Дебора Николас - Разбитое отражение
– Ничего ты не понимаешь… – сдавленно прошептала Келли. Да, не понимает. А объяснить нельзя. Господи боже, как выматывает то, что нельзя рассказать ему про Си Джей…
Но все обошлось и так. Будто почувствовав, как ей страшно, Годшо обнял ее, и Келли не стала сопротивляться, хотя он никогда еще ее не обнимал. Ей почему-то показалось совершенно естественным, что он ее утешает; она сама сцепила руки у него на поясе, и Годшо притянул ее еще ближе к себе.
– Надеюсь, это значит, что ты меня прощаешь, Брэдли, – проворчал он. – Тяжело работать с тобой в паре, когда ты все время глядишь мимо меня и цедишь что-то, не слушая, что я отвечу. Ей-богу, я от этого просто с ума схожу!
Келли уткнулась лбом в его пухлое плечо, вдохнула резковатый, пряный запах одеколона, пытаясь утихомирить колотящееся сердце. Так он с ума сходит? А он хоть понимает, что делает с ней, просто находясь рядом, в одной комнате?
– Тебе надо было рассказать мне о прошлом Дрейка Хантера до того, как я подключила к расследованию Рейчел.
– Да, наверно. – Он провел ладонью по ее спине, голос почему-то звучал сдавленно. – Но ты насчет Хантера не переживай. Он говорил, что не виновен в том, за что отбывал срок, и, как бы глупо это ни звучало, я ему верю.
Келли молчала, не зная, что сказать. Сама она не слишком доверяла Хантеру – строить из себя невинно осужденного может любой рецидивист, не всем же верить. Но Хантер, кажется, не внушал никакого страха Рейчел, а вот это уже кое-что…
Годшо все крепче прижимал ее к себе, и она удивилась силе его плотно сбитого тела. Келли знала, сколько стараний он прилагает, чтобы держаться в форме. Годшо был невысок, но недостаток роста у него с лихвой компенсировался чем-то другим. Келли не раз видела, как он одним взглядом усмирял полный репортеров зал, просто выходя на кафедру.
«Но боже мой, что со мной творится?! – мелькнула у нее в голове паническая мысль. – Он просто по-дружески обнял меня, и все, и хватит».
Вздохнув, Келли попыталась высвободиться, но Годшо припер ее к краю стола и выпускать явно не собирался. Наоборот, взял за подбородок и повернул к себе ее лицо.
– Так ты меня простила или нет?
Келли уже совсем забыла, за что сердилась. Вся ее злоба давно прошла. Интересно, чего этот толстяк так беспокоится? Но нет, в его глазах не только беспокойство – что-то еще, чего она не может разгадать… Келли вдруг стало страшно, она шумно втянула в себя воздух.
– Пожалуй, придется простить, а то ты меня так и не отпустишь.
Годшо ухмыльнулся, но так и не двинулся с места, только снова посмотрел на нее тем самым взглядом, от которого у нее начинала гудеть в жилах кровь.
– Черта с два я тебя отпущу так скоро!
В следующий миг Келли осознала, что он ее целует и – да поможет ей господь – она отвечает ему! Годшо был неправдоподобно, неожиданно для своей комплекции нежен и целовался с большим мастерством, доводя ее до беспамятства, до сладкого изнеможения. Она понимала, что должна оттолкнуть его, сказать, что все происходящее – чудовищная ошибка, недоразумение, но не могла произнести ни слова, пока на губах были его губы.
Итак, она не противилась, и Годшо перешел к более решительным действиям. Теперь он языком ласкал ей рот изнутри. Келли дышала все чаще, удивляясь, как вообще еще может дышать, а между тем руки Годшо гладили ее спину – сначала осторожно и тихо, потом все смелее и сильнее. Наконец он оторвал губы от ее губ, но лишь затем, чтобы покрыть легкими поцелуями щеку, висок, коротко подстриженные завитки волос.
– Келли, – выдохнул он, – я мечтал об этом с того дня, когда мы познакомились!
Ошарашенная таким признанием, она чуть отстранилась, чтобы посмотреть ему в глаза.
– Ты о чем? При первой же встрече, если помнишь, ты обозвал меня фэбээровской подстилкой, потому что я хотела привлечь их к расследованию.
– Хамство – брачный ритуал полицейских, – проворчал Годшо, снова притягивая ее к себе. – А на самом деле я соображал, как бы поскорей на тебя залезть.
Пока она переваривала это сообщение, он вновь завладел ее губами, но еще более жадно, опять и опять толкаясь языком в ее горячий, ждущий рот. Помимо воли она начала отвечать ему тем же, и тогда его руки двинулись вверх по ее бедрам, по талии. Когда он наконец добрался до ее груди, Келли подумала, что сейчас растает. По его милости она уже совершенно не владела собой и потому не возразила, даже когда он вдруг поднял ее, обхватив за талию, и посадил на стол, а сам вклинился между ее ног.
Годшо уткнулся лицом ей в шею, запустил пальцы в спутанные его стараниями волосы и, не тратя времени понапрасну, прижался бедрами к ее бедрам. Почему-то она никогда не сомневалась в этом, как и во всем остальном, он нетерпелив, как бык в охоте. И, черт возьми, ей это нравилось!
– Я хочу тебя, Брэдли, – прогудел он, не отнимая губы от ее шеи. – Здесь, конечно, не место для таких упражнений, но я все равно хочу тебя! Вот уже сколько недель хочу… Переселяйся ко мне, когда мы сдадим это дело, а?
Эти слова моментально отрезвили Келли. Она вспомнила, что не собиралась ни дня оставаться в Новом Орлеане после того, как будет закрыто дело Си Джей. Вернется домой, в Квантико, на старую работу… С какой стати ей так круто менять всю свою жизнь?
Он хотел поцеловать ее еще раз, но она резко отвернулась.
– Погоди, Годшо.
– Чарли, – поправил он, подбираясь к воротнику ее блузки и расстегивая верхнюю пуговицу.
Сама она ни за что не стала бы его звать по имени, но сейчас это могло помочь остановить его.
– Постой, Чарли! Мы не должны…
Тем временем он расстегнул вторую пуговицу и нагнулся поцеловать приоткрывшуюся полоску кожи.
– Почему это?
Он провел языком по ее шее, и у нее перехватило дыхание.
– Потому что… потому что мы вместе работаем!
Годшо довольно ухмыльнулся.
– Ага, работаем. Верно. Ох, люблю я свою работу!
Он расстегнул третью пуговицу, забрался ей под блузку. Пальцы так безошибочно и сразу нашли сосок, что Келли чуть не взлетела со стола. Даже в самых смелых своих фантазиях она не могла вообразить, что Годшо – Чарли – настолько хорош.
– Перестань! – хрипло сказала она, изгибаясь навстречу его теплым рукам. – Господи, да остановись же, здесь рядом люди, к нам могут войти!
– Не-а. Я запер дверь.
И это вывело ее из беспамятства. Быстро, пока не успела передумать – или пока он не заставил ее передумать, – Келли оттолкнула Годшо. Неготовый к такому внезапному проявлению силы, он чуть не потерял равновесие и отступил с недоуменным видом.
– Келли, за что? Какого черта?
Она спрыгнула со стола и отвернулась от него, поспешно застегивая блузку.
