Наталья Матвеева - Трофей
Прачечная была небольшой, но обставлена по последнему слову техники: на конвейере кружились, стирались и отжимались вещи жильцов и персонала.
Джек схватил чей-то тулуп и шапку, а Элли нашла удлиненный плащ и женскую шляпку. Как только они оделись, приехали ребята.
— Судя по шуму, они уже вломились в наши номера. — провозгласил Кристиан в черном пальто и гангстерской шляпе, которая ужасно шла ему. Элли засмотрелась на него дольше, чем нужно, но вовремя спохватилась.
В конце прачечной был выход в холл, и Кристиан осторожно выглянул:
— Отлично! Здесь всего семеро суетятся.
Элли испуганно выдохнула. Дэн взял ее за руку и серьезно и уверенно посмотрел на нее:
— Элли, пойдешь сразу за Джеком и не смей отставать! Я прикрою сзади, а Кристиан пойдет первым.
Кристиан триумфально кивнул.
— Пора замочить еще нескольких ублюдков! Идем!
Они вышли и, опустив головы, направились к выходу. И вот она — спасительная дверь, Элли уже было выдохнула, как тут сзади раздался крик и началась пальба. Рука Дэна пригнула Элли за шиворот, и они рванули к выходу. Выбежав, Джек схватил Элли за руку и, прикрывая собой и отстреливаясь, потащил к черной «Митсубиси», стоявшей слева от входа.
Четверка плюхнулась в машину, и Джек резко вырулил на улицу и влился в движение. Несколько человек Бао выстрелили по капотам и бросились к своим машинам, но было уже поздно: Джек свернул сначала на одну улочку, затем на другую, и они окончательно потерялись из поля зрения.
— Отлично! — довольно воскликнул Джек и одновременно с Дэном посмотрел на бледную, испуганную Элли, которую все еще трясло от пережитого ужаса.
— Ты в порядке? — спросил Дэн.
Элли видела его тревожный взгляд и неистовое тепло, с которым он изучал ее лицо, любуясь каждой черточкой, и решила не говорить, что ее ноги были ватными от страха, а тело до сих пор леденит мелкая дрожь.
С трудом вернув самообладание, она проговорила:
— В полном. Это мы уже проходили.
И тут она увидела, как пальто Кристиана, который сидел впереди, сбоку пропитывала кровь. Ей стало дурно, а голова поехала кругом. Она судорожно вцепилась в его сиденье и воскликнула:
— Ты что, ранен???
Кристиан ухмыльнулся, посмотрев на нее. Его лицо было бледным, но глаза горели бешеным огнем и игривым светом. Он весело проговорил:
— Тебе не повезло, выпендрежница. Я, вероятнее всего, буду жить. А значит, все еще могу убить тебя.
Элли ощутила облегчение, и снова вспомнилась обида, боль, раздражение и гнев, и она отвернулась, глядя в окно и больше не говоря ни слова.
— Рана глубокая? — с любопытством поинтересовался Дэн.
Кристиан заглянул под пальто и поморщился от боли.
— Эта дьявольская кровь никак не остановится. Думаю, легкое не задето, иначе я бы уже не мог отвечать на твои вопросы, братик.
Джек ухмыльнулся.
— Они просто не знали, что для того, чтобы убить тебя, им понадобится осиновый кол, а не какие-то дохлые пистолетики. Когда найдем убежище, Дэн достанет пулю.
— Скоро я смогу делать из них бусы. — съязвил Кристиан.
Элли внутренне содрогнулась, понимая, о чем он говорит, но обида была сильнее и она не шелохнулась.
Около двух часов «Митсубиси» колесил по Токио, и ребята пытались отыскать хоть что-то, что могло бы служить убежищем на два дня. В поисках приюта Джек выехал в тихий пригород, и они ехали мимо небольших поселений с аккуратными, уютными домиками, пока, наконец, вдали не замаячила католическая церковь. К удивлению Элли, ребята единодушно решили ехать туда.
Глава 12
Последующие два дня прошли мирно и очень спокойно. Ребят приютил отец Майкл, родом из Штатов, но почти всю жизнь проживший в Японии. Юноши помогали ему ломать дрова, чинить крыши трапезной и сарая со скотиной, пахать церковное поле и работать в огороде, а Элли помогала ухаживать за цветником и поддерживать чистоту в помещениях, взамен отец выделил им спальные места на чердаке церкви — там были полы, устланные соломой, немного мебели и несколько кроватей. Он был по-христиански добр к ним и ни о чем не спрашивал, но согласился спрятать их, если нагрянут люди Бао.
Все двое суток Элли ощущала, что ей становится легче: рядом были родные люди, скоро она снова будет в Нью-Йорке… Когда она смотрела из окна чердака на тихие крыши деревушек и поля вокруг, ей казалось, будто перестрелки, опасность и ужасы остались позади… Но она понимала, что даже в Америке ничего не закончится.
Все это время Элли абсолютно игнорировала Кристиана, стараясь не смотреть на него, не говорить с ним и держаться от него, как можно дальше. Она испытывала злость и обиду, хотя много раз пыталась понять, почему. Его слова — это пустой звук, это желание задеть ее, вывести из равновесия, она знала, что им доверять нельзя… Но все же здесь было что-то не то, и ее сердце рвалось от боли и оскорбленного чувства.
Утром второго дня Элли работала в цветнике, пытаясь прополоть заброшенную грядку с кустом алых роз. Ее волосы были беспорядочно заколоты на затылке и торчали во все стороны, а поверх неизменной майки и спортивных штанов с кроссовками был накинут длинный белый рабочий халат и резиновые перчатки до локтей.
Бурьян, которым порос кустарник, был таким жестким и так глубоко уходил корнями в землю, что Элли приходилось тащить изо всех сил, упираясь ногами в землю и вцепившись в него обеими руками. Она видела Дэна, который набирал из колодца воду, Джек был в сарае, помогал отцу Майклу кормить скотину, а Кристиан торчал неподалеку, восстанавливая обрушенный от старости деревянный забор. Элли боролась с собой, но все же бросила взгляд на его сильные, мускулистые руки, потрясающее тело и невероятно красивый профиль с сосредоточенными синими глазами, щетиной и черными, как смоль, волосами, падающими на шею непослушными волнистыми прядками.
Он не смотрел в ее сторону, и Элли радовалась тому, что он не замечает ее взгляда. Даже таская деревянные балки и забивая гвозди, он излучал невероятную мужскую силу и непреклонность, сиял мощью и горячим огнем, мужеством и обаянием, и Элли чувствовала его жар, она невольно любовалась им…
Но в голове вспыхнул бар, его глаза и слова, которые он говорит… С гневом и обидой Элли отвернулась и с остервенением направив свою злобу на сорняк, вцепилась в его стебель и тащила, отдуваясь.
Вдруг горячий брутальный голос с тонкой насмешкой проговорил сзади:
— Помочь?
Элли от неожиданности так рванула сорняк, что он выдернулся, а она по инерции упала на попу, держа в руке колючий стебель. Ее сердце странно вздрогнуло, но она все еще злилась, поэтому гневно подняла глаза на стоящего над ней стройного и сексуального, хоть и в грязной одежде, Кристиана, обаятельно закуривающего сигарету.
