Людмила Бояджиева - Умереть, чтобы жить
Аня огляделась, пытаясь увидеть окружающую её роскошь теми удивленными глазами, которыми смотрела на этот дом в первый раз. к благополучию привыкаешь легко, но даже теперь, через год, ощущение чуда не проходило. Возможно даже, она слегка свихнулась от счастья и стала постоянно улыбаться, часто брала в руки разные предметы в своем доме и подолгу ощупывала их, как дикарь, попавший в супермаркет.
Но что стоило бы все это без Михаила?
Молодожены предполагали отметить юбилей помолвки в семейном кругу, но Алине невозможно было отказать. А когда Аня заикнулась, что хотела бы видеть и Карлоса, Михаил посмотрел на неё тяжело и строго. Коротко отрезал: «Лишнее». Конечно, он имел основания быть резким. Аня давно рассказала, как была влюблена в Карлоса, как странно рассталась с ним. Причину сложностей взаимоотношений, конечно, не объяснила. Какая разница, кто разлучил их женщина, мужчина, рок, инопланетяне?
Михаил удивительно лояльно отнесся к этому эпизоду её жизни, да и вообще он совсем не старался превратить жену в собственность, ограждая её от друзей и общения. Аня не захотела бросить работу в лицее, Михаил не настаивал. Он сам частенько был занят чуть ли не сутками, но мобильный телефон связывал их. Аня знала, чем занят её муж, какие бумаги принесла ему на подпись секретарша и как прошел совет директоров. Михаил звонил всегда вовремя, не заставляя жену волноваться. Так что же произошло на этот раз?
Он задерживался на полчаса и даже не предупредил об этом. Аня решила: через пятнадцать минут она сама начнет розыск. Включила музыку и постаралась отвлечься, отгоняя преследовавшие её видения — автоматные очереди, взорванные машины, выстрелы в затылок…
В камине жарко горел огонь, но её знобило и наряд, надетый впервые, показался слишком легким. Это было то самое голубое, чешуйчато-перламутровое платье, которое преподнесла Ане мать ко дню рождения. Августовский праздник не получился, зато на следующий день явился Михаил — и началась сказка.
Сигнализация у входной двери замигала — во двор въехал кто-то, знавший код пропуска. Это могли быть только супруги Южные. Аня встряхнулась, уверенно выпрямила спину — совсем уж не следовало демонстрировать Алине патологическое беспокойство. Она не поймет. По убеждению мадам Южной, если мужчина задерживается, — значит, у бабы. Если слишком щедр или скуп — завел другую. Пунктуален и заботлив — старается замести следы.
— Да пойми ты, тюфтя, — внушала она Ане. — Будете друг на дружку дышать, когда стукнет по семьдесят-восемьдесят. Покой и болезни единственная забота. А пока внутри все трепещет — нет такой силы, чтобы мужика к бабе надолго привязать. И наоборот.
— Не правда. Мне другого не надо.
— Это как раз понятно. Ты, голубушка, в нем не мужика, а короля ценишь. Который тебя, замарашку, рядом с собой на престол посадил.
— Ну ясно, по формуле: из грязи в князи. Неравный брак.
— Почему это? Товар-деньги-товар. Ты молоденькая, привлекательная, эффектная. Михаил может купить себе любую игрушку или целый магазин для демонстрации своей удачливости… Согласись, любовь — это совсем другое. Алина сделала такое лицо, что сразу стало ясно — ей, только ей одной дано любить и быть любимой по-настоящему.
«Представляю, какое удовольствие получит сейчас Алина: я сижу с вымытой шеей, стол накрыт, а муж — потерялся», — подумала Аня, распахивая дверь. Старательно натянутая радушная улыбка сменилась удивлением. Денис протянул букет и большую коробку.
— Осторожно. Там какие-то невероятные бокалы. То ли Людовик XIV, то ли XVI. Линка просила предупредить — в горячей воде не мыть. Ты счастлива?
— Проходите… — Аня заглянула за широкие плечи Дениса. — А где супруга?
— Черт знает что!.. Не поверишь. — Денис распахнул зеркальный шкаф и повесил дубленку. — Сам похозяйничаю. Так вот, — выехали вместе. Только из двора, она за живот хватается. Съела, говорит, осетрину у «Максима». Они там с Динкой обедали. Ну, оставил свою стонущую «половину» дома. — Денис вошел и огляделся. — Свободен, красив, голоден… Н-да… обстановка интимная. Майкл прячется?
— Скоро будет. Тебе что налить?
— Я сам обслужусь, не суетись. — Денис принес бутылки из бара на маленький столик у камина, уютно уселся в глубокое кресло и предложил Ане. — Давай согреемся. — Он прислушался: — Звучит незабвенное «Естедей». Ценю. Классическая лирическая попса.
Откинув голову на высокую спинку, Денис смаковал вино и разглядывал Аню прищуренными дерзкими глазами. Звонок телефона показался оглушительным. Она сорвалась с кресла, но тут же овладела собой, подошла с неторопливостью первой леди, взяла трубку и повернулась к Денису спиной. Вырез на платье оказался шокирующим, притягивающим взгляд. Совершенно голая, красиво выгнутая спина с чуть выступающими бугорками позвонков и нежной выемкой в пояснице, переходящей… Вдруг что-то произошло — из гордой эта влекущая спина превратилась в обиженную. Женщина слушала и коротко произносила: «Да! Да. Да…». Положив трубку, она вновь выпрямилась, вскинула руки, поправила высоко на затылке сколотые гребнем волосы. Обернулась с улыбкой на устах. Странной улыбкой:
— На сегодня я тоже свободна. Во всяком случае, на ближайшие два-три часа.
Денис не понял, что за интонация прозвучала в её словах — обида, скрытое беспокойство, призыв?
— У Михаила Сигизмундовича заболел животик? — Трагически ахнул он. Какое несчастное совпадение.
— Очередной приступ деловой активности. Ты же понимаешь, любимая работа, бизнес. После того, как Миша пережил «наезд», он как одержимый борется за свои права. Мне это нравится, хотя я боюсь И не все понимаю.
— Что ж тут понимать? Мы — партнеры. Один — увлеченный и ответственный — сражается за процветание концерна. Другой — ленивый ловелас — сидит в это время у камина с его женой. А боятся не надо — Наш Мишутка зверь хищный, сам кого хочешь прижмет.
— Ты сегодня злющий. Я же знаю: шутом прикидываешься, чтобы не кусаться. — Аня пристально посмотрела в красивое, некогда столь притягательное лицо. — С Михаилом не ладите?
— Холодно… не угадала. Хотя, верно — зол, раздрызган, завистлив синдром амбициозного неудачника. Но с господином Лешковским никаких потягушек нет… Майкл — крепкий мужик. Понимаешь? Опереться можно, но не дай Бог поперек дороги встать… Ты с ним лучше не спорь.
— Мы никогда не спорим. Муж только намекнул — и я Карлоса не пригласила.
— Не любит твой благоверный голубеньких. И красных, и коричневых…
В гостиную заглянула Верочка:
— Что ж за стол не садитесь? Есть примета — как сядешь, сразу опоздавшие явятся.
