Светлана Демидова - Ночь со звездой гламура
– Нет! Только не это! – испугался он.
– Так ты что же, и дальше согласен целовать резиновую куклу? – удивилась Лена.
– Я… буду надеяться, что она в конце концов оживет… у меня еще есть время… хотя бы до окончания срока наших путевок…
– Дурачок, Пигмалион несчастный, – улыбнулась Лена и поцеловала его сама.
Потом, лежа в постели собственного номера, в котором (что уже стало традицией) очередной раз отсутствовала Ольга, Лена размышляла об этом своем нескладном «курортном» романе. Он явно не задался, но отчего? Оттого ли, что Дмитрий внешне был не из тех мужчин, которые ей обычно нравились, или она уже вообще никогда больше не сможет влюбиться? Да и как влюбиться, если она больше никому не верит?! Никому! Ни один мужчина ее жизни не был с ней честен. Может быть, порядочные мужчины существуют вообще только в женских романах – в этих сказках для безмозглых дур? Вот если взять, к примеру, Антонова! Одного Лениного слова было бы достаточно, чтобы он начал изменять своей жене. Она его не сказала, а если бы…
Или взять фотографа… Лена вдруг заметила, что даже в мыслях избегает называть его по имени. Интересно, почему? Не потому ли, что она как-то позволила себе подумать: «Мне наконец повезло, попался мужчина, с которым все получится». Она даже радовалась тому, что он фотограф именно мужского журнала, который уже предостаточно нагляделся на голое бабье, а потому не будет вставать в стойку при виде каждой мало-мальски привлекательной женской особи. Но, видимо, у мужчин с женщинами дело обстоит, как с деньгами: чем больше их есть, тем еще больше хочется. Интересно, а каковы до посторонних бабенций мужья-гинекологи? Неужели и им никак не наглядеться на женские прелести? Хотя, возможно, они и идут в гинекологи, чтобы глядеть и ощупывать, ощупывать и глядеть без всякого перерыва на другие дела. Да… Лена как-то видела по телевизору передачу про одного такого шизанутого гинеколога, который в конце концов подался в серийные убийцы…
Какой ужас! До чего она додумалась? До кровавых маньяков! И это после так называемой любви с мягким и ласковым человеком Дмитрием Власенковым… Видимо, она сама уже слегка тронулась умом… Может быть, есть смысл записаться на прием к психиатру, пока еще совсем с катушек не сошла? С другой стороны, среди психиатров тоже есть мужчины… А если психиатр – женщина, то это, возможно, еще хуже… С какого рожна женщине идти в психиатры?
– Я считаю, что ты, Лена, – набитая дура! – констатировала Зайчикова, когда они в очередной раз встретились в собственном номере. – Не знаю, чего тебе надо! Ну не можешь радовать душу, радуй плоть! Бери от жизни все, что плывет тебе в руки! Да тебе весь наш этаж завидует! Даже Вероника Витольдовна… ну эта… мамаша сопляка Вовика, представляешь? Она вчера смотрит вам вслед и говорит: «Какой интересный мужчина, этот Дмитрий Александрович!» А я ей сразу: «И даже не разевайте на него рта, Вероника Витольдовна!»
– Слушай, Оль, а у тебя-то как с этим… «из-за кадки с пальмой»? – перевела разговор Лена.
– Да так… как-то все слабо и пресно… Но я, в отличие от тебя, не отчаиваюсь! Я каждый день говорю себе: «Славик – это лучшее, что в этой задрипанной „Жемчужине“ есть!», и у меня сразу здорово поднимается настроение. Славик, кстати, уже предлагал мне встречаться в Питере.
– Ну а ты?
– А на что мне это надо? Во-первых, у него в Питере есть какая-то бабешка, которая непременно припрется ко мне выяснять отношения. Во-вторых, мой Генка Зайчиков этого Славика двумя пальцами переломит. Конечно, мы с ним разведены и… все такое… Но он иногда… ну… неважно… А в-третьих, если у меня будет в одном месте свербить, то в Питере я найду себе мужика и получше, чем этот «из-за кадки»! Могу, между прочим, твоего Власенкова подобрать, поскольку ты его, по всему видать, бросишь.
– Он же в Иван-городе живет.
– Настоящей любви расстояние не помеха! – расхохоталась Ольга. – Ну… в общем, это я тебе так только говорю, на будущее. А сейчас у меня свидание с моей «пальмой», так что… не будь дурой, Ленка! На сегодняшнюю ночь наш номер опять в полном твоем распоряжении!
Ольга вылила на себя полбутылки очень сладких духов и упорхнула на свидание. Лена тяжело вздохнула, вытащила из встроенного шкафа дорожную сумку и принялась без разбору кидать в нее свои вещи. Она как раз застегнула молнию, когда в дверь постучали.
– Войдите, – разрешила Лена.
Первым в дверях показался большой букет лиловых хризантем, а вслед за ними в номер протиснулся Власенков. Он сразу оценил ситуацию с сумкой, отбросил букет на Ольгину кровать и спросил:
– Все-таки хочешь уехать?
Лена печально кивнула. Дмитрий подошел к ней вплотную, обнял за плечи и, постоянно сбиваясь, замолкая и начиная снова, заговорил:
– Лена… Леночка… Не уезжай… пожалуйста… Я с ума сойду. Цветы видишь? Других, к сожалению, не нашлось… надо бы розы для такого случая… В общем, я хотел сказать, что… люблю тебя… Да, я поначалу тоже думал, что… это все так… чепуха… Дом отдыха… столько анекдотов про это… Но так получилось… Я разведусь с Таней, если ты… Леночка… Ну пожалей… Не уезжай…
Он был так взволнован и трогателен, что Лена не выдержала и обвила руками его шею. Власенков прижал ее к себе, еще несколько раз дрожащим голосом назвал ее Леночкой и своей любимой. Она отдалась его поцелуям, а сама думала о том, что все равно никогда не сможет ответить ему с такой же пылкостью. А Дмитрий, расстегнув на ней блузку, уже спустил с ее плеч лямочки бюстгальтера. Подавив вздох, Лена закрыла глаза и потому не сразу поняла, что случилось потом. Раздался скрип открывшейся двери, Дмитрий отлетел в сторону кровати Зайчиковой, а Лена осталась стоять посреди номера с обнаженной грудью. Напротив нее с перекошенным лицом потирал ушибленный кулак Руслан Доренских.
– Прикройся хотя бы! – проревел он.
– Какого черта! – отозвалась Лена, не двигаясь с места.
Руслан, лично водворив на место спущенный бюстгальтер, смотрел на нее сумасшедшими глазами.
– Развлекаешься, значит, да?! – еще грознее прорычал он.
– Что хочу, то и делаю! – с вызовом ответила она.
Пока Доренских обдумывал, что сказать, со стороны кровати Ольги Зайчиковой раздался булькающий голос Дмитрия:
– Что-то я ничего не понял… Лена, это кто? Твой бывший муж?
– Это никто! – зло ответила она и повернула голову к Власенкову. Он сидел, откинув голову на кровать Ольги. Из его носа ручьем лилась кровь.
– Руслан! Ты с ума сошел! – крикнула Лена, стащила со спинки кровати Ольгино полотенце, вылила на него чуть ли не полбутылки минералки и бросилась к Дмитрию.
– Пусть скажет спасибо, что я его вообще не убил, – ответил Доренских, сел на кровать напротив и угрюмо молчал все то время, пока Ольга пыталась остановить кровь у поверженного соперника.
