Фабио - Превратности любви
– Видишь, Эм? В эту тарелку мама кладет спагетти. Скоро ты будешь их есть и размазывать по лицу томатный соус. Папа любил спагетти. Он подарил мне эту тарелку.
Сглотнув слезы, она снова обратилась к малышке, стараясь говорить как можно веселее:
– Пора разложить все эти вещи. Мы живем здесь со Дня труда, и мне надоело питаться полуфабрикатами, искать необходимые предметы и постоянно натыкаться на коробки… «И быть одной. Я устала от одиночества».
Да, конечно, у нее есть дочь. И родители живут в нескольких милях от дома, который она сняла в Кэдис Лендинг.
Но Эм совсем маленькая, а у матери и отца хватает своих проблем. В июле Скотт Синклер, занимавшийся продажей компьютеров, потерял работу. После Пасхи ремиссия у Кэтлин закончилась, и у нее снова наступило ухудшение.
В последнее время тучи все более сгущались над головой Лекси, но она продолжала жить, хотя и не обладала особой силой воли и мужеством и не умела преодолевать невзгоды, как героиня телесериала. Но Лекси знала, что должна выстоять, ибо у нее нет иного выбора. Поднимаясь по утрам, она делала все, что необходимо.
Внезапно пение Нила Янга заглушил шелест гравия под шинами автомобиля на подъездной дороге.
– К нам кто-то приехал, Эм, – сказала Лекси, а девочка, улыбнувшись, сунула кулачок в рот.
Лекси подошла к окну, выходившему на передний дворик. Там остановился роскошный черный автомобиль.
Наверное, это к Уортам, богатым хозяевам дома, имеющим апартаменты в Манхэттене и владеющим замельными угодьями. Они жили здесь летом. Но, конечно, их друзьям известно, что Уорты вернулись в город в начале сентября.
– Я сейчас вернусь, Эм, – сказала Лекси, рассеянно взглянув на свои выцветшие джинсы и направившись через гостиную в маленькую прихожую. Открыв дверь, она вышла на крыльцо и откинула со лба волосы.
Дверца машины открылась, и кто-то вышел из автомобиля.
Яркое сентябрьское солнце ослепило Лекси, и сначала она увидела только силуэт мужчины.
Потом приложила ладонь ко лбу… и ахнула.
– Эммет, – выдохнула она, ухватившись за перила крыльца.
– Здравствуй, Лекси.
– Йейл, – пробормотала она.
Стоя в нескольких шагах от крыльца, он внимательно посмотрел на нее.
Йейл Брадиган, близнец Эммета, был в дорогом коричневом костюме, светло-бежевой рубашке и ярком галстуке. Из-под брюк модного покроя виднелись носки начищенных до блеска туфель.
Лекси заставила себя перевести взгляд на лицо человека, которого ненавидела. Но вместе с тем это было лицо человека, которого она любила, с такими же правильными, как у Эммета чертами, полными губами, высокими скулами и спрятанными за солнечными очками широко расставленными светло-зелеными глазами.
Такими же, как у ее дочери.
У Йейла, как и у его брата, были густые волосы золотистого оттенка, всегда напоминавшие Лекси о лете – о песке и солнечном свете.
Но в отличие от длинноволосого Эммета его близнец носил короткую консервативную стрижку, соответствующую его костюму и деловым манерам.
Йейл держал руки в карманах, но Лекси знала, что на правой у него золотое кольцо. Такое же кольцо с гербом семьи Брадиганов всегда носил и Эммет. Близнецы получили кольца от деда в день окончания школы. Только этот старик и заботился о мальчиках, родители которых развелись, когда они только начинали ходить. В восьмилетнем возрасте они потеряли отца: катаясь на лыжах в Европе, Тревор Брадиган погиб под снежной лавиной. Считая невозможным оставлять детей на попечении Блайт Брадиган, безнадежной алкоголички, их взял под свое покровительство Джефф, отец Тревора.
Лекси помнила, какое горе пережили Эммет и Йейл, когда дед умер от сердечного приступа. Это произошло незадолго до их девятнадцатилетия. С тех пор братья всегда носили свои кольца.
Лекси наблюдала за Йейлом, словно чего-то ожидая, но за темными очками нельзя было разглядеть выражение его глаз.
– Я получил твое письмо, – сказал он наконец.
Даже голоса братьев казались неразличимыми.
– Видимо, оно пролежало несколько недель, прежде чем попало ко мне, – продолжал Йейл. – Я закрыл галерею в августе, пробыл в Европе до Дня труда и получил его только вернувшись сюда.
– Заходи, – предложила Лекси.
– Где… девочка здесь?
– Да, – сказала Лекси, едва удержавшись от вопроса: «Где же ей еще быть?» Неужели он полагает, что она в состоянии нанять няню или отправить дочь в дорогие дневные ясли?
Войдя с Йейлом в дом, она услышала звонкие крики, доносившиеся из гостиной. Малышка словно вторила Нилу Янгу, как всегда делал ее отец.
– Я могу увидеть девочку? – спросил Йейл.
– Конечно, она здесь. – Аекси повела его за собой. – Извини за беспорядок. Мы еще не разложили вещи.
Он молча последовал за ней.
– Привет, милая. – Лекси расстегнула ремень детского кресла и взяла дочь на руки. Она одарила мать радостной улыбкой. – Это твой дядя Йейл.
Йейл долго смотрел на ребенка сквозь темные очки. Малышка, прижавшись к Лекси, что-то залепетала.
– Она уже подросла, – заметил он.
Лекси кивнула, зная, что Йейл несколько раз навещал девочку в больнице. Медсестры говорили ей, что какой-то красивый мужчина подолгу смотрит на новорожденную через стекло. Однако к Лекси он не заходил.
«Да я и не обрадовалась бы ему, – подумала она. – Даже если бы последние десять лет он поддерживал связь с братом, я бы не захотела видеть Йейла, после того как он поступил со мной».
Но он все же позвонил Лекси через неделю, когда они с малышкой поселились у родителей. Поинтересовавшись ребенком, Йейл спросил:
– Как ты себя чувствуешь?
– Мне уже лучше, – солгала Лекси.
Разве она могла сказать ему, что ее сердце разбито, а тело истерзано? По словам доктора, выздоровление Лекси затянулось из-за пережитого горя. Смерть Эммета так потрясла ее, что в течение нескольких дней она только плакала, уставившись в потолок.
Лекси не могла даже кормить ребенка; к счастью, девочка с удовольствием сосала какую-то смесь из бутылочки, которую давали ей бабушка и медсестры.
– Как прошли похороны? – спросила тогда Лекси.
– Эммет остался бы доволен.
«Странный ответ», – подумала она, зная, впрочем, что Эммету понравились бы похороны, устроенные братом. Как рассказали ей родители, скромная церемония состоялась на берегу океана в Лонг-Айленде, в Кэдис-Лендинг. Друг Эммета Рене исполнил на гитаре «Навеки молодой», священник произнес несколько слов о независимости и свободолюбии покойного, а потом подавленный Йейл бросил прах брата в пенящиеся волны. Как Лекси узнала от родителей, с ним была эффектная блондинка.
– Спасибо, что все устроил. – Лекси едва сдерживала слезы.
