Татьяна Купер - РУССКАЯ ЖЕНА
– Что я не так делаю?
– Реальность такова, что иногда люди приходят без приглашения, и причем в самые неподходящие моменты. Но твоя проблема в том, что тебе неудобно поставить людей в неловкое положение. Сначала ты охотно и добровольно поддерживаешь разговор, а затем возмущаешься, что они вообще пришли! Нужно было в самом начале сказать, что тебе некогда. Вот и всё. Ты опять разыгрываешь жертву!
– Но почему у меня даже язык не поворачивается такое сказать? Мой рот всегда на замке, а мозг отказывается даже допустить такую возможность. Чего я боюсь?
– Ты боишься, что люди отвернутся от тебя, не будут уделять тебе внимание, не будут слушать твои жалобы. Всё, что тебе хотелось в жизни, это любви и внимания. И в этой жажде ты попирала все свои внутренние границы. А потом удивлялась: Почему я такая беззащитная и легко ранимая? Где мой панцирь? Как защитить себя от боли, которую мне приносят люди? Сейчас ты нашла свой панцирь и свою защиту. Но только теперь ты охраняешь свои границы так рьяно, что тебе видится угроза даже там, где её нет. Это состояние называется хронической параноей.
– Да, я приближаюсь слишком близко к людям – так близко, что меня эта близость обжигает. Что мне делать?
– Опять закрыть двери, опустить шторы, лечь под одеяло и подумать. Уйти, чтобы вернуться. Отступить назад, чтобы опять двигаться вперед. Пока ты не поймешь, что с тобой происходит, ты не должна выходить из своего заточения. Ты должна посмотреть на проблему под всеми углами зрения и понять, что на самом деле с тобой происходит. Помнишь, как в школе? Ты не вставала из-за стола, пока не были проделаны все домашние задания.
– Но почему меня так раздражают подруги и знакомые?
– Да, тебе хочется уйти в себя, спрятаться от всех – чтобы тебя никто никогда не нашел. Но на самом деле тебе хочется душевного покоя! Идеального покоя, не затронутого и не нарушенного никем и ничем. Когда не шелохнется ни один листочек на дереве. Когда не увидишь даже ряби на поверхности озера, как тогда, во время вашей поездки с Аланом в Шотландию. Озеро казалось неподвижным зеркалом, гладкую поверхность которого слегка нарушало изящное передвижение лебедей и уток, проявивших обычное любопытство – нет ли у вас хлеба. Хлеба у вас не оказалось, но они не возмутились, а вместо этого гордо уплыли с высоко поднятыми головами. И еще ты заметила холодное высокомерие гор, всем своим видом утверждающих: «Посмотри, как мы высоки и недоступны. Никто не может нас одолеть». А еще тебя поразила бесконечная тишина… Да, ты хочешь эту внутреннюю тишину, загадочность гор и сияние вершин, зеркальность озера и невозмутимость уток и лебедей.
– А причем тут тогда мои подруги?
– Подруги – не проблема, и они тут вообще ни при чем. Ты просто еще не готова выйти к людям – тебе еще нечего сказать, ты еще не закончила свою внутреннюю трансформацию, не залечила свою боль. На ранах у тебя всё еще бинты, и когда ты смотришь на людей, тебе не нравится твоё собственное отражение. Ты всё еще ненавидишь его! Дай себе время. Наступит день, и ты грациозно выйдешьиз своего заточения – дерзкая и красивая, элегантная и уверенная. И тебе будет что сказать – ты найдешь правильные слова для каждого человека. Тебе не надо будет воевать, спорить или что-то доказывать. Тебе не нужны будут даже границы. Всё будет просто и ясно. Но это будет потом…
– А как же научиться жить и чувствовать себя так, как тогда – на озере в горах?
– А для чего Бог дал тебе воображение? И еще Бог дал тебе Выбор и Время – двадцать четыре часа в сутки. И только ты решаешь, что тебе делать со своим временем. Хочешь ли ты воевать с людьми или быть там, где тебе хочется – на озере в горах?»
Если жильцов можно выставить за дверь, а от подруг избавиться, то с клиентами в пабе всё было намного сложнее! Тут возможность избавиться или выставить всех людей за дверь как-то сама собой отпадала, хотя порой и к этому приходилось прибегать. Может показаться странным, что я выбрала именно этот бизнес, заведомо зная о своей чувствительности, беззащитности и уязвимости. Здесь я была чужой, иностранкой, к тому же женщиной, и местная английская публика пропустила меня через все возможные унижения, включая «английский юмор», который оказался не таким уж тонким, как я это раньше себе представляла. Но, вопреки моим слезам и сопротивлению, это было моё истинное испытание, моя ежедневная школа, где мне регулярно приходилось садиться за парту, учить жизненные задания и оттачивать мастерство.
Началось всё с того, что мои посетители захотели узнать, из чего сделана их новая русская хозяйка. Скоро они узнали. Когда это произошло, некоторые из них оказались за дверью, а другие объявили бойкот. Но я не сдавала позиции, и вскоре все возмутители спокойствия вернулись – причем с поджатым хвостом и извинениями. Со временем я заслужила полное уважение посетителей, но неприятности в пабе твердо вошли в описание моей должности, а эта должность, уверяю вас, не для слабонервных! Я даже не припомню всего количества драк, крови и драм, сопровождающихся вызовом полиции и скорой помощи, которые прошли перед моими глазами. Но я терпеливо училась, как с этим справляться, и главное – как постоять за себя.
Однажды пьяный посетитель вылил мне пиво в лицо – в знак того, что ему что-то не понравилось. Это было настолько неожиданным, что шокировало не только меня, но и всех присутствующих. Воспользовавшись своим законным правом, я запретила ему приходить в будущем в паб. Прошло пару месяцев, и он всё-таки заявился, на этот раз со своей новой «девушкой», котораянаходилась под сильным воздействием наркотиков и спиртного, и теперь нагло требовала её обслужить, используя в своем монологе много нецензурной брани. Когда я попросила их освободить помещение и направилась на кухню, она налетела на меня сзади с кулаками. К счастью, мой муж, услышав крики, выскочил из кухни и схватил разъяренную даму за горло, иначе я не уверена, чем бы это всё могло закончиться. Посетитель с дамой были благополучно выставлены на улицу.
Я перестала себя чувствовать в полной безопасности – даже обычные шутки клиентов вызывали во мне раздражение и возмущение. Когда на следующий день я рассказала об этом случае другим посетителям бара, то в ответ получила только издевательские насмешки. Это обычная мужская традиция в английских пабах – практиковать сарказм по всякому поводу и без, и на него обычно никто не обижается. Меня опять что-то обожгло внутри нестерпимой болью, и я инстинктивно встала в боксерскую стойку защиты.
Потом, лежа в ванной, я задавала себе всё тот же злополучный вопрос: «Почему мне опять так больно?». Через некоторое время туман рассеялся, и всё стало так ясно, что я даже удивилась, почему этого раньше не понимала.
– Зачем ты делишься с этими людьми своими неприятностями? Зачем ты открываешься этим безразличным примитивным мужикам, находящимся под воздействием алкоголябольшую часть своей жизни? Что у тебя с ними общего? Показали ли они тебе в прошлом свою способность к состраданию, пониманию и поддержке?
– Конечно же, нет! Тогда почему я так упорно, с упрямой настойчивостью, ищу эту поддержку и понимание? Почему я ставлю себя в беззащитное положение и открываю больные, уязвимые места? Что я так усиленно ищу, отбросив все предосторожности и предупреждения?
– Это стало привычкой. Привычка жаловаться и получать утешение. Это ненасытное желание напоминаетломки наркомана, который должен получить свою дозу во что бы то ни стало. Ты не получила этого утешения в детстве и юности – ни от своей семьи, ни от возлюбленных, ни от других людей. Но ты всё еще хочешь услышать: «Да, ты права, ты не виновата, ты не заслужила этого. Эти люди несправедливы к тебе». Ты хочешь услышать о своей невинности и невиновности.
– Выходит, что моя книга боли еще не закрыта?
– Она закрыта, но ты продолжаешь её открывать, да еще и показываешь отдельные страницы другим людям. Конечно же, ты не должна стыдиться своих чувств и бояться быть уязвимой в присутствии других людей. Но мудро ли открывать свои чувства и показывать эту уязвимость чужим людям? Умно липодставлять себя под возможный удар? Измени свою тактику. Зачем тебе такая душевная нагота? Открывайся только людям, с которыми ты себя чувствуешь в полной безопасности. Для всех остальных будь закрытой книгой, поставь счастливый и благополучный фасад, плотно закрой дверь, и работай над своим внутренним интерьером.
– А я-то думала, что должна была учить людей не переступать мои границы дозволенного?
– Теперь ты должна научиться, как самой не переступать свои же границы, приглашая совершенно посторонних людей, и затем удивляясь, почему они потоптали твою траву, наплевали вокруги оставили за собоймусор.
– Так зачем же я их с таким упорством приглашаю?
– Ты всё время ищешь понимание и поддержку. Постоянно напоминай себе, что у тебя уже есть группа поддержки – муж, сын, ты сама и Господь Бог. Неужели тебе этого мало?
