Юлия Шилова - Его звали Бог, или История моей жизни
— В следующий раз, прежде чем что-нибудь выкинуть, я тебя предупрежу.
— А ты что, еще можешь что-нибудь выкинуть?!
— Конечно! Ты меня еще плохо знаешь. То, что ты видел, это так, считай, что я просто побаловалась, решила в войнушку поиграть. Если меня завести, то я могу весь зал уложить.
— А как тебя можно завести?
— Ну, например, если ты трахаться захочешь и меня возбудишь.
— Ты хочешь сказать, что когда занимаешься сексом, то тоже можешь открыть пальбу?
— Запросто.
— А как же ты тогда с Гавриилом спала?
— Долго к нему привыкала, пришлось два раза ранить. Теперь-то уже проще, стараюсь держать себя в руках.
— Ни хрена себе! А я с тобой потрахаться хотел… А что, если я сейчас в комнате все оружие попрячу?
— Бесполезно. Я могу задушить или перегрызть шею.
— Ты что, это тоже умеешь?
— Сомневаешься в моих способностях?! Иди сюда, я сейчас покажу.
Серега отошел подальше и стал что-то насвистывать себе под нос:
— Послушай, подруга, а ты у психиатра проверялась?
— Ты считаешь меня чокнутой?
— Я даже не знаю, какой тебя вообще можно считать! Но то, что ты сумасшедшая, в этом я уверен.
— А что, собственно, ты злишься?
— Я не пустил тебя на общак, сохранил тебе жизнь и даже не могу тебя трахнуть как следует. Получается, Гаврюше ты шею не перегрызешь, а мне можно.
— Подожди немного. Дай мне время. Я скоро к тебе привыкну.
— И сколько же ты будешь привыкать?
— Всего несколько дней. Тебе нужно немного потерпеть. Скажи спасибо, что я тебя честно предупредила о всех своих странностях, а то бы сотворила что-нибудь в момент экстаза, и тогда неизвестно, чем дело могло закончиться.
— Спасибо. Ладно, подруга, пойдем, я тебя спать положу. Завтра поедем за цепью.
— А где ты меня положишь?
— В комнате, где окон нет, чтобы ты не сбежала.
Серега помог мне подняться и повел в комнату, где не было окон. Эта комната напомнила чулан, в котором держал меня Пашка. Там стояла раскладушка и ведро с водой.
— Это на случай туалета? — поинтересовалась я, показывая на ведро.
— Точно, улавливаешь на лету. Давай, ложись спать и поскорее ко мне привыкай.
— Если развяжешь руки, быстрее привыкну.
— А вот насчет этого не знаю.
— Сереж, ну сам посуди, как я могу уснуть с завязанными руками. Освободи руки и дай рюмку водки.
— Руки я тебе развяжу, а вот про спиртное забудь. Пока ты со мной, ни капли не получишь.
Серега перерезал скотч, выкрутил из светильника лампочку и направился к выходу.
— А лампочку-то зачем выкрутил?
— Потому что свет тебе ни к чему. Спокойной ночи.
Дверь захлопнулась.
— Спокойной ночи, — процедила я сквозь зубы и тут же подошла к двери. С моей стороны замка не было. Все понятно — закрыл на задвижку.
— Вот черт! — Мне ничего не оставалось, как пойти и лечь на раскладушку.
Естественно, сон не шел. Перед глазами опять встали те двое отморозков.
А еще я почувствовала, как сильно тоскую по Паше, по его рукам, губам, телу…
Боже, какие приятные слова шептал он мне на ухо в минуты сладострастия! Я закрыла глаза и стала слушать тишину. В доме было тихо, наверное, все уснули, а может быть, ушли. Неожиданно раздались чьи-то крадущиеся шаги, тяжелая задвижка скрипнула, и дверь распахнулась. На пороге появился Паша. Его лицо было неестественно бледным, а руки слегка дрожали. Он подошел ко мне и набросился с такой силой, что я чуть не закричала от боли. Пашка гладил меня по плечам и покрывал мое тело долгими горячими поцелуями.
— Пашка, ты сумасшедший! Как ты меня нашел?!
— Я так соскучился…
— Подожди. Сюда в любую минуту могут войти.
Пашка встрепенулся, словно очухался наконец от кошмарного сна.
— Точно. Я как-то об этом не подумал. Надо уматывать отсюда как можно скорее.
— Ты как вошел в дом?
— Через входную дверь.
— А где все?
— В дальней комнате сидят. У них там стрелка. Народу съехалось выше крыши. Медлить нельзя, иначе нас здесь обоих похоронят.
Мы взялись за руки и стали осторожно пробираться к выходу. В коридоре было пусто. В дальней комнате слышались громкие голоса. Добежав до входной двери, Пашка взял меня на руки, бережно прижав к себе, и спустился по ступенькам.
— Господи, а это-то зачем?
— Соскучился, сил нет.
На улице вдоль забора выстроились небрежно припаркованные машины.
— Можно, конечно, тачку угнать, но лучше не надо. Зачем лишний шум? Они так спокойно сидят. Когда кинутся, что тебя нет, мы уже далеко будем, — сказал Пашка.
Мы прошли мимо машин и направились в сторону шоссе. Пашка держал меня за руку, постоянно сжимая ее так, что мне приходилось вскрикивать и одергивать его.
— Паша, мне же больно! — не выдержала наконец я.
— Извини. Просто мне кажется, что если я разожму твою руку, то навсегда ее потеряю. Хочется сжимать твои пальчики сильнее и сильнее, хотя бы для того, чтобы знать, что ты рядом со мной.
— Послушай, Пашка! Ты не ответил на мой вопрос. Как ты меня нашел?
— Я видел, как тебя увозили эти подонки.
— Видел? Где же ты был?
— Спрятался за домом. Я искупался в речке. Подхожу к дому, вдруг вижу: тебя в машину заталкивают, а какой-то отморозок с моей винтовкой из дома выходит.
— А почему ты не попытался меня спасти?
— В чем? В одних плавках и с мочалкой в руках?! Ну и вышел бы я, только толку мало. Что я могу сделать? Они вооружены. Забрали бы нас вместе… Кто бы тебя сейчас спас?
— Тоже верно. — Я чмокнула Пашку в щеку. — Паш, а как же ты меня сейчас нашел?
— Я в соседнем дворе угнал машину и поехал за вами следом. На хвосте висел осторожно, чтобы они не заподозрили. Затем выяснил, куда тебя поселили, и занял выжидательную позицию. При первом удобном случае я сразу к тебе.
— Но ведь был же еще один удобный случай. Когда в доме оставались только я и Серега. Почему ты не объявился?
— Прости. Я отлучился. Мне надо было найти оружие.
— Пока ты отлучался, меня могли перевезти в другое место.
— Вряд ли. Пока они возили тебя в «Сафране», я исследовал дом и нашел комнату, где нет окон. Мне сразу стало понятно, что это лучшее из того, что они могут тебе предложить. Тем более опыт спячки в чулане у тебя уже есть.
Выйдя на шоссе, мы с облегчением вздохнули и поймали частника.
— У меня здесь есть одно неплохое местечко. Поедем туда, — обнял меня Пашка.
— Нет, давай поедем к Маринке. Я ей обещала. Она, наверное, уже вся извелась.
— Кто такая Маринка?
— Моя подруга.
— Ты же говорила, что у тебя нет подруг.
