Екатерина Мурашова - Детдом
– Вы знаете, Анджа, мне с самого начала казалось, что это дело не столько детективного, сколько психологического плана. То есть в нем, как сказал бы незабвенный Холмс, главное – это дедукция. Конечно, немаловажны в нашем детективном ремесле и различные спецсредства…
– Вадим, ради всего святого! – поморщилась Анжелика. – Кончайте павлинничать и говорите по существу. Удалось ли вам хоть что-нибудь нарыть с помощью этих ваших спецсредств?
– Увы, Анджа, годы не смягчили ваш нрав! – картинно всплеснув одной рукой (другой он продолжал придерживать папку), воскликнул Вадим. – А я так надеялся, что мне удастся хотя бы немного распустить перед вами хвост в своей нынешней литературно-романтической ипостаси. Ведь, казалось бы, что может быть литературнее частного сыщика…
– Короче, Склифософский! – прорычала Анжелика.
– Короче: ребятам необходимо снова встретиться со всеми, кто собирался заняться их карьерой, стать их продюсером или иным образом подгрести их под себя.
– С двумя из четырех они уже встречались. Владимир должен был вам рассказать…
– Не рассказал. Вообще не рассказчик.
– Он на грани. Слишком много на него всего свалилось. Ольга пропала, остальные, кроме него, музыканты ансамбля в полном ауте. Две пожилые продюсерши сидят на нитроглицерине. Художественный руководитель и так находится в психушке, стало быть, его нельзя волновать…
– Увы! С художественным руководителем в интересах дела все-таки придется побеседовать. Я сделаю это сам и постараюсь быть аккуратней. С продюсершами я уже разговаривал. Пожилые дамы – старая гвардия и крепче, чем вам, Анджа, кажется. С заинтересованными в ансамбле лицами Владимиру придется встретиться еще раз. Условие: при этих встречах должен присутствовать мой человек. В качестве осветителя, секретаря, телохранителя, таракана запечного – как угодно.
– Может быть, магнитофон?
– Нет. Вслух все равно ничего сказано не будет. Как вы себе это представляете? «Мы украли вашу солистку, теперь будете на нас работать?» У нас все-таки не Чикаго тридцатых годов… Очень многое можно только увидеть…
– Хорошо, я передам Владимиру. Да вы и сами можете…
– Лучше, если ему скажете об этом вы или Света. Он как-то все-таки на вас запрограммирован…
– Вадим! Вам он тоже показался похожим на биоробота? – оживилась Анжелика.
– Мороз по коже, если честно! Сплошная научная фантастика.
– Эге! Вы еще Кешку-Кая не видели! Вот это уж действительно…
– Бывшего Маугли? Отчего же не видел! Видел и даже разговаривал. Он – другой жанр, фэнтези или как оно там теперь называется…
– Кай рассказал вам, что произошло между ним и Ольгой?
– Он сказал: ничего не произошло. В сексуальном смысле, по-видимому, так и есть. Но вообще-то он мне врал.
– Как это? Кай все-таки пытался ее изнасиловать?
– Нет, ни в коем случае. Скорее уж – она его. Но потом произошло что-то такое, что намертво блокировало их обоюдное и молодое эротическое чувство.
– Что же это такое может быть? – недоверчиво спросила Анжелика. Опираясь на свой собственный жизненный опыт, она искренне полагала, что молодое и обоюдное эротическое чувство может намертво блокировать разве что недалекий ядерный взрыв.
– Я бы тоже очень хотел это знать… – протянул Вадим. – Здесь, может быть, и не ключ к разгадке, но весьма существенная деталь в общей мозаике. А что вы, Анджа, знаете о том, как прошли встречи с заинтересованными лицами, о которых мы говорили?
– Что конкретно вас интересует?
– Ну вообще-то мне, понятное дело, хотелось бы узнать, не причастен ли кто-нибудь из них к исчезновению Ольги.
– А что, это в принципе возможно? Когда Владимир излагал мне свои предположения, мы со Светой, честно сказать, сначала восприняли их как разновидность паранойяльного бреда…
– В принципе – возможно все. Мир шоу-бизнеса не очень похож на мир обычных людей. Там многие вещи вывернуты наизнанку или скорее искривлены, как в комнате кривых зеркал. По сути своей он и есть та самая комната. Знаете, такой аттракцион, где тонкие кажутся толстыми, низкие – высокими, старые – молодыми, красавцы – уродами и наоборот…
– Мир кривых зеркал… – повторила Анжелика.
– Звучит почти красиво, – кивнул Вадим. – По крайней мере интригующе. На самом же деле все имеет свою цену. Многие готовы платить. Это с одной стороны. С другой стороны из-за нефтяных котировок сейчас в нашей стране очень много денег, столько, что их даже не успевают все украсть… Но это вы, наверное, и сами знаете…
– Простите, но я не очень внимательно слежу за тем, как именно наше государство распродает нефть, – извинилась Анжелика. – Может быть, мне следовало бы быть более внимательной.
Способность многих мужчин с той или иной степенью ловкости произвольно приплетать одно к другому, публично демонстрируя тем самым функционирование своего логического аппарата и за счет этого повышая собственную значимость в глазах окружающих, всегда ее забавляла. Особенно занятными, на взгляд Анжелики, были мужские рассуждения о футболе, природе человеческой агрессивности, общественных процессах, финансовой политике государства и международных отношениях. Неуклонно растущую популярность женских романов в мягкой обложке Анжелика объясняла тем, что большинству женщин эти демонстрации вовсе не казались забавными, да и самим мужчинам они изрядно поднадоели в течении 19 и 20 веков.
– Шоу-бизнес вполне годится для того, чтобы вкладывать в него деньги, – Вадим продолжал увлеченно развивать свою мысль, по-видимому, не подозревая о направлении мыслей собеседницы. – Но тут сразу возникает дефицит оригинальных идей. Ну сколько всего в текущий момент времени нужно блескучих попрыгунчиков, чтобы от них не рябило в глазах и зритель отличал их одного от другого? Не так уж много – это понимают все заинтересованные в данном бизнесе умные люди. С третьей стороны, любое неожиданное решение в сложившихся условиях можно раскрутить быстро, эффективно и очень выгодно. И тут – всем известный феномен, описанный еще Карлом Марксом: там , где вращаются действительно большие деньги, нормы морали и уж тем более этические требования сами собой отползают на задний план. Вы понимаете, о чем я говорю? Еще с одной стороны, Владимир совершенно четко сформулировал…
– Четвертая, – спокойно подсказала Анжелика.
– Что – четвертая? – сбился с монолога Вадим.
– Сторона четвертая, – вежливо пояснила женщина и доброжелательно улыбнулась мужчине. – Вам следовало сказать: с четвертой стороны, Владимир совершенно четко сформулировал… Продолжайте, пожалуйста, я внимательно вас слушаю.
– Спасибо, – несколько обескуражено проговорил Вадим и продолжил, с явным усилием изменив-таки формулировку. – Владимир сказал мне, что сейчас же согласится на любые требования того, кто пообещает ему немедленно вернуть Ольгу в целости-сохранности и сдержит свое обещание. Единственная закавыка – ни требования, ни обещания пока в производство так и не поступили. Хотя вроде бы прошло уже достаточно много времени.
