Юлия Шилова в АСТ - Чувство вины, или Без тебя холодно
– Пойми, с тобой все так быстро закрутилось, – пытался оправдаться Сергей. – Я даже не готов к такому повороту событий. Не уезжай. Поживи у меня. Знаешь, я тебе не врал про любовь с первого взгляда. Все, что я тебе говорил, – это правда.
– Как я могу у тебя пожить? В качестве кого?
– В качестве потерпевшей. Я же сбил тебя на машине.
– Сережа, да ты с ума сошел! – Я стала жадно ловить ртом воздух и напоминала рыбу, выброшенную на берег сильнейшим штормом.
– Все, что я у тебя прошу, так это дать мне немного времени и возможность во всем разобраться. Ты пока побудешь с Ладкой. Она очень переживает.
Сергей говорил крайне нервно и постоянно оглядывался.
– Сережа, что ты постоянно оглядываешься? Что случилось? – Сережина нервозность передалась мне.
– Меня там Маша ждет, – ответил он голосом, полным отчаяния.
– Где?
– Здесь, на танцполе. Я сказал ей, что пошел за коктейлями, а сам отправился искать тебя.
– Вот и иди к своей Маше.
Не удержавшись, я отвесила Сергею пощечину и, громко заревев, бросилась прочь…
Глава 23
Москва встретила меня хмурой погодой. Я прилетела вечером и прямо в аэропорту встретила женщину, внешность которой была мне очень даже знакома. Остановившись, я напрягла память и внимательно посмотрела на женщину, ребенка и незнакомого мужчину. Женщина светилась от счастья, держа мужчину за руку, и постоянно подставляла ему свою щечку для поцелуев. Видимо, она почувствовала мой взгляд и повернулась в мою сторону.
Я узнала ее. Это была Надя. Та самая Надя, мужа которой я совсем недавно сбила.
– Надя…
Женщина тут же отдернула руку своего спутника и подошла ко мне.
– Вы меня помните?
– Помню, – как-то виновато сказала она. – Вы мне деньги приносили.
– Я смотрю, у вас все хорошо.
– Это мой любимый мужчина. – Надя все так же виновато кивнула в сторону мужчины, дружелюбно разговаривающего с дивной девчушкой.
– Я очень за вас рада.
– Спасибо. Я сама за себя рада.
– Вы на отдых?
– Хотим на несколько дней слетать в Сочи. Вы только не говорите, что меня видели. Мне пока не очень хочется афишировать свои отношения с Глебом. С момента смерти мужа еще прошло так мало времени…
– Да что вы такое говорите! Кому я могу рассказать? Мне это не нужно.
– Знаете, а я ведь только жить начала. Мой муж был пьяница и дебошир, – взволнованно заговорила Надежда. – Все эти годы он жестоко меня избивал и надо мной издевался. А Глеб совсем другой. С ним я узнала, как мужчина должен относиться к женщине. Я с ним уже полгода тайно встречалась, еще будучи замужем, а от своего пьяницы и самодура так уйти и не смогла. Я понимаю, что нельзя говорить подобные вещи, но я вам благодарна. Ведь благодаря вашему мужу я избавилась от этого изверга и смогла устроить свою личную жизнь. Сама бы я на это никогда не решилась. Такая уж у меня психология. Тянула бы свой воз до самой смерти, терпела бы все унижения, оскорбления и побои. У меня бы никогда не хватило духу уйти. Я боялась своего мужа как огня. Думала, тащить мне этот крест всю свою жизнь. Не хотела лишать ребенка отца. Дура! Лишь сейчас поняла, какая же я дура. Дочка только теперь детство почувствовала и заикаться перестала. Малышка жила в вечном страхе и каждый день слышала скандалы и склоки. Глеб любит ее как родную. Если бы не вы, я бы жила с этим скотом. Я бы сама никогда не развелась и не изменила свою жизнь. Глеб устал бы меня ждать и отошел в сторону. Я бы никогда в жизни не узнала, что такое настоящее женское счастье.
Надя смахнула слезу и дружелюбно обняла меня.
– Когда вы в прошлый раз ко мне пришли, я говорила, что буду добиваться правосудия любой ценой, а если быть откровенной, то я хотела броситься к вам на шею и поблагодарить вас за то, что сделал для меня ваш муж. А потом я поняла, что вы его ненавидите точно так же, как и я ненавидела своего. Как же хорошо я вас понимаю!
– Наденька, я очень за вас рада. – Я обнимала практически незнакомую мне женщину и чувствовала, как с сердца упал камень.
Как же все-таки замечательно видеть счастливой еще одну женщину и знать, что в этой нелегкой жизни кому-то стало светлее и солнечнее.
– И пожалуйста, не стесняйтесь своей любви. Никто не должен стесняться того, что стал счастливым.
Когда я уходила, то сквозь слезы помахала Надежде рукой и прокричала:
– Надя, я за вас рада! Вы даже представить себе не можете, как же я за вас рада! Берегите любовь! Пожалуйста, берегите! И не стесняйтесь ее! Не надо!!!
Надя плакала, прижималась к Глебу и кричала мне, не обращая внимания на проходивших мимо нас пассажиров:
– Обещаю! Я вам обещаю!!! Спасибо вам за все!!!
Когда я подъехала к своему дому, то с ужасом обнаружила, что моя квартира выгорела дотла. Я стояла как вкопанная и смотрела на выгоревшие окна. Этаж над моей квартирой и ниже был весь в копоти. Черные стены, отбитая штукатурка… А от моей квартиры практически ничего не осталось.
Увидев во дворе куда-то спешащую соседку, я быстро ее догнала и спросила дрожащим голосом:
– Баба Клава, что произошло?
– Света, девочка, а ты разве не знаешь, вчера Павел сгорел?
– Как?
– Говорят, приехал вечером пьяный и уснул с сигаретой в зубах.
– О боже!
– Тебе звонили. Да только у тебя телефон был отключен.
– Я за границей была.
С трудом передвигая ногами, я словно в тумане дошла до Алькиной квартиры и позвонила в ее дверь. Алька открыла мгновенно. Она была бледной и заплаканной.
– Ты? – Я прочитала в ее глазах лютую ненависть.
– Пустишь? У меня дома больше нет. Ни мужа, ни дома.
– Ты же на Ибице прохлаждаешься?
– Уже вернулась.
– Я тебе звонила.
– У меня телефон был отключен.
Алька пустила меня в квартиру и, сев напротив, нервно закурила сигарету.
– Я бабу Клаву встретила. Она рассказала мне, как все произошло.
– Тогда ты все знаешь.
– Значит, Пашку выпустили?
– Вчера выпустили под подписку о невыезде. Он на радостях напился и с сигаретой уснул.
– Кто ж его выкупил?
– Я.
Я вздрогнула и посмотрела на Альку в упор:
– Никогда бы не подумала.
– А что тебя так удивляет?
– Значит, ты с Пашкой тоже была близка…
– Я Пашку любила, – невозмутимо ответила Алька. – Я знала, что ты его засадила и бросила на произвол судьбы. Мне Макар обо всем рассказал еще в самом начале. Пашка признался ему в этом еще до того, как его арестовали. Макар знал о наших отношениях и сразу рассказал обо всем мне. Поняв, что, кроме меня, Пашку никто не выручит, я заняла крупную сумму денег и передала ее Макару. Когда Пашка приехал, он был такой бледный и такой несчастный. Худой! Он не захотел видеть ни меня, ни Макара. Он спрашивал о тебе. Я сказала ему о том, что ты уехала со своими друзьями на Ибицу. Он заревел, как раненый зверь, ударил кулаком в стену и за–крыл дверь прямо перед моим носом. Я звонила ему, но он не брал трубку. А ночью я услышала запах дыма. Спасти Пашку не удалось.
