Ирина Арбенина - Плохая хорошая девочка
Очевидно, тоже.
Остался ее дневник.
Петухов взял «товар». Прихватил и дневник. Вернулся в Москву. И кто-то — возможно, тот же, кто ликвидировал «Ищу приключений!», — поквитался в Москве и с ним.
Расстрелял из пистолета практически в упор — неподалеку от дома Петухова.
В упор… Значит, Вася подпустил убийцу близко? Значит, это был кто-то свой? Во всяком случае, хорошо знакомый ему человек!
* * *Видимо, волшебное снадобье, самодельный «бальзам Биттнера», которым пользовал себя дядя Гена, было не всесильно.
Потому что вид у него, когда он открыл Юре дверь, был какой-то бледноватый и растерянный, можно даже сказать, сникший.
«Видно, со здоровьем у старика не очень! — забеспокоился Юра. — Плоховато».
Однако время Юру здорово поджимало, и потому перешел он сразу к делу.
— Ну как, почитали тетрадочку, дядя Гена? — поинтересовался Ростовский.
— Почитал… — отчего-то вздохнул Воробьев.
— Ну и о чем подумалось?
— Да ни о чем, Юрок.
— Да что вы? Неужели — ни о чем?
— Ага… Ерунда какая-то. Вроде как сказка.
— Не быль?
— Нет, Юрок… Не быль. Сказка.
— Значит, и поговорить нам не о чем?
— Ну, о погоде бы можно.
— Да нет, дядя Гена, так дело не пойдет! Мне ведь не семьдесят лет, чтобы тратить время на разговоры о погоде. Кстати, я вам, дядя Гена, тут принес протокол опознания одного трупа.
— Чего?!
— Да-да… Протокол опознания одного трупа, найденного в селении Рогожкино Калужской области.
— Рогожкино?
— Да… Не Синюшкино, а Рогожкино. Почитать?
— А мне зачем?
— А вы все-таки послушайте.
— Ну, если вы так настаиваете, что ж… — неохотно согласился Воробьев.
— Так вот… — И Юра громко начал читать: — «Мужчина лет семидесяти… Смерть наступила в результате…»
Дядя Гена слушал, низко опустив голову.
— А вот еще… — Ростовский достал из папки другой листок. — Заключение судебно-медицинской экспертизы. Тоже мужчина. Этот труп нашли в Ярославской области, тоже в деревне. Калякино, кажется, называется! Итак, зачитываю: «Мужчина в возрасте. Скончался в результате…»
— Что, Юрок, — прервал вдруг Воробьев участкового, — так теперь и будешь ходить ко мне и описания трупов читать? Пытка третьей категории тяжести, да? Мало ли стариков, которых из их квартир в дальние деревни вывезли? Что ж, так и будешь мне сердце надрывать? Чтобы я каждый раз друга заново хоронил?
— Ну вы же не хотите по-другому — по-хорошему — разговаривать?
— Ну почему же не хочу. Я ведь так не сказал!
— Так что — с тетрадкой? — жестко вернул Юра старика в русло нужной ему темы. — Что с дневником этой бабы — быль это или сказка?
— Эх-хе-хе… — завздыхал Воробьев.
— Хватит охать! — Юра не собирался давать Воробьеву возможности юлить и уводить разговор в сторону.
— Так я же…
— Время только теряете!
— Ну что тебе сказать! — сдался дядя Гена. — Говоришь, нету в деревне Синюшкино старого Петухова? Не нашел?
— Нету…
— Эх, — опять начал вздыхать Воробьев. — Так ведь…
И вдруг он побледнел до синевы, охнул и, схватившись рукой за сердце, стал оседать на пол…
— Ну, блин, «Пиковая дама» какая-то… — вспомнил Юра историю из школьной программы о том, как один молодой мужик, сильно нуждающийся в деньгах, пытался вытрясти нужную информацию из одной старой бабки, а она совсем не вовремя дала дуба.
— Такой вот, блин, вечный сюжет… — пробормотал растерянно Юра.
Ростовский наклонился над пенсионером Воробьевым, который все больше — не на шутку! — бледнел, сипел, хрипел и хватал ртом воздух…
Сообразив, что симуляцией тут и не пахнет, милиционер быстро набрал номер «Скорой».
* * *Тень, сливавшаяся с ночной темнотой, отделилась от стены и заступила Юре дорогу, когда он уже почти подошел к своему дому.
— Что не звонишь?
Юра обомлел. Как же они его разыскали?! Ах, ну надо же… Мерзавцы… Проследили!
Перед ним стоял «заказчик» с «Каховской».
— Я же сказал: сам позвоню, свяжусь… — растерянно пробормотал Ростовский.
— Да что-то больно долго собираешься!
— Дело-то не быстрое…
— Хватит, не юли… Так где товар? — Человек в очках говорил таким тоном, что у нетрусливого, в общем-то, Ростовского холод к сердцу подступил.
— Понимаешь, какое дело… — начал он нерешительно.
— Смотри, не виляй! — предупредил торговец.
— Товар… — Юра замялся. — Будет товар… Говорю же: с тем товаром, что прибыл, заминка вышла.
— А я говорю — давай другой! — снова возмутился человек в очках. — Базарил, что можешь постоянные поставки организовать, — отвечай.
— Да я же не отказываюсь…
— А может, соскочить решил? — угрожающе поинтересовался очкарик. — Так ты только скажи…
— Скажу. Твердо решил не соскакивать, — попробовал утихомирить очкарика Юра, ясно чувствуя, чем грозит ему «соскакивание» и такое признание.
— Смотри. А то…
— И что будет?
— Да дело будешь иметь с та-акими ребятами… Пожалеешь, что родился!
— Сообразил… Не бестолковый, — вздохнул Юра.
— Почему Васька-то из игры выбыл?
— Плохо ему стало.
— Плохо? От чего это?
— От пистолета Стечкина.
— А-а… Ну, значит, теперь с тебя спрашивать будем… Нам какая разница — с кого! В общем, смотри, я предупредил.
— Так-то оно так… — снова стал возникать Ростовский. — Однако и ты пойми… Риск возрастает, товар портится…
— Денег мы прибавим, — перебил его очкарик.
И торговец назвал новую сумму.
— А-а… — опять впал в кратковременный ступор Ростовский, ошеломленный нулями.
— Снова повторяю: расчет будет без заминки. И в том случае, если с товаром не подведешь… И особенно в том случае, если кинешь нас! У меня, знаешь, не задержится. Как обещаю, так и будет.
Да уж… Юра, вздыхая, открыл дверь своей квартирки. Что и говорить… Отношения с мафией оставляли желать лучшего.
* * *— Доктор, скажите, как себя чувствует пациент Воробьев?
Врач, который осматривал дядю Гену, сейчас торопливо шагал по длинному больничному коридору, тормозить не собирался, и потому говорить с ним Ростовскому приходилось буквально на ходу.
— Ну что можно сказать про этого пациента… Соответственно возрасту! Чувствует себя пациент Воробьев соответственно возрасту.
— То есть?
— То есть помереть старикан может в любой момент.
Врач был молодой — с отсутствующим взглядом, выглядел Юриным ровесником. Кроме того, сам Ростовский отнюдь не выглядел безутешным родственником. А с человеком посторонним можно говорить и без обиняков.
