Линда Конрад - В медленном танце
А вы ее и не оставляли. Стреляли именно в вас, а не в нее. И чтобы никто еще не схлопотал пулю, нужно было везти вас, что я и сделал. — Он обшарил карманы в поисках мобильного телефона. — Примите душ и осмотритесь: может вас надо перевязать. Я выйду позвонить капитану, скажу ему, что сейчас вы вне опасности. И спрошу его, как ваша сестра. — И вдруг, вместо того, чтобы успокоить Лейни, Слоан набросился на нее: — Какого черта вам не сиделось в офисе? Вам было велено ждать меня там. Любой, у кого есть хоть немного мозгов, сообразил бы, что нельзя стоять на открытом месте. Ведь вы уже получили письмо с угрозой.
Наконец-то ее проняло. Вместо страха у нее на лице появился гнев.
Лейни прищурилась, ее изумрудные глаза потемнели. Она встала напротив него, уперев руки в бока.
— По-вашему, я должна была прятаться у себя в офисе и ждать, пока меня придет спасать широкоплечий мужик?
Кажется, он не ошибся. У нее стойкий характер. Как у всех рыжих. — Послушайте, леди. С сего момента и до тех пор, пока мы не поймаем этого парня, вы станете мне подчиняться целиком и полностью. Больше вы не будете появляться нигде. Я здесь для того, чтобы охранять вашу жизнь. А теперь будьте послушной девочкой и раздевайтесь.
Лейни шагнула к нему, сжав кулаки. Огонь в ее глазах разгорелся еще ярче, и на мгновение Слоана парализовало жгучее желание. Такого с ним еще не бывало.
Слоан постарался побыстрее убраться из комнаты, пока он еще мог сдерживать себя. Оказавшись на парковке, он облегченно вздохнул и немного расслабился.
Впервые в жизни Слоан пожалел, что выбрал профессию телохранителя. Он бы не стал этим и сейчас заниматься, если бы его не попросил человек, которого он уважает. Все-таки лучше подвергаться смертельной опасности, будучи рейнджером, чем быть сиделкой у темпераментной красавицы.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Когда за Слоаном закрылась дверь, Лейни почувствовала озноб и слабость. Она разозлилась на него, но зато справилась с охватившим ее страхом и паникой.
Лейни редко ругалась, но сейчас вдруг вспомнила все известные ей слова и была готова их выпалить. Что с ней случилось?
Да, она была близка к истерике при мысли, что ее сестру могли ранить. Но даже это не могло сравниться с чувствами, охватившими ее, когда Слоан стоял перед ней и усмехался. Его взгляд вызывал в ней одновременно ярость и слабость, а еще — давно позабытое желание.
Лейни рассердилась на себя. Как можно быть такой глупой! Сейчас вовсе не до этого.
Ее опять начало знобить. Неужели так велико ее желание?
Может быть, это все-таки последствия стресса, и Слоан к этому не имеет никакого отношения?
Пытаясь прийти в себя и вернуть душевное равновесие, которым она всегда отличалась, Лейни старалась собраться с мыслями и погасить свои эмоции.
Но мысли постоянно возвращались к нескрываемому желанию, горевшему в ореховых глазах Слоана, когда он смотрел на нее.
Лейни не относилась к тому типу женщин, у которых секс вызывал отвращение. Напротив! У нее была парочка сексуальных опытов в юности, но с тех пор прошло уже несколько лет. И она вовсе не собирается прыгать в постель к совершенно незнакомому парню, даже если он спас ей жизнь.
Она велела себе выбросить из головы эти глупости и заняться делом. Нужно расслабиться, отбросить все посторонние мысли и спокойно обдумать происшедшее.
Лейни закрыла глаза, но они тут же открылись. Приказав себе не обращать внимания на озноб, она решила осмотреться. Трясти ее перестало, но теперь заболела голова. Да, более жуткого местечка, чтобы скрыться, подобрать было невозможно.
Ее живое воображение тут же нарисовало ей, что здесь происходило сорок, а то и все пятьдесят лет назад, когда эта обветшавшая мебель была весьма модной. Обои цвета авокадо, золототканые ковры и ужасающих размеров кровать, на которой лежало покрывало с узорами из роз, говорили, что заведение когда-то знавало лучшие дни.
Дешевые кресла, столик с телевизором и стереосистемой, колонки на стене, — все было старомодное, даже антенна. В воздухе стоял застарелый запах табака. Угнетающую атмосферу дополняли тяжелые пыльные занавеси на большом окне.
Лейни заглянула в ванную и нашла в пакете два пластиковых стаканчика, зеленую стеклянную пепельницу и малюсенький кусочек мыла. Все это лежало на углу разбитой раковины.
Два пожелтевших полотенца висели на крючках на стене, а пластиковая занавеска местами была сорвана с металлических колец. Ого-го! Верх роскоши.
Ей вовсе не хотелось оставаться в подобном местечке, но еще раз пережить то, что с ней случилось днем, она вряд ли сможет. Лейни некоторое время подозрительно разглядывала полотенце, потом сняла его с крючка и повязала им голову. Вряд ли в волосах остались крупные осколки, но лучше все-таки не рисковать, пока она будет раздеваться.
Держа в руке две банки содовой, Слоан достал другой рукой из кармана ключ от комнаты. Он осторожно вставил его в замочную скважину, потом толкнул дверь и вошел внутрь.
Он дал ей целых полчаса, надеясь, что этого хватит, чтобы успокоиться и принять душ.
Дверь ванной комнаты была приоткрыта, и до него донесся шум льющейся воды.
— Лейни, это я! — крикнул он, чтобы она не испугалась.
— Подождите.
Шум воды прекратился. Лейни появилась в дверях ванной комнаты. Слоан застыл на месте.
Ее мокрые волосы потемнели и свисали до плеч, с них стекала вода на обнаженное тело, если не считать малюсенького полотенца, которым она пыталась прикрыть наиболее важные его части.
Слоан пристально разглядывал девушку, не в силах отвести глаз от длинных стройных ног, и едва не цокал языком от удовольствия. Как хочется дотронуться до ее нежной кожи… Он с трудом отвел глаза и встретился с ее взглядом.
— Хм-м, — пробормотал Слоан, — извините. Я думал, что вы уже давно приняли душ. Я могу исчезнуть и прийти попозже. — Он мог бы… если бы заставил себя дойти до двери. Но ноги не шли.
Лейни покачала головой.
— Теперь уже все равно. На моей одежде столько осколков, что я решила ее постирать. Кончик полотенца сполз, и она подхватила его руками. — Но сейчас я сообразила, что до завтра она не высохнет. И что мне теперь делать?
— А вы не пытались обернуться простыней?
Лейни, прищурившись, глядела на него.
— Слишком тяжело. Я не смогу так ходить. Придумайте что-нибудь еще.
— У меня в машине есть дождевик, он вас прикроет целиком. Конечно, он немного старомоден, но думаю, сойдет.
На мгновение он опять утонул в этих бездонных зеленых глазах, пристально глядящих на него. Интересно, а что нужно сделать, чтобы они опять потемнели, как тогда, когда она разозлилась? Страсть может придать им такую глубину?
