Сандра Браун - Розы от киллера
– Боюсь, что это он убил доктора Ли Хоуэлла. Полагаю, он узнал, что начальником хирургического отделения сделали Ли, а не меня, вот он и убил его. Он сказал, что хочет расплатиться со мной за ту услугу, которую я ему оказала.
– Оправдав его?
– Его оправдало жюри из двенадцати человек. Он пожал плечами, изображая безразличие.
– Продолжайте.
– Это Лозадо рассказал мне, что вы наблюдаете за моим домом. Он тоже за мной следил. Он видел, что вчера вечером Вик проводил меня. Полагаю, Лозадо поехал за ним до того места, где вы прятались. Потом позвонил мне. Он с удовольствием сообщил, что мой новый друг – полицейский.
– Вик бы с этим поспорил.
– В смысле?
– Неважно. Почему вы не рассказали нам о Лозадо вчера, когда кричали на нас?
– Потому что я не хотела, чтобы вы утвердились в своих подозрениях.
– В каких именно? – спросил Орен.
– Что я заодно с Лозадо! – воскликнула она. – Вы ведь так думаете, верно? Вы считаете, что я наняла его убить Ли. И теперь… теперь Вика. Вы ведь поэтому не хотели, чтобы я его оперировала?
– Вы были злы на него.
– Значит, вы полагаете, что я позвонила платному киллеру, который очень кстати от меня без ума, и велела ему пырнуть Вика отверткой?
Уэсли спокойно смотрел на нее. Он был тертым полицейским, за плечами долгие годы работы. Люди признаются по-разному. Без сомнения, он считал, что она облегчает свою душу.
– Если вы так предполагаете, то смешно даже возражать, – сказала она.
– Тогда что вы здесь делаете?
– Когда Вик произнес это имя, все встало на свои места. Я увидела картину, как вы ее себе представляли. Ли получает повышение, к которому я тоже стремилась. Его убивают. Я сказала Вику, что никогда больше не захочу его видеть. И на его жизнь покушаются. Когда все это пришло мне в голову, я немедленно отправилась к вам, только заехала домой за карточкой.
– Почему вы ее сохранили?
– Не знаю. Я выбросила розы. Может быть, я сберегла карточку, потому что подумала, что мне может потребоваться… доказательство.
– То есть вы с самого начала подозревали, что Хоуэлла убил Лозадо.
– Нет. Только после того, как получила розы и Лозадо позвонил мне в первый раз. Он спросил, понравились ли они мне. До того момента я не знала, кто их прислал.
Он устало взглянул на нее:
– Да будет вам, доктор Ньютон.
– Клянусь, не знала.
– И даже не подозревали?
– Ладно, может быть. Неосознанно. Я не знала больше никого, кто посмел бы залезть ко мне в дом.
– И когда вы узнали, что это был Лозадо, вы не связались со мной. Почему?
– Из-за того тона, которым вы вели допрос в этой самой комнате. Я боялась, что это только подтвердит ваши подозрения в мой адрес.
– У вас была информация, которая могла привести к аресту Лозадо, и вы ее скрыли.
– Это было ошибкой.
– Почему вы не примчались ко мне, размахивая этой карточкой, со словами: «Я знаю, кто убил моего друга и почему».
– Я могла ошибиться, помешать вашему расследованию, направить вас по неверному пути.
– Нет, доктор Ньютон, я так не думаю. Вы надеялись, что мы сами найдем убийцу доктора Хоуэлла. Без вашей помощи. Верно? – Он внимательно посмотрел на нее. – Вы не хотели, чтобы ваше имя было связано с этим делом. – После многозначительной паузы он добавил: – Опять убийство.
– Ах вот как. – Она снова опустила голову, но только на секунду, затем подняла ее и встретилась с ним взглядом. – Значит, вы знаете про Раймонда Кольера.
– Отчасти. Не хотите мне рассказать поподробнее?
– У вас есть свои возможности, детектив. Уверена, вы ими воспользуетесь.
– Можете на это рассчитывать. – Он скрестил руки на груди и склонил голову набок. – Кое-что меня очень озадачивает. Поражаюсь, как вы могли попасть в жюри. Разве адвокаты не спрашивали, не арестовывали ли вас прежде? Разве вы не давали клятву говорить правду?
– Смерть Раймонда Кольера была трагической случайностью. Я не состою на учете в полиции. И никто не спрашивал меня, не была ли я, будучи несовершеннолетней, замешана в случайной стрельбе.
– Удобная позиция, верно? Она встала.
– Я вижу, вам не нужна моя помощь.
– Напротив, доктор Ньютон. Этот разговор многое для меня открыл.
– Вы арестуете Лозадо?
– Когда у меня будет достаточно оснований для ареста.
– Что вы хотите сказать этим «когда»? Утром мои руки были по локоть в этих свидетельствах. В крови Вика. И я отдала вам орудие убийства.
– Его тщательно проанализируют в лаборатории. Детективы выясняют ее происхождение, но я уже сейчас могу сказать вам, что они найдут. Отвертка старая, и, когда она была новой, такую можно было купить в каждом втором магазине здесь, в Америке, и, возможно, за рубежом. И один господь ведает, в чьих руках она побывала. Они ничего не найдут.
– Девушка была застрелена. Как насчет пистолета?
– Оставлен на месте. Невозможно узнать, кому он принадлежал. Дешевый, старый, надежный только при стрельбе с близкого расстояния. В нашем случае – четыре или шесть дюймов. Убийца знал, по этой пушке нам его не найти. Мы попытаемся, но это бесполезно.
– Вы знаете, что это был Лозадо, – тихо сказала она. – Вик может его опознать.
– Не сомневаюсь, Вик его подозревает. Любой бы в первую очередь подозревал его. Они с Виком смертельные враги.
Она и сама могла об этом догадаться, если судить по тому тону, которым Лозадо говорил о Вике.
– Что между ними произошло?
– Это дело полиции.
Больше он ничего рассказывать ей не собирался.
– Не могли бы вы, по крайней мере, посадить Лозадо на время допросов? – Ренни была в отчаянии.
Уэсли только хмыкнул:
– На каком таком основании? Он будет в восторге. Практически получит гарантию, что до суда дело никогда не дойдет. Я его арестую, только если Вик сможет его опознать как человека, который на него напал. Но я уверен, что Вик его не видел. И, как я и ожидал, в номере мотеля много всяких следов, которые могут принадлежать любому, когда-либо переступившему его порог, включая меня. Все, что мы там нашли, для суда не годится. Не помогут нам и улики, которые мы нашли на другой жертве, убитой девушке. Десятки людей видели ее в баре с несколькими мужчинами, включая Вика. Под ее ногтями мы обнаружили только грязь. На ней не было ничего такого, что она не могла бы подцепить при случайном контакте.
– Она оказалась в неподходящем месте в неподходящее время.
– Совершенно верно. Но это еще не все. Она связана с Лозадо, – сказал Уэсли. – Она убиралась у него в пентхаусе и хвасталась перед другими горничными, что спит с ним.
– Так какие еще вам нужны доказательства?
