Мери Кайе - Тайна "Фламинго"
Неужели на болотах скрываются остатки банды мау-мау, отчаявшиеся, голодные, озлобленные, а кормят их те, кто днем выдает себя за преданных слуг у поселенцев, проживающих по обоим берегам озера?
Дважды за ночь принимались скулить и лаять собаки, они скреблись в дверь сарая, где их заперли. Может, на то была простая причина — пробежала кошка или крыса, а может, они облаяли человека с едой в руках, тайком пробирающегося к зарослям, чтобы там встретиться с тенью, пришедшей из папирусных зарослей за пищей. Возможно, именно с той тенью, которая убила Элис де Брет?
"Лендроверы» тряслись по земляной дороге вдоль озера, оставляя за собой тучи пыли, как скорый поезд оставляет дымный след. Стояло жаркое утро, небо было высокое и голубое.
Местность у подножия горы May-May отличалась неровной поверхностью. Странной формы холмы, бывшие когда-то макушками вулканов, вырисовывались на фоне равнины и представляли собой разнообразную цветовую гамму от зеленого до темно-фиолетового, если одинокая туча повисала над холмом и окрашивала его в темные тона на фоне ослепительного солнца.
В это утреннее время попадалось мало дичи, так как стада зебр и газелей, которые обычно пасутся на открытой равнине рано утром и перед сумерками, в жаркий полдень скрываются в тень деревьев, но в зарослях акаций семейство бабуинов весело кричало, обезьяны прыгали, танцевали и перепрыгивали с ветки на ветку, приветствуя проходящие «лендроверы».
ГЛАВА XII
Участники пикника прибыли по отдельности на ферму Брэндонов, потом пересели в три «лендровера»: Кен Брэндон и Лайза на машине Дру, Эм — с Мабел и Гектором, Виктория и Джилли — с Иденом.
В машине Идена также находились Туку, африканский водитель, и старый Захария, которого взяли для исполнения неприятных, но необходимых обязанностей: мытья грязной посуды, чистки вилок и ножей, уборки мусора и упаковывания корзин. Брэндоны тоже взяли с собой водителя Самюэля, так как считалось рискованным оставлять без присмотра машины в отдельных частях долины; у Туку и Самюэля были приготовлены заряженные ружья.
— Вот мы въезжаем в кратер, скоро будет озеро. Вон там, справа… — нарушил молчание Джилли.
— Но здесь нет дороги, — удивилась Виктория.
— Да благословит тебя Бог, кому нужны дороги в этой стране? За кого ты нас принимаешь? Я признаю, что эти отвратительные колдобины, рытвины и ухабы, нагромождения камней, по которым мы тряслись последние мили, действительно считают себя дорогой, но ты не заметишь особой разницы, когда мы выедем на открытое пространство.
Пока он говорил, Иден вывел машину с пыльной дороги, пересек открытое пространство и устремился вверх, где на скалах росли кусты терновника и дикие оливковые деревья.
— Теперь понимаешь, что я имел в виду? — спросил Джилли, стукнувшись головой о парусиновую крышу и шлепнувшись снова на сиденье. Виктория прикусила язык и не смогла ответить, поэтому закивала головой, пытаясь удержаться на месте, когда машина взревела, преодолевая камни и корни деревьев, мчась вверх по тропе, по которой поднимается скот. Наконец они достигли небольшой открытой площадки, где уже припарковались два «лендровера», шедшие впереди,
— Приехали. Дальше пойдем пешком, — сказал Иден, нажимая на тормоз и вытирая пыль с лица. Выйдя из машины, Джилли пошел проверить, не забыли ли выгрузить пиво, а Иден помог выйти Виктории.
Он держал ее на руках целую минуту, прежде чем опустил на землю, и Виктория, глядя в серые глаза, которые находились совсем рядом, поразилась, что сердце у нее не замерло, кровь не побежала по жилам быстрее, первые в жизни она смотрела на него как на друга, двоюродного брата, а не на славного, доблестного рыцаря своего романа, каким он оставался для нее долгие годы.
Ее ноги ступили на землю, грубую и твердую, словно она ощутила реальный мир после пребывания в мире иллюзий. Иден отпустил ее, но она не уходила. Она стояла на жарком солнце, глядя на него серьезно и внимательно; он одарил ее своей обворожительной улыбкой и спросил:
— Что, Вики? Изучаешь меня?
— Нет, — медленно ответила Виктория. — Я знаю тебя наизусть. Думаю, в этом была моя беда. Я никогда не знала тебя по-другому.
— Ты хочешь сказать, что знала меня только сердцем? Тогда не начинай анализировать меня сейчас, дорогая. Я могу тебе не понравиться, если ты узнаешь меня не сердцем, а своей упрямой головой; я этого не переживу.
Он взял ее за руку и поцеловал, но вдруг выражение его лица изменилось. Взгляд перестал быть нежным, он опустил ее руку, и Виктория увидела подошедших Дру и Лайзу, ставших невольными свидетелями краткой сцены. По их виду было ясно, что увиденное им не понравилось. На лице Дру читались скука и недовольство, а Лайза явно разозлилась.
Сложилась неловкая ситуация, несмотря на незначительность происшедшего, и, увидев белое лицо Лайзы с поджатыми от ревности губами и ледяные глаза Дру, Виктория смутилась и покраснела, словно допустила страшную нетактичность. Она отвела взгляд и заметила, что Джилли тоже с интересом наблюдает за ними. Он облокотился на машину и с интересом разглядывал свою жену, как будто незнакомого человека. Его взгляд изучил ультрасовременное, совершенно не подходящее для пикника платье, и вновь на его вначале бесстрастном лице появились напряженность и злобность, как будто только теперь он понял, для кого наряжалась Лайза.
Взгляд Джилли перешел на стройную и аккуратную фигуру Виктории в брюках и ковбойке. Он медленно проговорил, подражая тем, кто имеет обыкновение выражать свои мысли вслух:
— Видишь, она умна, эта девушка, умеет соображать. Лайзе придется действовать немедленно.
— Джилли, что ты там бормочешь? Разгрузил запасы? — спросил Иден.
— Я размышлял, как Полоний, о слабости человеческой природы: «Здесь точно исступление любви, которая себя ж убийством губит и клонит волю к пагубным поступкам, как и любая страсть под небесами, бушующая в естестве; а если ты имеешь в виду пиво, да, я его разгрузил. Его уже понесли наверх. Не лучше ли кому-нибудь остаться здесь присмотреть за машинами, в случае если сюда пожалует случайный террорист, выбравший это отдаленное место своим укрытием?
Дру ответил:
— Туку может остаться. — Взяв Лайзу за руку, он повел ее вверх по тропе, остальные гуськом направились за ними.
Лайза молчала, но Дру чувствовал, что она дрожит как при малярии.
— Будь внимательной, Лайза. Смотри под ноги, а то можешь подвернуть ногу. Вот мы и пришли.
Они поднялись на вершину и оказались на открытой площадке. Под ними, внутри кратера, в обрамлении зеленых джунглей из кустарников и акаций лежало маленькое зеленое озеро. «Мрачноватое место, — подумала Виктория. — Пожалуй, самое мрачное изо всех, виденных мною. И какое молчаливое».
