Ничего, разумеется, не нашли. Заняло это всего минут пять. Но потом собаки добрались до клеток с животными. Вот тут-то начался настоящий бардак.
Учуяв хищников, собаки дружно забрехали. Звери, разумеется, в долгу не остались. Волки выли, медведь глухо рявкал, обезьяны проснулись и заметались по клетке с пронзительным верещанием. Остальные животные тоже по мере сил вносили свою лепту в эту жуткую какофонию.
Менты морщились, зажимали уши. Но самое интересное началось, когда помесь добермана с кем-то еще добралась до львиной клетки. Сначала собака принялась лаять примерно вдвое громче, чем до этого, а потом яростно рванулась вперед. Проводник, не ожидавший от пса такой прыти, чуть не выпустил поводок, пошатнулся, и собака подтащила его почти вплотную к прутьям. Лев, разумеется, такого не стерпел. Он бросился на прутья клетки, как мгновенно распрямившаяся пружина, и рявкнул так, что с мента чуть фуражку не снесло. Оскаленная пасть хищника, из которой несло густой, тяжелой вонью, оказалась всего в полуметре от человека. Мент, немолодой и довольно полный, метнулся в сторону с грацией молодой газели, одним прыжком он преодолел никак не меньше двух метров – вот что значит скрытые резервы организма! Собака тоже проявила себя. С отчаянным визгом, оттолкнувшись от земли всеми четырьмя лапами, пес прыгнул назад, даже не разворачиваясь, хвостом вперед. Ни один из кинологов такого еще ни разу не видел – а рассказали бы, не поверил. Траекторию полета собаки на земле отметил пунктир мокрых пятен – несчастное животное обмочилось прямо в воздухе. Приземлившись, пес рванул от клетки, да так, что повалил своего проводника и поволок за собой по земле. Вслед за человеком по земле тоже потянулись мокрая полоса.
Довольный произведенным эффектом, лев еще пару раз рыкнул – теперь уже вполсилы, для порядка, и заходил вдоль прутьев решетки, хлеща себя хвостом по бокам. Собака остановилась только метрах в тридцати от клетки, притом не сама – пришедший в себя мент удержал. Другие два пса, не приближаясь, истерично брехали – причем интонации их были настолько выразительны, что люди практически понимали, что имеется в виду. Ни дать ни взять бабки у подъезда, ругающиеся вслед проехавшему мимо крутому джипу, только что окатившему их водой из грязной лужи.
Минут через пять порядок был восстановлен. Матерящегося мента, намочившего штаны, ухмыляющиеся товарищи отвели переодеваться. Льва окатили водой из шланга, как выразился Лебедев – «чтобы не зазнавался, царь зверей долбаный». Собаку, правда, привести в чувство пока не удалось – бедный пес забился под одну из милицейских машин и тихо поскуливал. Вылезать отказывался категорически. Еще несколько минут ушло на то, чтобы худо-бедно довести проверку до конца. Но к львиной клетке ни одну из собак подогнать больше не удалось – они только облаивали хищника издали.
