Галина Лифшиц - Тот, кто подводит черту
– Вам столик на сколько человек? – уточнила официантка.
– На одну меня. И в углу где-нибудь. Чтоб не мешать никому. Я звонить много буду. И это еще не весь заказ – это для начала.
– Промокли! Замерзли! – понимающе закивала девушка. – А хотите, я вам свое полотенце принесу? У меня с собой. Чистое. Из дому принесла. А то как бы не заболеть вам.
Леся, не привыкшая одалживаться и принимать знаки чужого, вполне бескорыстного внимания, вдруг неожиданно для самой себя согласилась:
– Спасибо вам огромное! Давайте полотенце! Я вам потом тоже пригожусь, – зачем-то добавила она словами из сказки.
Ей безумно хотелось людского участия. Ей хотелось чувствовать себя не изгоем, не отщепенкой, подлежащей уничтожению, а нужной, ценимой, принимаемой во внимание уникальной единицей – частью огромного организма, называемого человечеством. И она должна была выкрутиться, выплыть, вынырнуть, выдраться из омута, в который почти дала себя затянуть. Себя и своих детей.
В туалетной комнате она скинула с себя промокшую одежду и растерлась докрасна мохнатым полотенцем с вышитым в уголке уютным клетчатым медвежонком. Ей было плевать, зайдет ли кто, увидит ли ее. Ну и что?
Она промокла. Ей надо высохнуть, согреться.
Нельзя же стесняться себя всю жизнь. Она ничего плохого не делает. Вытирается досуха в женском туалете. И все дела.
В ее объемной рабочей торбе всегда имелась чистая пара белья: Леся любила переодеться после сеансов массажа. Ее работа – тяжелый физический труд, сто потов иной раз сойдет, пока час отмахаешь. Она всегда напоследок заскакивала в душ и переодевалась, чтобы бодрее себя чувствовать. Пригодилось и короткое трикотажное платьице, которое она использовала в качестве спецодежды – удобно, нигде не тянет и очень ей идет. Сейчас, переодевшись в сухое, она сразу успокоилась.
Дела, дела, дела – вот что ее ждет теперь!
Звонки
На ее столике уже стояли две огромные белые чашки с любимым Лесиным напитком. Поднимался уютный парок над тарелкой с варениками. Жизнь прекрасна!
Какое счастье – понимать это!
Какое несчастье – понять это при таких обстоятельствах!
У нее опять защипало в глазах. Пришлось сделать несколько внушительных глотков. Нет! Счастье – все! Все, что произошло! Полное и самое настоящее счастье!
Что было бы, если бы она не услышала разговор Саши с Юлей!
Нет! Об этом она даже думать не будет! Она услышала. И точка! И теперь – слово за ней.
Кому звонить в первую очередь? Все звонки – первоочередные. Тогда – ладно. Тогда – наобум.
Она поспешно набрала номер риелтора, блестяще проведшего всю многотрудную операцию по продаже ее квартиры.
– Олег? Да, я, Лена. Я с плохими новостями, Олег. Все отменяется! Никакой купли-продажи завтра не будет, представляешь!
Леся нервно засмеялась. Видимо, очень достоверно нервно, раз ошеломленный Олег вместо ругани и проклятий на ее ненадежную голову с явным сочувствием вопросил:
– Вопрос в детях, да? Все вроде шло нормально, а меня эта тема просто замучила. Я, между прочим, и покупателю сказал: подождите радоваться, двое несовершеннолетних – всякое может быть! Кто возник-то?
– Муж первый и возник, отец детей! – придумала с ходу Леся. – Узнал, сказать-то пришлось. Ну и говорит, пойду, мол, в суд. Ты, мол, детей квартиры в центре лишаешь, а вместо этого дачу-развалюху им подсовываешь! В общем, скандал был большой, понимаешь? Боюсь я его. Лучше сейчас все это дело закруглить, а то потом и покупателю худо будет, и мне мало не покажется. У него все родственники – юристы. Они мне могилу выкопают – будь здоров! Прав родительских лишат, я это шкурой чую.
Леся врала про юристов очень вдохновенно, взахлеб.
Олег безоговорочно верил. Ему неприятности были нужны, как дырка в голове. Счастье, что на таком невинном этапе срыв произошел. А то бы получила денежки, половину протратила в момент, а из квартиры не выселилась. Началась бы та еще тяжба! И ни комиссионных бы не увидел, ни благодарности! Ой, чур меня! Чур меня!
Он радостно прощался. Навсегда, между прочим. Обещая себе никогда – никогда!!! – не иметь дело с подобными клиентами – себе дороже. Потеря времени.
Леся тоже прощалась с облегчением. Хорошо, что Саша, изображая из себя святого бессребреника, наотрез отказывался хоть как-то участвовать в продаже квартиры: «Это все твое, ты и дела веди, мне ничего не надо!»
Благодаря этому он не знает ни названия конторы-посредника, ни имени риелтора – ничегошеньки.
И какой же это плюс! А она-то страдала от этого! Умоляла вникнуть! Вместе хотелось!
Ну и дешевый театр он устраивал!
Хотя – почему же дешевый? Вполне даже дорогой! Восемьсот тысяч долларов за три никчемные жизни. Зато Юле радости сколько! И кольцо!
Леся глянула на сияющее кольцо на своем пальце. Удачная покупка! Женщина со вкусом к роскоши выбирала! Пусть ей и достанется! Обязательно! Как утешительный приз…
Следующим на очереди был Валера.
– Слушай, – сказала она тоном очень спешащей деловой женщины, – у меня проблемы. Надо решить. Только быстро. У тебя как со временем?
– В каком смысле? – ошарашился Валера.
– В смысле – ближайшая неделя свободна или нет?
– А что? – тянул волынку ничего не понимающий собеседник.
– Дело такое. Я собиралась послезавтра с детьми в Турцию лететь. По путевке. На две недели. А у меня облом. В театре не отпускают, вплоть до увольнения. А как мне увольняться? И что я детям скажу? Они полчаса назад до потолка прыгали от счастья, что в Турцию летят, а теперь – фига с маком. Нечестно это. Я думала, если у тебя время есть, ты бы полетел с ними завтра в Египет. Прямо завтра, а? Чтоб им не обидно? Я дам денег. На неделю на троих, а?
– А почему не в Турцию? – недоуменно спросил Валера.
– Я тебе потом все расскажу, ладно? Подробно все объясню. Сейчас только скажи мне: ты сможешь?
– Смогу, – сказал вдруг Валера. – И денег мне твоих не надо. Давай полечу с ребятами. У них паспорта, значит, есть?
– Только что получили, – подтвердила Леся.
– Я вообще-то хотел тебя просить, чтоб ты их через месяц со мной в Берлин отпустила. Выставка там у меня. Боялся заикаться. Думал – откажешь.
Эх, Валера, Валера! Если б ты знал, что через месяц нас могло бы уже и не быть на белом свете!
Сколько же страданий способны принести упрямство и глупость! Вот и Катерина, и ребята, как сговорившись, твердили одно, а она…
– Но ведь можно и сейчас, и через месяц, да, Валер? Они хорошие. Они заслужили. Главное, чтоб по-быстрому билеты на чартер какой нашлись.
