Сюзанна Брокман - Переломный момент
После того, как поговорим, можем окончить нашу игру, потому что у меня на руках хорошая карта и я не собираюсь это так оставить.
Усилия Джины и подталкивания медсестры наконец вытеснили его в коридор, и дверь закрылась практически перед его носом.
Он стоял, качая головой, чертовски злой. Три недели. О чем Аджай думал?
И о чем думал он, вот так вот сорвавшись?
Джина обняла его сзади за талию, прижалась мягким телом.
– Она ошибалась, ты же знаешь. Что ты не помогаешь.
– Ага, – криво усмехнулся Макс, – всегда полезно назвать искалеченного ребенка дураком и эгоистом.
– Ты был честен, – сказала Джина. – Поэтому ты ему так и нравишься, понимаешь?
Ты не вешаешь ему лапшу на уши.
И не затыкаешь ему рот. Ты просто... разговариваешь с ним, – она сжала его крепче, а затем отпустила.
– Мой брат социальный работник.
Она вынула сотовый телефон и повела Макса обратно к комнате отдыха, пролистывая список телефонных номеров.
– Он в Нью-Йорке, но может знать о каких-нибудь программах тут, в округе Колумбия. Понимаешь, для Рика.
Кто из ее трех старших братьев был?..
Биржевой маклер, учитель, пожарный...
Джина приложила телефон к уху.
– Пожарный – Роб – еще преподает в Хофстре[23]. Вик – брокер, но Лео тоже работает на Уолл-стрит. Он заработал достаточно денег к двадцати восьми, чтобы выйти из игры, но заскучал и снова пошел учиться и... – Она отвернулась поговорить по телефону. – Да, Тэмми, это Джина. Мой брат рядом? – Она рассмеялась. – Да, спасибо. – Снова Максу: – Ты бы знал моих братьев получше, проведи мы больше времени за разговорами, вместо... Да, Ли, это я, привет.
Она выразительно пошевелила бровями Максу – безмолвное окончание предложения.
– Нет, я все еще в Колумбии, – говорила она брату. – Ладно, на самом деле в пригороде, в Вирджинии...
Комната отдыха была пуста, и Макс пошел к окну, пока Джина разговаривала по телефону. Ее смех витал вокруг него.
Ирония состояла в том, что они достигли того момента в отношениях – если можно это так назвать – когда ему не хотелось говорить. Он научился действительно хорошо притворяться спящим.
Джина в свою очередь стала действительно хорошо избегать смены темы.
– Он перезвонит и назовет несколько телефонных номеров, – сказала Джина Максу и положила телефон в сумку на длинном ремне. Она села на подоконник лицом к нему спиной к стеклу.
– Знаешь, мне правда жаль, что ты не можешь быть со мной таким же честным, как с Аджаем.
Проклятье. Макс вздохнул.
– Послушай, я знаю, что тебе сейчас это не надо, – тихо произнесла Джина. – Я знаю, ты беспокоишься за Аджая и... Хорошо, Джулз сказал мне, что доставил еще больше файлов – значит, ты больше работаешь – что противоречит указаниям врача, могла бы я добавить, но... я нашла женщину, психотерапевта, она консультирует пары.
О боже.
– Джина...
– Я говорила с ней по телефону, – сказала Джина. – Почти два часа. Я рассказала ей все. Про изнасилование и... все.
Если и было что-то, чем она могла заткнуть его, то вот оно. Он закрыл глаза, избавляясь от вспыхнувшей картины Джины, брошенной на пол в кабине того авиалайнера, пытающейся уползти, кричащей от ужаса и боли...
– Она мне понравилась, – добавила Джина. – Большинство психотерапевтов бесили меня, но она... Я думаю, ей действительно не все равно. Так что... Я записалась на прием к ней в среду.
Она печально улыбнулась, встретившись глазами с Максом. Он уговаривал ее пойти к терапевту, сколько они оба помнили.
– Большой шаг, ага? Ты пойдешь, ну, знаешь, со мной?
– Однозначно, – сказал Макс. – Но...
Она хотела честности.
– Мы действительно пара? – Что ж, вышло намного более резко, чем ему казалось в мыслях. – Я имею в виду, это просто так... Не знаю, думаю, изолированно. Как будто нереально. – Он попытался объяснить. – Я знаю, что сейчас январь, но у нас как будто курортный роман.
И не смог начать объяснять, что может случиться, когда выйдет отсюда и вернется в реальность.
– Доктор говорит, я выживу.
Они оба обернулись и увидели въезжающего в комнату Аджая.
– Дай нам минутку, – отозвался Макс, но Джина уже была на ногах.
– Не беспокойся, я поняла, что ты имеешь в виду, – сказала Джина, но, очевидно, он причинил ей боль.
Будь оно проклято.
Это не первый раз, когда он причиняет ей боль, и, вероятно, не последний.
И вот так это началось.
Начало конца.
Глава 9
ОТЕЛЬ «ЭЛЬБЕ ГОФ», ГАМБУРГ, ГЕРМАНИЯ
21 ИЮНЯ 2005
НАШИ ДНИ
Макс вынужден был опустить телефон, потому что его руки тряслись.
Молли Андерсон.
Так звали попутчицу Джины, что подтвердило очередное сообщение по телефону от Джулза Кэссиди. Соцработница не сильно изменилась с тех пор, как Макс встретил ее несколько лет назад. Она все еще носила длинные вьющиеся красновато-каштановые волосы в стиле защитников природы из Сан-Франциско[24]. Ее улыбка оставалась все такой же теплой и искренней.
И пока он смотрел сохраненные в цифровом фотоаппарате фотографии, Макс понял, почему Джина пропала, почему ее паспорт оказался у другой женщины. Он понял, что случилось.
К этому имел отношение мужчина по имени Грейди Морант, также известный как Дейвид Джоунс и, вероятно, еще под дюжиной имен.
Должен быть он.
Грейди Морант был опасен – сбежавший из страны бывший сержант, которого в США разыскивали за целый список преступлений, включая дезертирство и торговлю наркотиками.
На короткое время Морант выдал себя, влюбившись в Молли Андерсон. Но это быстро закончилось, когда он продал ее за чемодан, полный наличных.
Макс сел на одну из кроватей в номере.
И проклял себя.
Если Джина мертва, то из-за него.
Господи.
Он поднял камеру и снова пролистал фотографии, не в силах удержаться и не просмотреть их.
Джина, Молли и группа женщин: некоторые улыбаются, некоторые со строгими лицами. Джина с короткими волосами смеялась, держа за руки двух кенийских детей.
Молли в гавайской рубашке танцевала на фоне интерьера палатки. Мужчина с седыми волосами и очками, отразившими вспышку камеры, сидел чинно и очень прямо с чаем в руках. За его стулом Джина смеялась в объектив, а ее руки нежно обвивали его шею.
Следующий снимок того же мужчины, на этот раз одного, в такой позе, словно он фотографировался на паспорт.
Максу не было нужды смотреть метку, вшитую на изнанке рубашки, чтобы понять,
что это тот самый чрезвычайно пленительный Лесли Поллард.
