Наталья Андреева - Любовь.ru
А что касается вашего мужа, то я знаю нескольких человек по фамилии Петров. Но никого из них никогда не преследовал. Собственно, за что? Я не забрасывал вас любовными письмами... Если только мои послания можно квалифицировать как любовные, то журнал «Плейбой» я бы отнес к разряду справочников. А Большую советскую энциклопедию к жанру бульварных романов».
Только на один вопрос Люба не получила ответа и задала его снова:
Кто убил Осокина?
Грабители. Был суд, и они все осуждены. Кстати, откуда вам все это известно?
Это вы убили Осокина. Никаких грабителей не было.
Кто вы, Любовь Александровна?
Я тот человек, за которого себя выдаю. А вы — нет.
Я никого не убивал.
Вам лучше самому пойти в милицию и рассказать правду об Осокине, об отношениях с моим мужем и о том дне, когда вы угнали машину и нарочно врезались в наши «Жигули» там, на шоссе. Вы же видели сигнал аварийной остановки! Видели же!
Ответа она не получила.
Ночью Люба почти не спала. Несколько раз хваталась за телефон и поднимала трубку, чтобы позвонить Стасу, но потом бросала ее, вспоминая о визите к Алине Линевой. Стае не должен был везти ее к актрисе. Даже в интересах следствия.
4
Рано утром она позвонила подруге и осторожно спросила:
— Ну как?
— Собираюсь на работу, — деловито сказала Люська. — Рыжему лучше, и я могу оставить его на родителей.
— А как твое свидание?
— Не знаю. Я просто не буду больше ему звонить.
— А если он сам позвонит?
— Любаша, у меня- кофе остывает. Потом поговорим, ладно?
— Хорошо. Потом.
Потом Люба сидела за компьютером и никак не могла сосредоточиться. А если вот сейчас, в этот солнечный летний день, он снова придет ее убить? Как ненужного свидетеля, раз уж Люба обо всем догадалась. Придет и будет звонить, звонить, звонить в квартиру... Конечно, она не откроет. И милиция приедет гораздо раньше, чем он справится с дверью.
Звонок. Она вздрогнула. Подождала немного, пока не позвонили еще раз. Потом еще и еще. Подошла на цыпочках к двери, заглянула в глазок. Совершенно незнакомый парень стоял перед ее дверью и нажимал на кнопку звонка. У нее уши заложило, так громко верещал звонок.
— Кто там? — пискнула Люба.
— Любовь Александровна Петрова — это вы? Может быть, откроете, наконец?
— Вы кто?
— Из милиции.
«Врет, — подумала Люба. — В милиции работает Стае».
— Вы знаете капитана Самохвалова?
— Нет.
— Тогда я вам не открою.
— Документ посмотрите.
В глазок она увидела, как парень достал из кармана удостоверение и, открыв, поднес его к глазку. Почти ничего невозможно разобрать. Иванов, кажется. Ха-ха! Иванов! Конечно, под-Дельное!
— Ну что?
— Вы не из милиции.
Парень вздохнул, убрал удостоверение в карман, потом вдруг нагнулся и исчез. Люба прислушалась:
— Вы где?
— Сижу под вашей дверью. Долго буду сидеть, —предупредил он.
— Соседи придут, — нашлась Люба.
— Я покажу им удостоверение. Я думаю, что, в отличие от вас, они люди грамотные.
— Почему вы не ломаете дверь?
— У меня нет на это никаких полномочий. Я пришел с вами поговорить.
— О чем?
— Я — Иванов.
— Это я уже поняла.
— Дмитрий Иванов. Дмитрий Геннадьевич. Я — брат Сергея Иванова.
— Ой!
— Откройте дверь, Любовь Александровна.
— Нет. Не могу.
— Я всю ночь разговаривал с Серегой. Он думает, что вы — моя коллега. Из милиции. Привязался ко мне с этим Осокиным... Вы меня боитесь, что ли?
— Да.
— Это правильно. Но у вас ведь «крыша» поехала? Так? Маньяки везде мерещатся. Серегу обвинили в том, что он хочет вас убить. А мне вот сейчас захотелось вас убить.
Она неожиданно резко несколько раз щелкнула замком и распахнула дверь со словами:
— Убивайте.
Парень от неожиданности потерял равновесие и шлепнулся кулем в ее прихожую, но, мгновенно сгруппировавшись, сел на корточки и посмотрел на Любу снизу вверх.
— Убивайте, — повторила она. — Ну?
— Точно, не в себе баба. — Он пружинисто поднялся и стал отряхиваться. Потом сказал: — На всякий случай: я — Иванов. Дмитрий Иванов.
— Я не глухая.
— Да? А почему тогда мне десять минут пришлось звонить в дверь, прежде чем услышать «кто там»?
— Я вас не знаю.
— Я вас тоже. Какое совпадение, да? Зачем вы ковыряетесь в уголовном деле? Да еще и моего брата к нему приплели. Почему? У него и так хватает этих... комплексов. Кто вы такая?
— Что вы знаете о его комплексах, — усмехнулась Люба.
— Это только Серега думает, что никто ничего не знает. Подумаешь, тоже мне тайна, что у него с бабами проблемы!
— А у вас нет, да?
Дмитрий Иванов, прищурившись, посмотрел Рна нее. В прихожей, где свет единственной лампочки пытался пробиться через полугодовую пыль, осевшую на плафоне, разглядеть его как следует было трудно.
— Проходите в комнату, — отступила Люба в сторону.
— Спасибо.
Покосившись на нее, Дмитрий прошел вперед. Светящийся экран монитора он отметил сразу же:
— Ого! И днем работаете?! Интернет, послания по электронной почте, мозги пудрите таким, как мой братец. А вот я ничего в этом не понимаю. Я парень простой, не заумный, зато и комплексов себе не придумываю.
Наконец-то Люба внимательно его рассмотрела. Иванов-младший и ростом был пониже старшего, и лицом попроще, и в словесных Упражнениях гораздо примитивнее. Но в том, что Дмитрий Геннадьевич Иванов очень уверенный в себе человек и никакие комплексы его не мучают, сомневаться не приходилось. Именно рядом с такими мужчинами женщины чувствуют себя очень надежно. Люба тоже совершенно успокоилась: этот не убьет. Нет в Иванове-младшем никакого внутреннего надрыва. Цельная личность со знаком плюс, хотя и без особых изысков.
— Я пришел с вами договориться. По-хорошему.
— О чем договориться?
— Вы зачем-то копаете убийство Осокина. Одна или в компании?
— В компании.
— Я так и думал.
— Если вы работаете в милиции, то почему не знаете капитана Самохвалова?
— Милиция, она большая, — усмехнулся Дмитрий. — Одна ее часть борется с отдельными преступниками, другая — с преступностью организованной.
— Хорошо борется, — усмехнулась Люба. — Бандитов предупреждает.
— Что вы об этом знаете? — сразу же насторожился Дмитрий.
— Значит, вы работаете в районном управлении по борьбе с организованной преступностью?
