Елена Веселая - Бриллианты Forever, или Кто не носит Tiffani
— Спасибо. Ты очень хороший, близкий мне человек…
— Но?
— Но я не могу выйти за тебя. У нас ничего не получится.
— Ты сама так решила или кто подсказал?
— Во-первых, я старше.
— Меня это не волнует. Значит, и тебя не должно.
— Это сейчас тебя не волнует. А лет через десять ты вдруг поймешь, что сделал ошибку. И тогда тебе будет меня жалко. А я не хочу, чтобы меня жалели.
— Вот в этом-то все и дело. Ты все время строишь из себя сильную женщину. Возвела оборону, как город-герой Севастополь. У меня такое чувство, что ты все время смотришь на себя со стороны. Не живешь, а сказку о себе другим людям рассказываешь. Брось думать. Включи чувства хоть раз в жизни.
— Да в том-то и дело! Нет у меня чувств! Я понимаю, что ты очень хороший человек, но я — другая. Тебе нужна женщина, которая тебя будет любить. Кстати, ты помнишь девушку, которая жила здесь, когда я была в отъезде?
— Помню. Такая смешная красотка. Ты что, предлагаешь мне замену?
— Я предлагаю тебе дружбу. Не хочу тебя терять. А Майка очень хорошая. Давайте сходим куда-нибудь вместе?
Василий смотрит на меня долгим взглядом и, ни слова не говоря, уходит. Чувствую, миссия свахи провалилась. Майка мне вряд ли спасибо скажет.
Я запираю дверь. Последняя картина перед глазами — Василий Федорович лежит в скорбной позе и неотрывно смотрит на дверь.
Может, и впрямь со мной что-то не так? Все Василия обожают, а я равнодушна. Вот и сижу одна. Без работы, без друга, без будущего. Может, он прав и пора выкинуть из головы сказки старой девы?
15 апреля, суббота
Сегодня я впервые за последние несколько лет сплю почти до полудня. Спешить мне некуда. От огромности запаса свободного времени я шалею. Пропылесосила квартиру. Полила цветы — те, что удалось реанимировать после погрома. Расчесала кота, даже пузо и задние лапы (чего, каюсь, не делала давно). На полу скопилась гора пепельной шерсти. Все это заняло чуть больше часа. Почитала журнал с Ленки ной статьей про элитарный концлагерь для похудения. Еще полчаса.
Так дело не пойдет. Нужно куда-нибудь выйти. Звоню Ленке и договариваюсь встретиться в Vogue Cafe. Экономить начну со следующей недели. А сейчас мне просто необходимо пирожное «Эстерхази». В конце концов, у меня стресс.
Вот наконец у меня и появился повод обновить вещицу от Юны Ясиной. Я надеваю кружевное пальто и выхожу на улицу. Мне кажется, прохожие смотрят на меня и улыбаются. Хотелось бы верить, что это потому, что я им нравлюсь. Я улыбаюсь в ответ. До тех пор, пока парочка кавказцев не начинает слишком активно пытаться завязать знакомство. Я взбегаю по ступенькам ресторана, куда мои случайные кавалеры зайти не отваживаются.
Мы с Ленкой сидим в баре Vogue. Время не самое популярное: обед закончился, ужинать еще не начинали. Столы заняты в основном иностранцами, забежавшими перекусить перед театром. Ленка, переполненная жаждой деятельности, докладывает вести с фронта:
— Я уже поговорила о тебе с Элиной. Она готова заказать тебе статью о Картье.
— Да про Картье все уже давно написано! У нее что, нет девочек-референтов, которые могут прочесать Интернет и составить внятный текст?
— Ну, знаешь, если ты будешь вертеть носом и от всего отказываться, останешься совсем без работы. Люди пока тебя еще помнят и пытаются помочь. Через месяц та же Элина забудет, как тебя звали.
Я сижу спиной к двери. Вдруг ощущаю, что спине становится жарко, как будто в нее направлен раскаленный прут. Ленка говорит свистящим шепотом:
— Только не оборачивайся!
Напряжение в спине становится невыносимым. Я спрашиваю тоже шепотом:
— Кто там?
— Твоя Ирина с какими-то мужиками.
Они садятся за соседний стол. Столкновение неизбежно. Я осторожно бросаю косой взгляд туда, где звенит победный голос Ирины. Она явно побывала в косметическом салоне и даже, может быть, что-то себе вколола: лицо гладкое и неподвижное, как маска. Если это ботокс, то он ее не сильно украсил.
Но главное, что заставляет меня закаменеть, — это ее спутники. Виктор и Павел. Надо же — он в Москве, а мне не позвонил. Значит, все мои надежды напрасны. Еще одна сказка, рассказанная на ночь.
Павел встает и подходит к нашему столу.
— Вы почему не на работе?
Это вместо «здрассьте». Я еле сдерживаюсь, чтобы не сказать какую-нибудь колкость.
— Меня уволили.
— Кто?
Я молчу. Ирина прислушивается к нашему разговору. Павел, не дождавшись ответа, разворачивается, чтобы уйти, и бросает через плечо:
— Немедленно возвращайтесь на рабочее место.
— Благодарю вас за любезное предложение, но вынуждена отказаться. Как раз в данный момент я обсуждаю возможности перехода на новую работу.
— Вы об этом пожалеете.
— Спасибо. Надеюсь, что нет.
Я судорожно заглатываю сладкий кусок «Эстерхази». Ленка смотрит на меня с сочувствием и гордостью. Мы молча пьем травяной чай. Потом она спрашивает:
— А второй мужик кто?
— Виктор. Я с ним общалась в Базеле. А почему ты спрашиваешь?
— Интересное лицо. Мне показалось, что ты сейчас разговаривала не с Павлом, а на самом деле — с этим Виктором. Он очень внимательно слушал.
— Да, наверно, я такая смелая потому, что знала, что он слышит.
— Почему ты мне ничего о нем не рассказывала?
— Да рассказывать в сущности нечего. Пообедали пару раз. Он мне понравился. Я ему, видимо, нет. Телефон не спросил.
Я почему-то утаиваю, что телефон Виктор узнал без меня. Я немного стыжусь этой истории. Наверно, потому, что чувствую себя в ней не совсем уверенно. Во всяком случае, далеко не героиней.
Ленка прерывает мою задумчивость:
— Ты действительно не хочешь вернуться в магазин?
— Не хочу. Я как подумаю, что она мне каждую секунду станет напоминать, что держит меня из милости, — мне становится совсем тошно.
Ленка протягивает официанту свою карточку со скидкой. Мы расплачиваемся и уходим. Я снова чувствую раскаленный прут в своей спине. Только так и не поняла, чей это взгляд жжет меня — Ирины или Виктора?
На прощание Ленка протягивает мне увесистый пакет с косметикой. Наверно, думает, что полоса неприятностей в моей жизни вызвана тем, что я пренебрегаю своей внешностью. Вот сейчас намажусь кремами, стану прекрасной и молодой и всем вам покажу, на что способна.
Час спустя телефон начинает мурлыкать. Сообщение от Виктора: «Ya prihodil v magazin, chtoby Vas videt'. Uznal nepriyatnye novosti. Davaite vstretimsya?»
Я отвечаю: «Davaite»!
Тут же раздается звонок. Мы договариваемся увидеться за ужином в тихом ресторанчике около моего дома. На месте встречи настаиваю я — мне не хочется сейчас видеть знакомых. Я и так-то пафос не люблю, а в нынешней ситуации — тем более.
