Джеки Коллинз - Я так хочу!
«Если бы так, — подумала Саммер, жалея, что у нее не хватает смелости довериться Тине. — Вместо этого он приходит ко мне в комнату и начинает целовать, потом ложится рядом, да еще требует, чтобы я раздвинула ноги пошире. И так — с десяти лет…
Слава богу, сейчас, когда он женился на Рэчел, он приходит не так часто — только тогда, когда думает, что поблизости нет никого, кто мог бы догадаться о его маленьких грязных секретах».
— Мой отец живет в Чикаго, — ровным голосом сказала она. — А я приехала сюда, чтобы немного побыть с матерью и ее новым мужем.
— О, у тебя есть отчим! — воскликнула Тина, притворяясь, будто ее трясет. — У меня от приемных отцов просто мурашки по коже. С тех пор как я родилась, моя мать трижды побывала замужем, и каждый из этих извращенцев так и норовил меня отлапать или отыметь. Вот почему, как только мне стукнуло шестнадцать, я решила рвать когти. В самом деле — чуть мать за порог, как очередной ее пижон снимает штаны и ну гоняться за мной по всем комнатам! Это может надоесть кому угодно!
— А твоя мать? — спросила Саммер с осторожностью. — Что же она, ничего не знала? Даже не догадывалась?
Тина пожала плечами.
— Кто знает? Может, она и догадывалась, только ей было наплевать. Хочешь еще пива? Я хочу.
Она ловко вскочила на ноги, но Саммер покачала головой, и Тина ушла.
Несмотря на уход части гостей, вечеринка еще продолжалась, но Саммер расхотелось веселиться. Одной мысли о Шелдоне оказалось достаточно, чтобы на нее с новой силой нахлынуло чувство полного бессилия и почти физическое ощущение тошноты, которое возникало в ней всякий раз, когда отец прикасался к ней.
Когда он впервые пришел к ней в комнату, это был настоящий кошмар, но она ничего не могла сделать, ведь ей было всего десять лет. К тому же ужас совершенно парализовал ее. После этого отец приходил к ней почти каждую неделю, и каждый раз Саммер впадала в оцепенение, пока он делал с ней что хотел.
Впоследствии, когда она стала немного постарше, он заставил ее поклясться, что она не проболтается. И Саммер дала ему слово, потому что он грозил ей самыми страшными карами, какие только мог придумать.
Со временем она научилась терпеть его грязные штучки. Рассказать кому-то о том, что отец регулярно насилует ее, Саммер не могла — ей было стыдно, а кроме того, она боялась, что кто-то может подумать, будто ей это нравится! И она продолжала молчать, молчать, хотя временами боль и отчаяние были непереносимыми.
Может быть, ей станет легче, если она поделится с Тиной?
Может быть. А может быть, и нет.
— Твоя жена — настоящая стерва, — шепнула Кимберли на ухо Ричарду. Тот вздрогнул и бросил быстрый взгляд на двух своих редакторов, склонившихся над мувиолой, но они были так увлечены делом, что ничего не слышали.
Рука Кимберли скользнула вниз по его брюкам.
— По-моему, она просто не понимает тебя, — продолжала она.
«Вот именно», — подумал Ричард. Разве не он сам должен был сказать эти слова Никки?
— Взгляни-ка сюда, Ричард, — сказал один из редакторов, поворачиваясь к нему. — По-моему, у нас получилось. Ты ведь этого добивался?
Ричард отодвинул Кимберли в сторону и наклонился к монитору мувиолы, чтобы просмотреть видеоряд, который редакторы смонтировали по его указаниям.
— Здесь нужна Лара крупным планом, — сказал он через несколько секунд. — Моя ошибка. Вставьте обратно тот фрагмент, который мы выкинули. Кажется, он у нас идет под номером сто тридцать вторым.
Одновременно Ричард размышлял о том, что Кимберли была совершенно права. С тех пор как Никки вбила себе в голову, что она может быть продюсером, она и вправду сделалась настоящей стервой. Взять хотя бы эту ее поездку к Ларе… Да за кого она его принимает? За приходящую няню, которая будет сидеть с ее бешеной дочкой? Черта с два, у него есть дела поважнее! Он должен заканчивать фильм, и Никки совсем не обязательно было отрывать его от работы.
Тем временем Джим подмонтировал требуемый отрывок, на котором Лара была запечатлена крупным планом. Ричард просмотрел пленку в последний раз и остался вполне доволен. Это была очень длинная неделя, но они сумели смонтировать несколько сот футов первоклассного материала.
— Спасибо, парни, — сказал Ричард, вставая и потягиваясь. — Увидимся в понедельник, а пока — по домам. Ступайте к своим вдовам и сиротам — они, небось, уже забыли, как вы выглядите.
Кимберли намеренно замешкалась у шкафов с пленками, дожидаясь, пока оба редактора уйдут. Ричард тем временем включил свой портативный компьютер и принялся что-то выстукивать двумя пальцами.
— У тебя что, нет любовника? — спросил он некоторое время спустя, неожиданно осознав, что Кимберли все еще здесь.
— Теперь есть, — ответила она своим низким, чувственным контральто и, подойдя к нему сзади, обняла Ричарда за шею.
Он уже готов был сказать ей что-то резкое, когда она вдруг сбросила платье, и перед самым носом Ричарда заплясали уже знакомые аппетитные соски, которые так и просились в рот.
А ведь у него во рту с самого утра не было и маковой росинки!
Именно так, наверное, и выглядит дьявольское искушение.
Саммер вернулась в дом только после того, как солнце село и на берегу стало прохладно.
— Извини, мам, ладно? — пробормотала она скороговоркой. — Так получилось…
— Получилось!.. — воскликнула Никки, с ужасом осознавая, что с каждой минутой она становится все больше и больше похожа на свою мать. — Твои друзья перевернули вверх дном и загадили весь мой дом! Кто будет убирать за этим стадом свиней? Я, что ли?
— Пригласи уборщиков, — посоветовала Саммер и, прошмыгнув мимо матери в кухню, прямиком направилась к холодильнику.
— Никаких уборщиков! — вспыхнула Никки. Войдя в кухню следом за дочерью, она взялась за дверцу рефрижератора, чтобы помешать Саммер открыть его. — Берите-ка в руки пылесос и тряпку, юная мисс, — и вперед!
Саммер, казалось, готова была рассмеяться ей в лицо.
— Ничего не выйдет, — сказала она надменно. — Я тут ни при чем.
На несколько мгновений Никки буквально лишилась дара речи. Эта соплячка явно издевалась над ней, но она не собиралась это терпеть.
— Саммер, — сказала Никки, из последних сил сдерживаясь. — Выслушай меня и постарайся усвоить: пока ты с отцом, можешь делать все что угодно, но здесь я хозяйка, и ты будешь делать то, что я тебе скажу. Не желаешь — отправлю тебя в Чикаго первым же самолетом. Ясно?
Похоже, ей удалось разбудить в Саммер если не совесть, то здравый смысл. Во всяком случае, к возвращению Ричарда все было убрано и вычищено, и Саммер, надевшая свое самое целомудренное платье и собравшая свои длинные белокурые волосы в тугой «конский хвост» на затылке, встретила его дружескими объятиями и легким поцелуем в щеку.
