Анна Малышева - Ночь опасна
— Я даже попыталась еще раз расспросить Валеру, но тот не пожелал говорить, — вздохнула Тамара. — Либо он говорит правду, либо что-то скрывает. Но в любом случае ведет себя так, будто я ему враг. Впрочем, он почти прав.
Опрос почти никаких результатов не дал. Тамара была совершенно права, когда негодовала на медлительность следствия. Почти никто из обитателей дома не мог вспомнить никаких событий прошлого вторника. За небольшим исключением.
— В третьем подъезде молодая семья снимает квартиру, — сообщила Тамара. — У них есть собака, английский бульдог. И молодой человек выгуливает ее перед сном. Так было и в тот вторник, около одиннадцати вечера. Точное время он вспомнить не смог.
Владелец бульдога увидел, как из соседнего подъезда вышла женщина в черном пальто и направилась в сторону автобусной остановки. Он встречал эту соседку и прежде, но имени не знал, поскольку жил здесь совсем недавно. Им было по пути: он всегда водит собаку в ту же сторону — там есть небольшой сквер. Поэтому какое-то время они шли почти рядом.
— А потом Маша вышла к обочине и стала ловить машину. Поймала и уехала куда-то в сторону центра, — закончила рассказ Тамара.
— Ну и что здесь такого? — не выдержала Нина. — Если бы он запомнил номер машины!
— Конечно, номера он не запомнил, — вежливо согласилась с ней хозяйка. — Он даже цвета не помнит. Но все это не «гак уж важно. Важнее то, что Маша никогда не садилась в незнакомую машину. Никогда в жизни.
Нина опять хотела что-то возразить, но Олег ее остановил. Его охватило лихорадочное возбуждение, почти азарт.
— А может быть, водитель был ей знаком? — сказал он.
— Но зачем же тогда было ловить машину? — возразила Тамара. — Она бы просто стояла на обочине и ждала, когда ее подберут.
— А она точно голосовала? Поднимала руку, пыталась остановить любой проезжавший автомобиль?
Тамара призадумалась. А потом была вынуждена признать, что этого владелец бульдога не говорил. Он произнес дословно только что Мария «поймала машину».
— Он мог не понять, что произошло. — Олег чувствовал настоящее вдохновение. — Тамара, ты же сама сказала, что она не садилась в машину к незнакомцам! Она была пуглива, боялась всего на свете!
— Может быть, ты прав, — задумчиво произнесла женщина. — Нужно будет еще раз его расспросить… Поднимала ли она руку? Нет, этого он не говорил. Олег, у тебя, кажется, есть какая-то новая идея? Ты думаешь, ее убил кто-то знакомый?
— Я почти в этом не сомневаюсь.
Он хотел объяснить, к какому заключению пришел в результате своих ночных размышлений, но его снова прервала Нина. Она неожиданно встала и поставила на стол почти нетронутую чашку кофе.
— То, чем вы занимаетесь, — просто вредительство, — сказала она, глядя куда-то вдаль и стараясь не встречаться ни с кем взглядом. — И больше всего вы вредите мне! Что вы хотите доказать?! Что ее убили из-за нее самой?! А как же я? Кто травил меня газом, кто хотел сбить?! Значит, я остаюсь в стороне, за меня можно не беспокоиться?!
— Нина, я сейчас объясню…
— Я с ума сойду! — Она сбросила с плеча его руку и повернулась к нему всем корпусом, будто собираясь драться. — Сперва ты говорил, что женщина погибла из-за меня, потому что нас перепутали! Теперь…
— Но вас перепутали не случайно!
Теперь оторопели обе женщины. Тамара, потянувшаяся было за лежащими на столе очками, замерла, да так их и не надела. Нина обморочно нащупала край стола и медленно опустилась на стул.
— Что? — протянула она с детской недоверчивостью.
— В самом деле, Олег…
— Вас не могли перепутать случайно, вы оказались слишком похожи! — Он не знал, удастся ли ему внушить женщинам ту убежденность, которую сейчас испытывал. — Я и сам ошибся, пока не подошел к Марии вплотную! Нина, ее подставили вместо тебя! Тебя тоже хотели убить, но у нее был свой враг, и в тот вечер он с ней рассчитался!
Она вздрогнула — ее передернуло, как будто прошило молнией. Тамара наконец надела очки и, сразу повзрослев, заговорила другим тоном. Очень серьезно, почти сухо она попросила Олега объяснить: как такое пришло ему в голову? Значит, теперь он считает, что убить хотели обеих женщин?
— Да! Раньше я думал, что нацелились только на Нину, но теперь вижу, что ошибся! Если бы хотели убить Нину — убили бы именно ее! Убийца дождался бы ее на бульваре — он ведь знал, что она может опоздать! Любой человек может опоздать!
— Так ты считаешь, что убийца заманил или сам привез туда Марию, замаскированную под Нину… — Она поправила очки и смущенно добавила: — Извини, это бред. Это слишком трудоемко. Если у него был пистолет, он мог убить Машу в ее собственном подъезде. Там вечно вывернуты лампочки.
— А если убийца все-таки не знал, что жертву подменили? Если Марию туда вызвал кто-то другой, якобы на свидание, добившись прежде ее сходства с Ниной?
Но тут не выдержал главный предмет обсуждения — Нина. Она вскочила и потребовала немедленно замолчать. Лицо у нее пошло пятнами, сохранять самообладание ей явно удавалось с трудом.
— Прекратите! — взмолилась она странным, севшим голосом. — Что вы пытаетесь доказать? Меня это совершенно не интересует. Я пришла сюда, потому что думала — вы, Тамара, разумный человек и не будете слушать эти безумные бредни. Я выслушиваю нечто подобное уже неделю, но сегодня он превзошел себя!
— Да уж, — согласилась та. — Версия дикая. Но знаете, что я вам скажу? То, что Маша села в незнакомую машину и отправилась бог знает куда посреди ночи, — это еще более дико. Она могла сделать нечто подобное только в одном случае… Если бы нужно было кого-то спасти.
— Достаточно. — Нина взяла с дивана свою сумку и повернулась к Олегу: — Я подожду тебя в машине. Не забудь, что ты мне обещал.
Она сухо попрощалась с хозяйкой, попросила не провожать и вышла. Щелкнул замок на входной двери — Нина прекрасно справилась с ним сама. И как только утихли ее шаги, Тамара неожиданно рассмеялась:
— Ну и характер! Тебе скучать не приходится!
— Это просто нервы. — Олегу было неприятно, что критикуют его подругу, хотя в последнее время он и сам часто на нее досадовал. — Она сейчас не в себе. И это можно понять.
— Конечно можно. Наверное, ты ее замучил своими расследованиями?
— Особенно насчет Марии. Она просто не выносит, когда я завожу о ней речь. Считает себя виновной в ее смерти и бог знает что еще.
Тамара перестала улыбаться. Она сказала, что прекрасно понимает душевное состояние Нины. Точнее, не в силах себе его представить, ее саму никто никогда не пытался убить, хотя, наверное, было за что.
— Но твоя версия насчет того, что Машу специально выдали за твою подружку… Прости, она кажется мне нереалистичной. Предположим, что даже убийца этого не знал. Ты говоришь, что кто-то мог обмануть и убийцу, и жертву сразу — так я поняла?
