Юлия Шилова - Укрощение строптивой, или Роковая ночь, изменившая жизнь
Я посмотрела в конец кухни и увидела двух приятных мужчин, колдовавших над кастрюлями.
– Они по-русски вообще не кумекают, – засмеялась повариха и протянула мне рюмку.
– Что это?
– Водочка, давай хлопнем, а то сегодня день такой сумасшедший. Я уже здесь запарилась.
Мы выпили по рюмочке и закусили бутербродами.
– Давай еще, – сказала я поварихе.
– Давай по две. Бог любит троицу.
Мы пару раз повторили процедуру, и я почувствовала себя намного лучше. Приятная теплота разлилась по всему телу.
– Как только закончится вечеринка, мы персоналом соберемся в своей столовой и отпразднуем. Посидим, попьем за здоровье нашего Леонида Станиславовича. Дай бог ему, нашему кормильцу, долгих лет жизни.
– А где его половина? – поинтересовалась я.
– Он у нас вдовец. Пять лет, как жену схоронил. Болела она страшно. Дочь замужем за американцем. Живет в Нью-Джерси, в пятнадцати минутах езды от Манхэттена. У них там престижность места определяется удаленностью от Манхэттена. Чем ближе, тем круче. Леонид Станиславович сам лично летал, дом для молодых выбирал…
– Здорово! Хорошо быть дочкой Леонида Станиславовича.
– Еще бы. Ладно, неси поднос. Сегодня мы свое наверстаем, сделаем свою вечеринку.
Я, слегка запьянев, подхватила поднос и пошла к публике.
– Виски, пожалуйста. Шампанское, кто желает. Вино, текила, джин с тоником, ром, пожалуйста. Кто желает?!
– А водочка есть?
Я обернулась и прикусила язык. Передо мной возвышался орангутан в супердорогущем костюме. Рядом с ним стояла симпатичная блондинка в вечернем платье и держала его под руку. С минуту мы смотрели друг другу в глаза, я потеряла дар речи, но вскоре овладела собой.
– Молчи, – сказала я шепотом и еле заметно покачала головой.
Валентин ошарашенно уставился на меня, вытянул шею и процедил сквозь зубы:
– Я хочу водки.
– Дорогой, что случилось? – засуетилась блондинка. – Что ты хочешь?
– Я хочу водки, а у нее на подносе ее нет.
– Я сейчас принесу, – сказала я.
– Принеси, – зло проговорил орангутан.
– Будьте так любезны, – улыбнулась блондинка. Я кивнула и бросилась прочь из этой толпы. Только этого мне еще не хватало! Каким боком он здесь очутился?! Ведь эта вечеринка для близких родственников? Он что, пахану внебрачный сын? У меня закружилась голова. Господи, какие нервы нужно иметь, чтобы все это выдержать?!
Я подошла к поварихе и, задыхаясь, произнесла:
– Давай выпьем по рюмочке.
– Валя, на тебе лица нет. Ты что бледная такая?
– Наливай, – стояла я на своем. Повариха удивленно покачала головой и налила нам по рюмке. Я выпила и взялась за бутерброд.
– Ой, Валюха, хорошо, что ты к нам устроилась. А то в этом доме и выпить не с кем, – обняла меня повариха.
– Где еще бутерброды с икрой будешь есть в таких количествах, как не в этом доме, – заметила я. – Ладно, мне пора.
Я поставила на поднос пару пустых рюмок и графин с водкой. Найти Валентина оказалось нетрудно. Он стоял неподалеку и выглядывал меня. На его руке по-прежнему висла блондинка.
– Пожалуйста, – улыбнулась я дежурной улыбкой и протянула ему рюмку с водкой. Он взял рюмку, подержал ее в руке и сказал:
– Я хочу со льдом.
– Простите, но у нас нет льда.
– Дорогой, что ты еще хочешь? – встряла блондинка.
– Я хочу водку со льдом, а у нее просто водка.
– Будьте так любезны, – улыбнулась блондинка, – принесите моему спутнику водку со льдом.
– Да, конечно.
Мне пришлось опять возвращаться на кухню. Вот сволочь, решил поиздеваться. Ну ничего, этим меня из себя не выведешь – в конце концов, это моя работа.
– Валентина, ты что туда-сюда носишься? – спросила изрядно захмелевшая повариха.
– Да попался один придурок, загонял, ей-богу. То ему просто водку, то водку со льдом!
– Что ты хочешь, милая. У богачей свои причуды. «Да какой он, к черту, богач, – подумала я про себя. – Неизвестно, каким ветром его вообще сюда занесло».
– Давай выпьем за причуды богатых, – засмеялась повариха и протянула мне рюмку. Осушив ее до дна, я спросила:
– А у нас лед есть?
– Конечно, вон в баре возьми.
Я поставила на поднос вазу со льдом и пошла обратно. Вечеринка как раз только началась. Орангутана нигде не было видно. Я с облегчением вздохнула и снова стала разносить гостям напитки. И вдруг небо засверкало разноцветными огнями. Фейерверки, хлопушки, петарды. На сцену вышел виновник торжества, взял микрофон и поблагодарил присутствующих за то, что они пришли. Заиграла музыка, и публика принялась поздравлять пахана, а тот спустился со сцены и стал обходить своих гостей, важно пожимать им руки, при этом задавая каждому пару незначительных вопросов. Неожиданно он столкнулся со мной.
– Извините, – сказала я ангельским голосом.
– А, Валентина, ничего страшного. Спасибо, что помогаешь. Ты очень хорошо выглядишь. А ты приготовила мне подарок?
– Подарок?
– Ну да.
– Извините. Я не подумала об этом.
– Ну, придумай что-нибудь. Можешь даже спеть и поцеловать меня в щеку, – засмеялся он. – Да что ты, Валя, так вся напряглась? Я же пошутил. О каком подарке можно говорить? Это шутка. Просто хотелось посмотреть, как ты выглядишь, когда смущаешься. Ты в моем доме сама как подарок. Я не хотел тебя обидеть.
– Я могу для вас спеть.
– Что?!
– Я могу спеть для вас.
– Ну что ж, попробуй. – Он посмотрел на меня с интересом. Затем взял за руку и потащил на сцену. Я была немного пьяна, поэтому не чувствовала никакого дискомфорта.
Выйдя на сцену, пахан постучал по микрофону и произнес:
– Минуточку внимания! – Публика моментально затихла.
– Я хочу представить вам девушку, работающую в моем доме. Это наивная, чистейшая душа, которая вызывает у меня восхищение. Я прошу ее спеть. Она очень волнуется. Думаю, мы ее поддержим. Похлопаем!
Публика захлопала. По-моему, в этом доме не было уже ни одного трезвого человека, поэтому все громко завизжали и восприняли причуду пахана как совершенно нормальное явление. Я подошла к музыкантам и договорилась о выбранной песне. Заиграла музыка, я взяла микрофон и запела. Эта была песня о любви и ненависти, грусти и предательстве. Мой голос звучал страстно и нежно, а на глазах блестели слезы. Когда музыка закончилась, пахан подошел ко мне, крепко обнял и с чувством сказал:
– Спасибо, Валя. Ты великолепно поешь. Это песня моей молодости. Откуда ты ее знаешь?
– Это моя любимая песня.
– Признаюсь, ты меня очень, очень растрогала. Это лучший подарок за сегодняшний вечер. Спой еще раз.
Публика засвистела, требуя повторить.
– Спой, – улыбнулся пахан. – Прошу тебя, спой. В молодости я очень любил одну девушку. Она была чем-то похожа на тебя. Такая же была чудная. Она разбилась на машине. С тех пор прошло много лет, но я все еще помню эту песню. Она часто мне ее пела. У каждой пары всегда есть своя песня… А это была наша с ней песня.
