Вероника Ульянова - Готический храм
Когда Алина зажала Андрея в угол, нужно было срочно придумать отмазку – нельзя лишить девственности сестру лучшего друга, не намереваясь с ней потом встречаться, но и нельзя обидеть ее отказом. Итак уже Максим бросает недовольные взгляды, когда Андрей отказывается сходить с Алиной куда-то или чем-то лишний раз помочь, если для этого нужно остаться наедине. И Андрей сказал: ты еще молода и невинна, и, хотя ты мне нравишься – я не уверен, что это навсегда, а значит не могу взять на себя столько ответственности – становясь твоим первым парнем. Алина не обиделась вроде как. Андрей выдохнул.
Алина была человеком дела – проблем не было – были задачи, требующие разрешения. Андрей – главная желаннейшая цель, а значит барьер между ней и ним должен быть сломлен, в данном случае буквально. Алина пришла впервые на одну из тусовок Максима и смотрела, как уединяются парочки в одной из спален, наконец один вполне симпатичный предельно пьяный парень пошел в спальню один, ни одна девчонка за ним не увязалась. Выждав еще минут десять Алина незаметно ни для кого просочилась в комнату, закрыла дверь на замок. Парень лежал на кровати, поднял голову – не понятно было, узнал ли он ее. Алина подошла тихо и легла рядом…
На следующее же утро Алина пришла к Андрею домой и сказала, что теперь они могут быть вместе. Андрей не будет у нее первым, ему нечего беспокоиться – ответственность лежит на другом парне, который скорее всего и не знает, что за груз лег на его плечи и чей вообще этот груз.
Но парень знал, чей это груз, и понимал насколько он тяжел, скорее даже неподъемен – лишить девственности сестру Максима? Уже тогда в девятнадцать лет, молодым парнем, Максим внушал если не страх, то как минимум нежелание его расстраивать. Да, парень узнал Алину, но был настолько пьян, что не мог себя контролировать. Самое обидное – что парню Алина на самом деле нравилась, и он с радостью бы начал с ней встречаться, но форсирование отношений не имело шансов на понимание и прощение у Максима. И парень, только протрезвев, закинул пару вещей в рюкзак, уехал в область к родственникам и поменял номер телефона.
Андрей, стиснув зубы, пошел к другу на покаяние – рассказал все, как есть. С этого самого разговора иных у Максима и Андрея не было пять месяцев. Месяц Андрей пытался объясниться с Максимом и Алиной, но безуспешно – первый говорил, что моя сестра станет шлюхой из-за тебя, а потом тупо не слушал, вторая, встрепенувшись, увидев Андрея, поникала, вникнув в его всегда один и тот же посыл – прости, но ты мне не нужна – и чуть не плача убегала.
На второй месяц после произошедшего Андрей начал пить, и забросил учебу в университете МВД, настолько тягостно ему было без лучшего друга, и обидно за сочтение его злодеем, но его отец это пресек, быстро и жестко.
По правде говоря, Максим отдавал себе отчет в том, что злится не на друга, а на сестру. Он даже стал пристальней всматриваться в нее – может не доглядел, может она туповата – всегда была молчаливой, задумчивой, точнее стала такой после смерти матери. Она с Андреем даже вроде как подходят друг другу – оба спокойные, смотрят задумчиво… Многое можно было бы разрулить – но, если он слишком быстро начнет общаться с Андреем – это вроде как предательство сестры или нет… Да какого черта, все что угодно для сестры он сделает, но тут лучший друг – он скорее, как брат, да именно: Андрей – тоже кровь и плоть Максима, как и Алина. Не могу и не хочу выбирать. Если бы Максим знал, что Алине было все равно абсолютно, дружат ли Андрей и Максим – она не была собственницей и дурой тоже. На самом деле, если бы она знала, как брат страдает по Андрею – то подтолкнула бы их в примирительные объятия. Но общей ошибкой троих было нежелание разговаривать о сокровенном.
Через два месяца Максиму надоело мучить себя сомненьями, он позвонил Андрею на домашний телефон. Трубку взял отец Андрея, Олег, сказал, что сын уехал отдыхать, вернется через пару месяцев. Тогда Максим пошел к сестре и скрепя зубы начал разговор о том, что она не должна так пренебрежительно относиться к своему телу. Алина широко раскрыла глаза и медленно произнесла то, отчего Максиму захотелось придушить ее:
– На самом деле девственности я не лишалась, делать мне было нечего, отдавать… (она запнулась) это абы кому. Внушить вусмерть пьяному парню, что у него был секс с классной девчонкой труда не составило.
Вернулся Андрей только через три месяца вместо анонсированных двух, позвонил сразу Максиму, спросил довольно грубо, чего тот хотел. Максим попросился в гости – нужно поговорить, пора наконец, а то как дети малые. Но Андрей предложил встретиться в баре. Максима это немного задело, но он решил, что может у Олега гости или еще что.
Даже в полумраке за столиком в углу бара Максим отметил, что Андрей возмужал, подкачался, только не особо загорел. Видно было, что он очень рад Максиму, но пытается это скрыть. Максим начал болтать как ни в чем не бывало. Андрею понравился такой вариант примиренья. Посплетничав обо всем понемногу, Максим сказал, заметно понизив голос:
– Я тут недавно встретил одного парня. Мы с ним потусили отлично. Разок другой – я познакомил его с народом – и как-то после одной тусовки – он подсаживается ко мне на диван и незаметно так сует в карман что-то. Подмигивает, говорит «заслужил» и уходит – я достаю – пачка денег, никогда за раз у меня столько не было. Я к нему –спрашиваю: «За что?», а он мне «Если ты не понял, то я в тебе ошибся» и ушел. Ну конечно я понял, просто на прямую спросить как-то было стрёмно – вечеринка была не в пример веселее, чем обычно, и, конечно, я заметил, как он со всеми уединяется в ванной. Понимаешь, о чем я?
– Думаю да, – Андрей погрустнел, – И что дальше?
– Дальше я снял хату трешку вторую, чтобы Алина не знала даже о ней, и вечеринки провожу с пятницы по воскресение стабильно, и даже в будни по ночам часто народ собирается – но тут все нарасслабоне – другие темы в ход идут, по выхам, то есть нюхаем, на буднях курим, хотя предписаний нет никаких, по большей части так происходит, но вообще каждый выбирает по вкусу.
Андрей мрачно вперился в Максима.
Максим напрягся:
– Да подожди ты, я же сам ни это. Ничего, ни разу, ни разу с тех пор как мы с тобой в десятом классе, ну ты помнишь, Капитан принес. Нет – это как работа моя теперь что ли – я организую пространство, собираю людей – сам ничего запрещенного не касаюсь – зато на утро – пачка денег моя. Все четко. Я ни при делах, если менты придут – на хате ничего не хранится – он приносит, он уносит, и я всегда чист – не подкопаешься.
– Только мы перестали общаться, и ты сразу в конченый блудняк вписался. Да ты что, с ума сошел? Ты говорил, что закончишь со всем, как только Алина лицей закончит. Последний платеж за полугодие ты выплатил. Через три месяца она поступать будет. А ты еще глубже увяз. Из вуза хоть не вылетел?
Максим самостоятельно поступил на бюджет СПБГУ на Международные отношения. Он говорил всем, что это было легко, хотя на самом деле бесконечно гордился собой и готовился к поступлению изо всех сил. В одиннадцатом классе, читая ПДФные учебники на своем телефоне, он смеялся время от времени, делая вид, что читает новостную ленту в контакте или смотрит смешные ролики. Он считал крутым учиться на бюджете, только если ты дал взятку или поступил на шару, свое усердие и целеустремленность, любовь к элитарному он скрывал, иначе его перестали бы уважать те, с кем ему приходилось иметь дело, зарабатывая на жизнь.
– Нет.
Андрей встал:
– Кто этот твой новый друг?
– Зачем тебе это знать?
– Больше с ним не встречайся.
– Да ладно, ты мне батя что ли запрещать.
– Максим, ты ведь сам понимаешь, что так нельзя – поигрался и хватит. Мы найдем тебе нормальную работу. Не надо, пожалуйста.
– Чего не надо?!
Максим вскочил и заметил, что Андрей вырос и теперь выше Максима примерно на пять сантиметров. «С непогрешимой высоты» – пронеслось в голове у Максима.
– Не иди по этому пути. Он не правильный.
– А какой правильный?
– Без наркоты.
– Андрей, брат, помнишь мы же говорили, обсуждали с тобой – про цель, про средства. У нас же одна точка зрения на этот счет.
– Ну и какая же у тебя цель?
– Я еще не знаю, но найду ее. С этими деньгами я смогу осуществить нечто грандиозное. Я же не трачу их, не пропиваю – я коплю. Просто не знаю еще на что – но чувствую, что не зря все так сложилось – что эти деньги буквально падают мне в руки. Я не просру их. Клянусь тебе.
– Максим, брат, я знаю, что ты не врешь мне, но ты сам не понимаешь, о чем говоришь, наркотики, легкие деньги – все это испортит тебя, ты забудешь о цели, потонешь в этой атмосфере…
– Да с чего ты взял то это? Ты что много барыг знаешь? А? Нет не знаешь. А меня ты знаешь? А? Ну знаешь же ведь. Так и поверь, что я не слабак и не как все – я все правильно сделаю.
– Да я верю, просто Максим – я не могу… тебе нельзя этим заниматься.
