Екатерина Красавина - Храм украденных лиц
Витька сделал пару кадров.
В «Ликах красоты» Юлия Константиновна пробыла около часа. Когда она появилась в дверях, Губарев прошептал Витьке:
— Появилась!
— Сейчас будем давить?
— Да чего уж там откладывать! Время дорого.
Не успела Юлия Константиновна положить свою лапку на дверцу машины, как Губарев, выросший за ее спиной как из-под земли, с легкой ехидцей сказал:
— Добрый вечер, Юлия Константиновна! Как визит к Павлу Диогеновичу?
На лице секретарши не дрогнул ни один мускул.
— Нормально! А… при чем здесь вы?
Мы? — делано удивился майор. — Мы тут абсолютно ни при чем. А вот вы, Юлия Константиновна, что делали в столь поздний час в конкурирующей клинике? У заклятого врага покойного Лактионова? Поясните, пожалуйста. Мы будем очень рады услышать ваше объяснение, — торжествовал майор. Он просто упивался собой в эту минуту. Ему представился отличный повод сбить спесь с этой соплюшки, так долго издевавшейся над ним.
— В двух словах не объяснишь.
— Зачем же в двух, Юлия Константиновна, толкните речь. Нам торопиться некуда. Мы с удовольствием вас выслушаем.
Витька незаметно ущипнул его сзади за руку. Губарев понял, что он переигрывает.
— Где вам удобно говорить, Юлия Константиновна? На улице или где-то в другом месте? — спросил майор.
— В джипе.
Пни все залезли в машину. Юлия Константиновна села на переднее сиденье. Губарев с Витькой — на заднее.
— Задавайте вопросы!
Именно так — повелительным тоном: «Задавайте!» И все тут!
— Что вы делали в «Ликах красоты»? Секретарша усмехнулась. Она сидела вполоборота к ним. Каштановые кудряшки и цепкий умный взгляд.
— Навещала старых друзей!
— Что вы говорите, Юлия Константиновна? С каких это пор директор конкурирующей фирмы стал вашим другом?
В ответ — молчание.
— Может быть, расскажете все начистоту?
— А если — нет?
Губарев чуть не задохнулся. Наглость этой девчонки была поразительной!
— Это ваше право! Но в противном случае мне придется рассказать о вашем визите Ирине Владимировне. Вряд ли это ей понравится! Так что выбирайте сами!
— Предлагаю сделку!
Нет, это просто верх неслыханного хамства. Она ему еще сделку предлагает!
— О каких сделках может идти речь, Юлия Константиновна! — как можно суровее сказал Губарев.
— Вам нужно найти убийцу Николая Дмитриевича? — Секретарша сделала ударение на слово «нужно».
За Губарева ответил Витька. Иначе майор бы не ручался за свое словесное «изящество».
— Нужно!
— Так вот. Мои дела никакого отношения к вашему расследованию не имеют. Это я говорю вам определенно.
— Это мы решим: имеют или нет, — сухо сказал Витька.
— Мои контакты касаются чисто профессиональных медицинских проблем.
— Короче, — устало сказал Губарев. Он уже перевел дыхание. Сосчитал до двадцати и немного успокоился. — Как я понимаю, вы торговали секретами и ноу-хау вашей фирмы?
— Совершенно верно. Но я торговала только тем, что не могло повредить Николаю Дмитриевичу. Торговала, так сказать, просроченными данными.
— Теперь понятно, откуда у вас деньги на джип. А вашему отцу впору просить милостыню на паперти, — не удержался майор. — Промашка тут у вас вышла! Красивее сочинять надо. А то придумали, что он работает в закрытой нефтяной корпорации.
Секретарша метнула на него сердитый взгляд. Но промолчала. Таких женщин раньше КГБ вербовало, подумал Губарев. Ей бы дипломатов соблазнять да в политических интригах вариться. А здесь — «королевство маловато, разгуляться негде».
— И что вы хотите предложить? — спросил майор.
— Я сообщу вам сведения, которые могут представлять для вас интерес, в обмен на молчание!
— Мы не на рынке, Юлия Константиновна! Не на рынке, не забывайте об этом. Еще неизвестно, что вы тут скажете!
Возникла пауза.
— Что вы решили? — спросила Юлия Константиновна. — Может быть, вам нужно посоветоваться друг с другом? Я могу выйти на пару минут.
— Вы сообщайте вашу информацию, а мы посмотрим.
Юлька-пулька закусила губу, как бы взвешивая: «за» и «против». Говорить или повременить? Но думала она недолго.
— У Лактионова была любовница! Вот тебе и примерный семьянин! Информация действительно была прелюбопытной!
— Откуда вы знаете?
— Подслушала пару телефонных разговоров!
— Как можно, Юлия Константиновна! Как можно! — укоризненно покачал головой Губарев. И тут же одернул себя: не паясничать! «Ты ведешь себя, как мальчишка, который дергает девчонку за косичку. Стыдно, товарищ майор, стыдно, — мысленно выговаривал он себе. — Не опускайся до примитивных разборок!»
— О чем Лактионов говорил со своей любовницей? Кто она? Как ее зовут?
— Они говорили о свидании. Он отменил его и звонил, извинялся. По имени не называл. Только — малыш и лапуля… А кто она — не знаю.
— Не густо. Что еще вам удалось узнать из телефонного разговора?
— Она что-то говорила о квартире. А он в ответ: дорого, что-нибудь придумаем. Мне показалось, что она пару раз всхлипнула. Еще он сказал, что купил ей подарок. Сюрприз.
— Когда вы обнаружили этот факт? Юлия Константиновна закатила глаза вверх:
— Примерно год назад.
— Это был первый телефонный разговор? А второй?
— Второй был кратким. Он назначил ей свидание в клинике.
— Что?! — воскликнул Губарев. — В клинике? А если бы кто-то узнал об этом или увидел?
Секретарша качнула головой:
— Он все предусмотрел. Он принимал ее, когда оставался один. Николай Дмитриевич отсылал даже охранника. Говорил, что ему надо поработать одному. В тишине, чтобы никто не мешал. Я об этом догадалась.
— И ничего никому не сказали?
— Зачем?
— Ну… женщины обычно любят заниматься сплетнями. Особенно по части амуров.
Юлия Константиновна бросила на майора выразительный взгляд, в котором ясно читалось: низко вы меня цените, товарищ майор. Какие-то сплетни, амуры! Я более крупными делами ворочаю.
— Ах да, я и забыл, что вы у нас на мелочи не размениваетесь!
Витька вторично ущипнул Губарева за руку. Тот невольно охнул.
— Значит, об этом, кроме вас, никто не знает? — уточнил майор.
— Нет.
— Что вы еще можете сказать о его любовнице? Каких она лет? О чем говорила? Вспомните все, что можете. Для нас это очень важно.
— Судя по голосу, молодая. Лет двадцать с небольшим. Или меньше. Голос приятный, тонкий. Не грубый. Я думаю, у нее синдром «маленькой девочки».
— Что вы имеете в виду?
— Как вы знаете, я учусь в МГУ на факультете психологии… Как будущий психолог, я люблю наблюдать за людьми, классифицировать их.
Губарев открыл было рот, но Витька ущипнул его в третий раз. И майор промолчал.
