Кей Хупер - Шепот дьявола
Это было первым, что он заметил, — сильный, горьковатый запах пота и других выделений, которые мешались с запахом кожи и резины. Он еще не дошел до конца лестницы, но уже старался изо всех сил подготовить себя к тому, что ему придется увидеть.
Но это совершенно не помогло.
11
— Милостивый боже! — Собственный голос показался Максу странным, хотя ничего удивительного в этом не было.
В подвале не было окон, но резкий свет флуоресцентных ламп освещал все с предельной четкостью. Подвал не был полностью отделан, пол цементный, стены не окрашены, и все канализационные и водопроводные трубы, проходящие по потолку, ничем не прикрыты.
В дальнем углу стояли водонагреватель, печь и нечто, напоминающее морозильную камеру, отгороженные восточной ширмой с непристойными рисунками. В ближнем углу стояла роскошная кровать красного дерева с великолепным постельным бельем темного цвета. Имелся даже столик с прелестной лампой под абажуром, стоящий рядом с кроватью.
Под лестницей у одной стены обнаружилось изолированное помещение, скорее всего, ванная комната или просто душ, Макс не мог точно разглядеть с того места, где они стояли. Во всяком случае, это было куда менее интересным, чем остальные вещи в подвале.
Яркий восточный ковер лежал в центре большого помещения. На нем были разложены самые разные инструменты и приспособления.
Там были вещи, применение которых Макс даже не хотел пытаться определить. На стене на крючках висели разные предметы, сделанные из кожи или украшенные кожей и серебряными кнопками. Стояли большие деревянные скамьи, снабженные приспособлениями для закрепления кистей рук и щиколоток ног. Причем расположено все это было так, что тело закреплялось в максимально неудобном и болезненном положении. Были какие-то инструменты в форме буквы X, еще один напоминал древние сапоги, третий имел форму деревянной лошади, причем под седлом.
Были и другие предметы, формы которых подсказывали их назначение. На полках были разложены искусственные пенисы самой разнообразной величины и окраски, а также свернутые кожаные плети и черные повязки на глаза.
Максу было совестно, что он не удержался от восклицания, поэтому он не смел взглянуть на Нелл.
— Ну что же, — заметила она довольно сухо, — по крайней мере, он не занимался этим на улице и не пугал лошадей.
Макс неожиданно рассмеялся:
— Значит, вот ты как к этому относишься? Живи и дай жить другим? — Он наконец рискнул взглянуть на нее и увидел на ее губах кривую усмешку.
— А почему нет? — ответила она. — Мне довелось гоняться за слишком большим числом настоящих животных, отнимавших жизнь у людей ради своих гнусных Целей, чтобы меня шокировало то, чем взрослые люди Добровольно занимаются за закрытыми дверями.
— А если не добровольно?
— Тогда вопрос стоял бы иначе. — Нелл огляделась, и Улыбка исчезла с ее лица. — Но я не верю, что здесь делалось что-то против воли участников затеи.
— Не веришь? Только не говори мне, что в этом месте не сохранилось энергетической картины, в которой ты могла бы разобраться.
Она, прежде чем ответить, бросила на него быстрый взгляд.
— Пока не знаю. Я, собственно, занималась попытками установить защиту, чтобы контролировать свои способности.
— Чтобы тебя не надули?
— Вот именно. — Она отошла от лестницы и встала на край ковра в центре подвала. — Однако…
Макс тоже шагнул вперед, чтобы видеть ее лицо, когда она закрыла глаза и сосредоточилась. Он уже начал постепенно привыкать к ее видениям, поэтому не удивился, что, когда она открыла глаза, взгляд ее был отсутствующим и как бы остекленевшим, будто она смотрела в недостижимую для простых смертных даль.
Как обычно, у него возникло сильное желание коснуться ее, как-то поддержать, потому что ему постоянно казалось, что без якоря она уплывет от него в неизвестность Это стремление было таким сильным, что он даже сделал шаг к ней и протянул руку, чтобы схватить ее за запястье.
Он не сделал этого только потому, что она повернула голову и посмотрела не на него, а сквозь него, причем глаза ее были такими темными, что напоминали бездонные глубины горного озера. Прошло несколько секунд. Сначала выражение ее лица было удивленным, неуверенным, как будто она смотрела на что-то, чего ей вовсе не хотелось видеть.
Она снова повернула голову, обежала взглядом комнату, прошло еще несколько секунд, и она неожиданно вскрикнула, щеки залились краской, которая отлила от ее кожи еще стремительней, чем появилась. Нелл стала бледной, как полотно. Определенно, то, что она увидела, было для нее внезапным и нежданным шоком.
Макс взял ее за руку.
— Нелл?
Как тогда, в лесу, она не сразу отозвалась. Она стояла неестественно неподвижно, не мигая, а глаза с каждой секундой становились все темнее.
Прошла минута.
Две минуты.
— Нелл?
Он схватил ее за другую руку и повернул лицом к себе. Она была как тряпичная кукла, без костей, без воли, без сознания возможной опасности. Это напугало его до смерти.
— Черт побери, Нелл… — Макс встряхнул ее.
Она моргнула и удивленно взглянула на него. Глаза постепенно светлели и обретали свой нормальный зеленый цвет. Но она явно была в смятени-и, а лицо оставалось очень бледным. Слишком бледным.
— Макс? Что…
— Ты в порядке?
— Разумеется, я в порядке…
Не успела она проговорить эти слова, как сморщилась и вскрикнула явно от боли. Она коснулась левого виска, машинально массируя его.
— Нет, — прошептала она.
— Нелл, что случилось?
— Это так не происходит, не должно так происходить…
— Нелл…
— Без предупреждения… — пробормотала она, взглянула на него со странной смесью злости и беспомощности, закрыла глаза, вздохнула и обмякла в его руках.
Нейт Маккарри совсем не был уверен, что поступил правильно, но ведь должен он себя защищать? Должен! И что еще он мог сделать?
После недолгих размышлений он решил, что он не может рассказать то, что знает, шерифу. Если подозрения Нейта в этой области обоснованны, Итан Коул знал не меньше его и не распространялся на эту тему, потому что тоже боялся.
Это до известной степени утешало, главным образом потому, что все знали, как нелегко запугать Итана.
Поэтому Нейт тщательно перебрал всех полицейских в местном управлении и договорился о встрече с копом, которому, как он считал, можно было доверять. Они вместе росли, на пару тайком курили во время тренировок и устраивали шалости на Хэллоуин, за которые их едва не посадили в кутузку.
Все это было очень давно, но они приветливо здоровались при встрече. Поэтому Нейт решил, что если кто и поймет его страх и не станет его за это презирать, так это старый приятель, которого однажды вырвало на собственные ботинки, когда они вместе с ужасом и изумлением смотрели, как двое их учителей страстно занимаются любовью в школьной кладовке.
