Людмила Бояджиева - Жизнь в розовом свете
— О'кей, — наконец сказал он. — Я провожу вас. Только постараемся прошмыгнуть через вестибюль незаметно. Вы ведь кажется знаете здесь все ходы и выходы. Красивой девушке иногда следует стать невидимой.
Незнакомка молча кивнула, уронив с очаровательного подбородка последнюю слезу.
Они спустились по смотровой леснице и по пустым коридорам с ресторанными запахами вышли на хозяйственный двор.
— Бежим! — Девушка взяла своего спутника под руку. — Моя машина за теми кустами.
Выехав на идущее вдоль моря шоссе, Ненси засмеялась: — А нам удалось удрать! Ох, как же мне хочется оставить его в дураках! Наглый, самодовольный тип! Почему мне попадаются одни мерзавцы? — она благодарно посмотрела на своего спасителя и тихо сказала: — Вы единственный мужчина, которого хочется поцеловать. — Девушака по-дружески чмокнула его в щеку, обдав запахом волнующих духов. — Благодарю.
— Не стоит. Драться я бы все равно не стал.
— Вы кришнаит или христианин? — усмехнулась Ненси.
— Хуже — я пленник иных страстей.
— И все же вы спасли меня. Могу быть чем-то полезной, пленник? Куда вас отвезти — на вокзал или в аэропорт? Я просто обожаю мчаться по ночному шоссе! А ради вас готова на все.
— Это уж слишком щедрая благодарность за удачу оказаться на вашем пути. — Уклонился от прямого ответа пассажир.
— Мне бы хотелось усилить кайф… Не бойся, — Ненси снова засмеялась. — Я не собираюсь хрустеть поп-корном или курить травку. Можно? склонившись, она включила магнитофон. — Любимая музыка — лучший наркотик.
— Ох… — мужчина скривился, как от зубной боли, услышав шлягер Рона. — А я-то идиот, надеялся, что меня не узнали меня…
Он снял шляпу, спрятал в карман массивные очки. — Наивный маскарад.
— Неужели ты надеялся остаться неузнанным в этой стране, суперстар?
— Два дня мне это удавалось. Я не плохо отдохнул. Правда — избегал женщин. Они фантастически проницательны.
— Увы, я поняла, что ты — Рон, лишь когда мы свернули к морю и страх немного прошел. И то поначалу решила, что у меня глюки… Ведь я частенько мечтала о тебе. Как, впрочем, все женщины на этом побережье.
— И в Европе, дорогая. Но мы проскочили несколько мотелей. Завтра вечером я официально со всей своей свитой появлюсь в «Плазе», а пока хорошо бы отоспаться в тихой норе. Как понимаешь, мне позарез необходимо, что бы портье был подслеповат и нем, как рыба, а комната запиралась на хороший замок.
Ненси ударила себя ладонью в грудь: — Ты нашел и портье и комнату! Не окажите ли честь, мистер Сильвер, провести остаток ночи под моим кровом?
…Через час они сидели у воды, бросая в легкую волну камешки. Купание нагишом — особое удовольствие. Ночное море для двоих — это уже праздник гурманов. А здесь резвились знатоки, умеющие ценить тонкие наслаждения.
Звезд было много, слишком много. Те, что на воде, рассыпались брызгами, кружили каруселью вокруг тел, то взмывая ввысь фейерверком, то обрушиваясь сверкающим звездопадом. О звездах пел волшебный голос Сильвера, доносившийся из магнитофона.
— Я всегда буду помнить эту ночь. Она навсегда останется в моей памяти как самый дорогой сувенир. — Ненси вытянулась на полотенце, подставив осыпанное каплями тело лунному свету. — Я вообще верю во всякую романтическую чепуху, но умерла бы от смеха, если бы кто-то сказал, что мне предстоит провести ночь с самим Роном!
— Не похоже, чтобы ты страдала от отсутствия поклонников. — Рон склонился к Ненси, осыпая её брызгами и поцелуями. — Что же случилось, детка? От кого мы сбежали и кто сейчас целится в мою спину?
Выскользнув из объятий, Ненси села. — Сумасшедший! Я не трусиха, нет. Меня растили комнатной дочкой-куколкой, а я мечтала о славе с пеленок. Знаешь, Рон, такие счастливицы, как твоя жена Мони, заставляют умирать от зависти всех хорошеньких девчонок. — Выпятив грудь, Ненси приняла рекламную позу. — Ну чем я хуже?
— Ничем. И даже очень похожа на неё десятилетней давности. Ну, когда у нас начинался сумасшедший роман.
— Вот видишь!
— Мони была совсем неплохой певицей. Пока я не навешал на шею бедной крошке малюток. И вообще… — он нахмурился. — Не потрепал ей нервов.
— Мне бы такое… Я ведь тоже не бездарность. Мистер Сильвер, вы любите джаз? — заговорила она голосом Барбары Стрейзанд.
— Здорово! — засмеялся Рон.
Ненси продолжала беседовать с ним голосами кинозвезд.
— Я умею так много всего, что мне не понадобились бы дублерши ни в триллере, ни в психологической драме. А снялась я лишь в одном ролике омерзительной рекламы. Знаешь, кого я изображала? Косую инвалидку, объевшуюся шоколадом.
— Погоди, дорогая, но откуда все это великолепие? — Рон кивнул в сторону роскошной виллы, стоящей за деревьями магнолий. Лишь в гостиной на первом этаже светился сквозь кремовые шторы мягкий свет.
— От мужа. Мы давно развелись. Это все осталось мне. Кейн уже обзавелся супругой, но продолжает вести себя как наглый собственник. Он преследует меня, грозит пристрелить, если застанет с любовником. Сегодня я пришла в отель со своим приятелем… Ах, неохота рассказывать… Давай поплаваем еще?
— Так Кейн выследил тебя, устроил сцену и, вероятно, скоро будет здесь?
— Я понимаю, как ты боишься журналистов и всякой шумихи вокруг твоего имени… — Ненси обняла его за шею и притянула к себе. — Рон, любовь моя, я обо все позаботилась. Пока ты был в душе после того, как мы занялись любовью в спальне, я позвонила Кейну по мобильному телефону и обещала пожаловаться его жене, если он не оставит меня в покое.
— Думаешь, ревнивец угомонился?
— Не сомневаюсь. Он здорово выпил и уже наверняка похрапывает в супружеской постели. Да ну его к черту! Если бы ты знал, как заводят меня твои песни, милый… — Ненси встала, но когда Рон устремился к ней, бросилась к дому.
Он обогнал её и встал поперек дорожки — так, как обычно стоял на сцене: широко расставленные ноги, играющие на груди мышцы, пряди светлых волос, разметанные по плечам. В темноте светились и дурманюще пахли высокие белые цветы. Ненси упала в объятия своего кумира, но тут же отстранилась:
— Иллюзии так сильны, милый… Я всегда воображала, что Рон Сильвер сочинял свои песни для меня. Особенно эту: «Ты ждешь меня в ночи, Нежная. Твоя кровь заревом освещает мрак моей души. Твоя любовь — мое дыхание. Я хочу прильнуть к тебе. Оглянись, я здесь, рядом — я твой преданный Вампир, Нежная…» — закрыв глаза, продекламировала Ненси. В её низком голосе звучало волнующая хрипотца.
Дев обнял прохладное, лунно-прозрачное тело девушки.
