Джуд Деверо - Лавандовое утро
Улыбаясь, Джос налила текилу в маленькие рюмочки и одну протянула Люку.
— Готова? — спросил он.
— Думаю, да.
Люк развернул бумаги и начал читать.
Глава 12
Лондон, Англия, 1944 год
— Клер! — Капитан Оуэнс окликнул сержанта, который стоял, прислонившись к джипу, и смотрел отсутствующим взглядом. Не добившись ответа, капитан помахал рукой перед лицом сержанта, но и тут не последовало никакой реакции. — Что, черт побери, с ним такое? — Оуэнс взглянул на капрала, который стоял по другую сторону джипа.
— Не с ним, а с ней, — сказал капрал Смит и, подойдя, вынул изо рта Дэвида Клера давно погасшую сигарету.
— Что? — нетерпеливо переспросил капитан.
Иногда мужчины совершенно не понимают, что происходит.
Капрал стряхнул пепел с сигареты Клера, затем кивнул на большое здание впереди. Когда-то оно было красивым, но теперь на четверть превратилось в руины. На ступенях стоял генерал Остин, коренастый, крепкий мужчина. Он, видимо, верил, что все слова должны быть произнесены не только быстро, но и кратко, а также очень громко. Его приказы славились тем, что вызывали слезы у взрослых мужчин. Солдаты даже придумали игру под названием «Хуже, чем Остин». «Передовая или один на один с Остином?» «Пытки или Остин?» В прошлом году они придумали новую интерпретацию: «Лучше, чем Остин». Они использовали ее, когда шли в штыковую атаку. «Это лучше, чем Остин», — говорили они.
Невысокий крепкий генерал стоял на ступеньках и орал на трех молоденьких офицеров, а сержант Клер смотрел на него, пребывая в трансе.
— Остин? — поморщился капитан. — Он парализован Остином. О, черт, пусть кто-нибудь другой отвезет этого подонка. Клер! За мной.
Сержант Клер не двинулся.
— Парализован, — согласился капрал Смит, — только не им, а ею.
Капитан Оуэнс оглянулся, когда она вышла из-за колонны. И улыбнулся. О, конечно! Мисс Эдилин Харкорт, секретарша генерала. Божественная, неприступная мисс Эдилин, сексуальность которой еще больше подчеркивала военная форма, но ни один мужчина не мог подойти ближе, чем… Ходили слухи, что у нее ноги длиной в три с половиной фута.
Каковы бы ни были фантазии, самое большее, на что мог рассчитывать простой смертный, — это получить улыбку от мисс Эдилин Харкорт. И каждый пытался использовать любой метод, чтобы уломать ее.
Цветы, свечи, любовные стихи, нейлон, даже плакат со словами «Я люблю вас, мисс Эдилин!» — все было тщетно, никто не добился успеха.
Ничего не скажешь, это было настоящее мужское развлечение — наблюдать за новичками, которые впервые видели мисс Эдилин. Она была выше ростом, чем генерал, отличалась поистине аристократической красотой, и все мужчины не могли отвести от нее глаз. «Она богиня!» — именно эта фраза чаще всего звучала в устах новобранцев.
Когда знакомый восторг появлялся в глазах вновь прибывших солдат, шли в ход пари. Ставили на то, сколько пройдет дней, прежде чем какой-нибудь влюбленный получит убийственный взгляд мисс Эдилин, и что он предпримет, чтобы завоевать ее. Все знали, что у генерала всегда в запасе шоколад для нее, а уж о цветах и говорить не приходилось. Что касается страшного дефицита — нейлоновых чулок, то и это не было ни для кого секретом: все девушки в офисе генерала Остина всегда носили превосходные чулки.
И поэтому сейчас капитан Оуэнс покачал головой и на секунду прикрыл глаза. Еще один мужчина стал жертвой ее чар.
— И как долго он продержится? — спросил Оуэнс капрала.
— Не знаю, — пожал плечами капрал. — Началось со вчерашнего дня.
— Прекрасно, — не без сарказма сказал капрал. — Именно то, что мне нужно. Клера прислали сюда на должность шофера. Он провез одного генерала прямо через огонь противника. И был представлен к награде. Поэтому Остин и выбрал его.
Капрал посмотрел на Дэвида Клера. Это был высокий молодой человек, темно-русые волосы, голубые глаза. Парень все еще пребывал в коматозном состоянии, глядя на девушку на крыльце.
— По его виду можно сказать, что он пойдет ради нее на все.
— Да, каждый из нас готов на все, а она просто перешагнет через него.
— Да, сэр, — согласился капрал. — Снежная королева.
— Стоит лишь вспомнить розы, которые я украл для нее из горящего дома.
— Да, сэр.
— А вы? — спросил капитан и, вынув пачку сигарет, предложил капралу.
— Парашютный шелк, — сказал он, закуривая. — Украл у интенданта. Меня могли отдать под трибунал, — добавил он, бросая на капитана быстрый взгляд.
— Не беспокойтесь. Никто не пишет рапортов, если дело касается мисс Харкорт.
Они закурили, прислонившись к джипу, молча смотрели на сержанта Клера. Потом генерал Остин, устав кричать на бедных офицеров, начал спускаться по ступеням. Как всегда, следом за ним шла мисс Харкорт. Это была странная пара. Он — коротышка, толстый, ничем не примечательный, она — высокая, стройная, элегантная. Говорили, что Остину в шестнадцать лет пришлось выбирать между тюрьмой и армией. И будто бы генерал сказал, что это одно и то же, только в армии еда получше; и сделал блестящую карьеру. Что бы он ни совершил для достижения этого, для армии он был настоящей находкой.
Когда генерал подошел ближе, капрал и капитан уже стояли навытяжку, и капитан пожалел, что не оттащил в сторону сержанта Клера. Остин обвинил бы ближайшего офицера за неспособность сержанта Клера к действиям, и отвечать пришлось бы капитану Оуэнсу.
Но он недооценивал сержанта Клера. Когда генерал приблизился, сержант мгновенно пришел в себя и распахнул дверцу пассажирского сиденья.
Какие бы поступки ни приписывали генералу, с мисс Харкорт он был вежлив. До нее его секретарши менялись каждые три месяца. Молоденьких девушек отсылали домой, когда их нервы выходили из-под контроля. Мужчины смеялись: «Бомбы их не беспокоят, но генерал Остин доводит их до госпиталя».
Мисс Харкорт перевели к нему примерно год назад. История, которую рассказывали всем новичкам после их безуспешных цветов и свечей, гласила о том первом случае, когда генерал Остин накричал на мисс Эдилин. Никто не знал достоверно, что там произошло, но рассказывали, что мисс Эдилин выпрямилась, посмотрела на Остина с высоты своего роста и сказала, что хотела бы поговорить с ним без свидетелей. Когда двери за ними закрылись, голос мисс Харкорт был так тих и спокоен, что удалось разобрать только отдельные слова: «бык», «никогда больше не посмеете» и еще «уважение».
Набор слов постепенно расширялся, и история перешла в разряд легенды. Ходили слухи, что когда миссис Остин, жена генерала, встретилась с мисс Харкорт, она обняла ее посильнее, чем собственного мужа, и была более обеспокоена ее комфортом, чем комфортом генерала.
