Кей Хупер - Вещие сны
Она тоже мыла его, надеясь, что он не чувствует, как у нее дрожат руки. Если он и заметил это, то ничего не сказал. И когда вода была выключена и дверь открыта, Лисса почти успокоилась.
Закутавшись в большое полотенце, а другим, поменьше, обернув голову, она сидела на краю постели и сушила волосы. Он одевался, Лисса, не в силах отвести глаз, смотрела на него.
Господи, я и впрямь излишне расслабилась, можно сказать, размякла.
— Я слышала, сегодня в городе у тебя вышла небольшая стычка с Гриффом, — сказала она, стараясь отвлечься.
Скотт не спросил, где она это слышала; учитывая специфику Клиффсайда, это не имело значения.
— Не стычка, — уточнил он, надевая рубашку. — Он просто расспрашивал меня о том туристе, который погиб несколько месяцев назад.
Лисса наморщила лоб.
— О Батлере? Но ведь это было в мае, правильно? Мне казалось, что Грифф по горло занят расследованием гибели этой девушки.
Скотт сел на стул у окна, чтобы надеть носки и обуться.
— Я тоже так думал. Но он заявил, что рано закрыл дело Батлера.
— Что он имел в виду?
— Не знаю.
— Но ты ведь не знал Батлера, правда?
— Не знал. — Скотт занялся своими ботинками и ничего не добавил к этому.
Лисса немного подумала.
— Погоди, ведь сейчас он расследует гибель этой девушки. Может быть, он считает, что между этими двумя смертями есть какая-то связь?
— Похоже на то, — спокойно ответил Скотт. — И эта связь, весьма вероятно, я.
— Что?!
— Видишь ли, он спросил меня, где я был вчера ночью, причем отнюдь не потому, что я мог видеть что-то полезное для следствия. Я не знаю другой причины задавать такие вопросы, кроме той, что я у него на подозрении.
— Ты не сказал ему, что ты был здесь? — спросила Лисса.
— Нет. — Скотт встал со стула и надел пиджак.
— Но ведь ты ушел отсюда в первом часу. — Она произнесла это медленно, удивляясь его ответу.
Скотт посмотрел на нее, и чуть заметная полуулыбка тронула его губы.
— Насколько я слышал, девушка погибла чуть позже, где-то ближе к рассвету. Так что шерифа вряд ли касается, где я был до этого. В момент ее смерти я был дома. Вот все, что ему нужно знать.
Чуть подумав, Лисса сказала:
— Конечно, это твое дело. Но если тебе понадобится подтверждение тому, что ты провел эту ночь со мной, я готова.
— Ты действительно считаешь, что я не задумываясь могу пожертвовать твоей репутацией, спасая собственную шкуру? — с искренним интересом спросил он.
— Нет, — ответила она спокойно. — Не считаю.
Его улыбка стала чуть шире — и все.
— Я сказал шерифу ровно столько, сколько ему нужно знать, и не больше, — подвел итог Скотт.
— Потому что ты не намерен облегчать ему работу?
— Примерно так.
Лисса невесело засмеялась.
— Кажется, вы не слишком любите друг друга?
— Это точно. — И, переводя разговор на другое, он напомнил:
— Не забудь завтра утром зайти в мэрию и забрать документы.
— Не забуду.
— Ну, я пойду, — сказал Скотт.
— Хорошо. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, Лисса.
Он не поцеловал ее на прощание, даже не дотронулся до нее. Но Лисса этого и не ожидала — он никогда не делал этого. Также, как никогда не говорил ей, о чем он думает. Так же, как никогда не оставался здесь на ночь, а упрямо возвращался в красивый одинокий дом над обрывом, где жил вместе с Кэролайн, в спальню, где отнюдь не спал с ней.
Такие вот вещи узнаешь о своем любовнике.
Глава 9
Джоанна вышла из машины и огляделась. Чисто, очень чисто. И тихо. Так тихо, что тишина была почти физически ощутима и действовала на нервы. В этот ранний утренний час она оказалась, по-видимому, единственной посетительницей оранжереи. Оранжерея называлась «Розы Маккенна», как значилось на вывеске. Она слышала, что Скотт Маккенна назвал своим именем лишь одно из множества своих предприятий — это. Кстати, своим… или, может быть, именем Кэролайн?
Три корпуса и небольшой домик, в котором, вероятно, располагались контора и магазинчик, были примерно на полпути между Клиффсайдом и «Гостиницей», достаточно далеко от прибрежного шоссе. И, судя по аккуратно выписанным на дверях названиям каждого корпуса, здесь выращивали не одни только розы.
Вокруг никого не было, и, обнаружив, что дверь ближайшего к ней корпуса не заперта, Джоанна вошла внутрь. На двери было написано: «Многолетние растения». Оранжерею заполняли ухоженные, благоухающие цветы и побеги, разнообразие которых резко превосходило рамки знакомства Джоанны с ботаникой — и каждое было в отличном состоянии. Похоже, для всех своих предприятий Скотт нанимал только лучших — самых ответственных и квалифицированных — работников, чтобы его собственность находилась в надежных руках.
Выйдя из этого корпуса, она отправилась в следующий. Здесь предстояло ознакомиться с однолетними растениями. Они заполняли гряды на самых разных стадиях развития — от едва взошедших ростков до вполне зрелых. Джоанна бегло осмотрелась и, не увидев и здесь ни души, перешла в третий корпус, «Розы».
Джоанна очень любила розы, но, когда она вошла в оранжерею, ее первой реакцией было отторжение. Столько роз в замкнутом пространстве, даже таком обширном, это немножко слишком. Их аромат наполнял воздух столь приторной сладостью, что некоторое время она старалась дышать ртом — пока не привыкла. Но все-таки розы были потрясающе красивы — они ласкали глаз пышным буйством красок, многообразием оттенков, всех, что существуют в природе и созданы изобретательным человеческим гением.
Так же, как и в двух других строениях, здесь царила безукоризненная чистота, ухоженные растения были полны жизненных сил — несмотря на видимое отсутствие людей, дело было поставлено отлично.
Она медленно продвигалась по широкому удобному проходу, разглядывая все вокруг. В оранжерее работала сложная и явно дорогая оросительная система. Рядом с каждой розой стояла маленькая металлическая табличка с ее названием, и Джоанна с интересом читала звучные имена роз, о существовании которых раньше и не подозревала.
Лишь небольшая часть была Джоанне знакома: «Алый рыцарь», «Королева Елизавета», «Любовь», «Французская кружевная», «Тиффани»… Остальные же звучали странно и экзотически, и она гадала, кто и почему назвал ту или иную розу именно так: «Компликата», «Мадам Харди», «Стыдливый румянец», «Очарованная», «Леди Икс», «Мон шери»…
Джоанна вдруг резко остановилась. Одно растение в голубом декоративном керамическом горшке резко выделялось на фоне окружавших его, высаженных в черные и зеленые пластмассовые. Рядом с ним лежало несколько опавших лепестков, совсем как в преследовавшем Джоанну сне. И тот же глубокий, густой розовый цвет, и та же прелестная форма, несколько отличная от всех остальных роз, которые она когда-либо видела.
