Александер Виктория - Ее высочество, моя жена
– Понимаю, – медленно проговорил Мэтт, – и все это случилось примерно пятьдесят лет назад?
Татьяна кивнула.
– Примерно в это же время ваша принцесса София бежала в Англию с младенцем, сумкой с вещами и…
– Наследием моей страны.
– Ты уверена?
– Нет. Вполне возможно, что София не взяла драгоценности. Но даже, если и взяла, то я уверена, ее мотивы были благородны. В конце концов, защищать их ее священный долг. Но бегство из Авалонии и одновременно с этим пропажа Небес, слишком подозрительно, чтобы это можно было игнорировать.
– Рубин, опал и четыре совершенных бриллианта, – Мэтт с недоверием покачал головой. – Оправленные в золото.
– У меня есть сильное подозрение, что к этому моменту их уже вынули из браслета. Спрятать пригоршню камней намного легче, чем широкий золотой браслет. Кроме того, золото не столь уж и значимо.
– Конечно, нет, – сухо промолвил он. – Драгоценности сами по себе, должно быть, стоят целое состояние.
– На самом деле, они бесценны, их важность невозможно измерить в денежном выражении. – Ее взгляд встретился с его, темно-зеленым… нет, изумрудным… и насыщенным. – По легенде, Авалония будет существовать до тех пор, пока существуют Небеса. Они принадлежали моей стране многие века и олицетворяли собой право нашей семьи на управление государством.
– Все так ужасно запутано. А твой нелепый рассказ о написании семейной истории…
– Он не был нелепым.
– И именно поэтому ты хотела быть известной как леди Мэтью, а не принцесса Авалонии.
– Совершенно верно, – она кивнула, явно довольная, что он все понял. – Если кто-то знает о драгоценностях, они никогда не расскажут об этом принцессе. Тем не менее, они вполне могут что-то неумышленно открыть Татьяне Уэстон, простому ученому.
Мэтт смотрел на нее в течение довольно таки продолжительного времени.
– Я думал, что твой первоначальный рассказ о написании семейной истории был смехотворным, но этот еще более нелеп.
– В любом случае, это абсолютная правда, – твердо заявила она.
– О, я поверил в историю, – порыв ветра качнул корзину, и Мэтт был вынужден схватиться за поручни по обе стороны от него, напрягая ноги, чтобы приспособиться к покачиванию. – Во что я совершенно не поверил, так это в то, что ты серьезно запланировала поехать в гости к трем старым женщинам, вовлечь их за чаем в разговор, после чего они бы с готовностью рассказали тебе, где спрятано состояние в виде драгоценностей.
– Я и не думала, что это будет так легко, – фыркнула Татьяна.
– Уверен, что не думала. Я также совершенно уверен, что ты планировала воспользоваться их гостеприимством и обыскать их дома.
Она сжала зубы и отвернулась, смотря вдаль.
– Это могло бы получиться.
– Это вторая самая глупая вещь, которую я когда-либо слышал от тебя,- Мэтью покачал головой. – Это уважаемые женщины из уважаемых семей. Они не являются частью твоих авалонских политических интриг. Все, что они когда-либо сделали – это помогли леди, когда она в этом нуждалась. Тебе бы лучше просто рассказать им правду.
– Возможно, так и сделаю, – неохотно промолвила Татьяна.
– И хотя я никак не пойму, как ты мыслишь, я действительно понимаю, как такому уму, как у тебя, этот план мог показаться разумным. Чего я не понимаю… – он тщательно подбирал слова, -…так это почему ты не сказал мне.
– Почему не сказала тебе, – она медленно повторила его слова, словно старалась найти приемлемый ответ.
– Это был вопрос, – он не сомневался, что ему не понравится ответ. – Почему?
– Почему? – ее пристальный взгляд в ответ прошелся по нему. – Я не могла доверить человеку, которого знала меньше недели, будущее своей страны.
– Но выйти замуж за человека, которого знала менее недели, ты смогла.
– Действительно. Но… – Татьяна покачала головой -…это было немного другое.
– Почему?
– Это касалось моей жизни, моего будущего, а не будущего моей страны.
– Ты честно думаешь, что я был в таком отчаянии, что ради денег, готов был забрать твои драгоценности? Что у меня совсем нет чести? Что я вор?
– Нет, – не колеблясь, ответила она, – но я могла ошибаться, и не желала рисковать.
Мэтт оторвал от принцессы свой взгляд и невидяще уставился на верхушки деревьев. Он был зол, но в тоже время с трудом мог обвинить ее.
– Ты бы поступил по-другому? – в ее голосе прозвучал вызов. – Если бы на моем месте оказался ты, отдал бы судьбу своей страны в руки кого-то, кого ты едва знаешь, и не важно, насколько ты заботишься о нем?
Он взглянул на нее и уступчиво выдохнул:
– Нет.
– Нет? – Татьяна подозрительно прикрыла глаза.
– Нет, – он пожал плечами, – потому что я бы не вручил судьбу своей семьи, о которой не говорил в течение десяти лет, в руки кого-то, кого я знал меньше недели, и кто, как мне теперь доподлинно стало известно, лгал мне. Независимо от того, насколько сильно я заботился о ней.
– Ох, – она в течение долгого времени смотрела на него. – И насколько же сильно ты заботишься о ней?
Он качнул головой и издал короткий смешок.
– Намного сильнее, чем мне когда-либо представлялось возможным.
– Кое-что, в чем мы превосходно подходим друг к другу. Это не может быть простым совпадением, – она слегка улыбнулась. Улыбкой обещания и приглашения: – Может нам давно пора разобраться во всем этом?
Мэтт улыбнулся, сдаваясь. Черт побери, он хотел ее, а она хотела его, и возможно будущее сможет само о себе позаботиться.
– Было бы неправильно, если мы бы этого не сделали.
Только жаль, что здесь недостаточно места, чтобы что-то сделать. Корзина была сконструирована более функциональной и намного меньше по размерам, чем гондолы на большинстве шаров. Округлой формы, а большая часть центра была занята горелкой. И лишь между механизмом и внешними стенами корзины проходила узкая дорожка, не более ярда в ширину. К стенкам корзины были прикреплены кожаные мешки для хранения запасов. Здесь едва хватало места, чтобы два человека могли пройти.
Тем не менее, в один миг лорд и леди Мэтью оказались лицом друг к другу.
Мэтт инстинктивно напряг ноги, приноравливаясь к движению шара. Мысленно отметив, что ветер стал более свежим, чем ему запомнился. Еще не проблема, но учесть это все-таки стоило.
Татьяна посмотрела на него снизу вверх.
– Я совершенно точно уверена, что ты хотел бы меня поцеловать.
– Это видно по моим глазам?
– В основном, конечно, по глазам, – Татьяна обняла его руками за шею, – помимо всего прочего.
Он притянул ее к себе и их губы встретились. От сильного порыва ветра корзина опасно качнулась, но Мэтт едва заметил это, больше сосредоточенный на ощущении ее рта, такого податливого и радушного под его губами.
