Джеки Коллинз - Жеребец
В три часа я встречаюсь с Ианом Теином. Может, удастся вытащить на ленч Сэмми?
Сэмми тоже не отвечал, но зато я отыскал Хэла с Франклином в их излюбленном кофейном баре, очень симпатичном местечке, где можно торчать хоть целый день, пялясь на праздных американских туристов.
Хэл сказал:
— Слушай, браток, у меня тут завертелось потрясающее дельце. Помнишь Мамми? Так вот, ее старик перед тем, как откинуть копыта, вложил уйму денег в одну римскую кинокомпанию. Компания сейчас на грани краха, Мамми выкупает контрольный пакет, а я становлюсь директором. Завтра мы вылетаем в Рим. Здорово, да? Если будешь себя хорошо вести, я приглашу тебя на съемки — мордашка у тебя вполне подходящая.
Ох уж этот Хэл со своими грандиозными проектами. В самый последний миг они почему-то прогорают, по его вине, заметьте.
— Прекрасно, Хэл, теперь ты будешь большим человеком.
— Я и так уже большой человек, малыш, — усмехнулся он, провожая взглядом двух американок в норковых манто. Хэл никогда не дремлет — высматривает добычу.
— А что у тебя нового, Тони? Как там мой город?
— Замечательно, Хэл, я от него в восторге.
— В один прекрасный день я вернусь туда. Вот только сколочу капиталец. В Нью-Йорке нужно преуспевать, малыш, в противном случае ты — ноль.
Подскочила знакомая официанточка, которая всегда млеет при виде меня.
— Доброе утро, мистер Блейк. Вам — как обычно?
— Да, милочка, смотри только, чтобы яйца не переварились.
Она лукаво улыбнулась.
— Поздравляю, ваш клуб опять сегодня на первых полосах газет.
— Что? — вылупился я.
— Ах, да, — встрял Хэл. — Ты что, не видел? Искупали в дерьме беднягу Стива Скотта.
— Вот как? — Я шлепнул официантку по задику. Похоже, под тоненькой синей юбочкой и белым фартучком ничего не было. — Сделай одолжение, приволоки мне газеты.
— Постараюсь, мистер Блейк. Сейчас у нас наплыв посетителей…
Но пару минут спустя она вернулась с тремя утренними газетами. Я быстро пробежал их. Стив Скотт безраздельно царил на первых полосах. Заголовки вопили о его тайном браке. Я прочитал первую заметку.
«Стив Скотт (23 года) признался вчера в лондонской дискотеке» Хобо «, что на прошлой неделе тайно сочетался браком с актрисой и танцовщицей Кэролайн Ингленд (23 года). Стив Скотт прославился два года назад, когда его пластинка» Лори-бэби» взлетела на первую строчку хит-парада. С тех пор его диски постоянно попадают в списки десяти лучших. Стив Скотт только что закончил съемки собственной программы и приступает к работе над своим первым фильмом «Грязь». Мисс Ингленд вы можете часто наблюдать на телевизионных экранах. В прошлом году она победила на конкурсе длинноногих красавиц. Тайное стало явным, когда мисс Ингленд, появившись вчера в «Хобо», застала там своего мужа в обществе Александры Халед, восемнадцатилетней дочери миллиардера Бенджамина Аль-Халеда. Миссис Скотт сообщила также, что ожидает прибавления семейства. Клуб поклонников Стива Скотта вывесил сегодня утром из окна траурный флаг. Стив Скотт отказался комментировать новость о тайном бракосочетании «.
Газета поместила огромную фотографию соблазнительно улыбающейся Кэролайн в костюме из мелкоячеистой сеточки и маленький снимок, на котором поклонницы срывали со Стива рубашку.
Я едва не поперхнулся. Как они, черт побери, узнали про Александру? И зачем впутывать ее сюда? Мерзкая газетенка. Впрочем, остальные не лучше.
Бедненькая Алекс жутко огорчится. С другой стороны, пусть это послужит ей уроком. Не будет впредь связываться с такими ублюдками.
Я набросился на яйца.
— Привет. Ты не возражаешь, если я подсяду? Это была Сьюки. В хламиде, едва прикрывающей задницу, и пестром жакете.
— А где твоя сестра? — обратился к ней Франклин. — Ты обещала свести нас.
— Ах, извини, пожалуйста, я была так занята, что у меня это из головы вылетело. Обязательно поговорю с ней.
Не понимаю я Франклина. Такой симпатичный парень, в клубе вокруг него уйма девчонок вертится — готовы по первому взгляду запрыгнуть к нему в постель, а он и ухом не ведет. Теперь вот возлагает надежды на сестру Сьюки.
— Раз обещала, так сделай, — сказал я. — Договорись с ней на сегодня.
— Сегодня она, наверное, занята, — ответила Сьюки, извлекая пудреницу. — Кто-нибудь видел Мэсси?
Она принялась изучать в зеркальце свою размалеванную мордашку. Я впервые заметил, что под толстым разноцветным слоем скрывается вполне милое личико.
— А зачем тебе Мэсси? Ты же теперь снюхалась со студентиком, — сказал я.
— Я просто спросила, видел ли кто Мэсси, вот и все, — отрезала Сьюки. — Хотела узнать, не появится ли он здесь.
Я покончил с яйцами и заказал пирог. Люблю вкусно поесть, и при этом совершенно не толстею. Поддерживаю великолепную форму. Двадцать пять отжиманий каждый день. Пресс у меня накачан как железо.
В этот самый момент вошел — кто бы вы думали? — Мэсси! В белом костюме и коричневой водолазке, подтянутый и безукоризненный. Потрясающий парень!
— Тони, привет, старик! — Он похлопал меня по плечу. — Рад, что ты вернулся. Привет, Сьюки… Франклин… Хэл.
Он уселся за наш столик. Наша компания росла как на дрожжах.
Сьюки захлопнула пудреницу и убрала в сумочку.
— Мэсси, можно я вернусь? — спросила она.
— Нет, — спокойно ответил он. — Иди к своему белому мальчику.
Клоунские глаза заполнились слезами.
— Мэсси, ну, прости! Позволь мне вернуться.
— Я же сказал — нет.
И, повернувшись ко мне, он принялся расспрашивать меня о Нью-Йорке.
Сьюки еще немного посидела, потом встала и ушла. С накрашенных глаз по щекам струились два черных ручейка.
Я доел оставшийся на ее тарелке сандвич с сыром, к которому она даже не притронулась.
— Думает, я жду не дождусь, когда ей наскучит этот сопливый белый мальчонка, — угрюмо произнес Мэсси. — Ничего, пусть теперь помучается.
Похоже, Мэсси всерьез ревнует Сьюки.
Я посидел с ними, пока не подошло время встречи с Ианом Теином. Его контора находилась в паре кварталов от кафе.
Теин сидел в огромном кожаном кресле за широченным столом красного дерева. Стены его кабинета были сплошь увешаны фотографиями его персоны. Едва увидев меня, он выпалил:
— Я же обещал тебе, что будет хорошо, да? Эти девки вкалывают на совесть.
— Да, спасибо, Иан.
— Не за что… Для своих я всегда готов… И он пустился в пространные воспоминания о сексуальных способностях каждой из трех старлеток, которые жили с ним. Потом отомкнул ящик стола и извлек из него кипу» полароидных» снимков, изображавших упомянутых старлеток на разных стадиях раздевания. Причем откровенно порнографических. Я почувствовал отвращение.
