Рэдклифф - Честь превыше всего
Кэм подъехала к «Плазе» и отдала ключи от машины служащему отеля. Она оставила багаж, чтобы его подняли в ее номер в пентхаусе. Кэм остановилась здесь за свой, а не за служебный счет, поэтому у нее не было нужды отчитываться о расходах. Пожалуй, впервые за всю сознательную жизнь ей не нужно было ни перед кем отчитываться. Она переходила с одной должности на другую и, несмотря на приказ Стюарта, не собиралась ничего делать на благо родины в течение следующих семи дней.
Кэм расписалась в журнале регистрации и отправилась к себе в номер. Она сразу направилась в душ, желая смыть дорожную пыль. До открытия выставки оставалось полтора часа. Обнаженная Кэм стояла перед зеркалом в ванной, приглаживая непослушные локоны.
Она окинула себя беспристрастным взглядом. Все те же короткие гладкие волосы, разве что на висках прибавилось немного седины. Несмотря на долгое выздоровление, ей удалось сохранить мышечную массу и силу благодаря усиленным физическим тренировкам. Она пребывала в отличной форме. Только на груди остались шрамы от хирургических разрезов и многочисленных трубок для вентиляции легких. Кэм смотрела на свое отражение, на мгновение задумавшись, какой бы ее увидел человек со стороны. Но тут же отбросила эту мысль, что толку гадать.
Пока Кэм одевалась, ее мысли витали где-то далеко. Уходя из номера, она не посмотрелась в зеркало, уверенная, что ее черный шелковый пиджак и брюки прекрасно сидят на ней, что ее туфли начищены до блеска, а манжеты рубашки с запонками идеальной длины. Когда такси привезло ее по нужному адресу, она знала, что пришла точно вовремя. Все в ее жизни было так, как должно быть, – предсказуемо, упорядоченно и под контролем.
* * *
Как Кэм и ожидала, в галерее было уже полно народу. Шумная толпа переговаривавшихся между собой критиков, художников и журналистов заполнила оба этажа галереи. Кэм взяла бокал вина с подноса проходившего мимо официанта и принялась медленно обходить выставку, останавливаясь у каждого нового полотна. Давненько она не видела столько работ матери, собранных в одном месте, а самые последние ее картины Кэм вообще видела впервые. Стиль Марсии был узнаваем в каждой работе, он не изменился, но Кэм с удивлением обнаружила, что по своей сути живопись матери стала спокойнее, в ней уже не была столь заметна боль, терзавшая художницу в первые годы после гибели мужа.
В конце концов, Кэм услышала знакомый голос, который она бы не спутала ни с каким другим, и направилась в сторону матери. Марсия была такой же высокой, как и Кэм, поэтому ее было видно, несмотря на толпившихся вокруг людей. Она казалась расслабленной, хотя ее взгляд выдавал радостное возбуждение. Кэм знала это наверняка, потому что мать говорила о том, что любила больше всего на свете, – о своем творчестве.
Когда Кэм почти подошла к группе окружавших Марсию людей, она вдруг остановилась как вкопанная, ее сердце чуть не выскочило из груди. Рядом с ее матерью стояла Блэр. Кэм чувствовала себя, словно кто-то со всей силы ударил ее и лишил возможности дышать. Первые секунды она ничего не соображала. А потом, все чувства к Блэр Пауэлл, которые она старалась закопать поглубже, снова нахлынули на нее. Сердце у нее стучало как бешеное, а руки начали дрожать. Блэр посмотрела в ее сторону, и их взгляды встретились. Губы Блэр приоткрылись от изумления, глаза распахнулись, а щеки слегка порозовели. Она невольно шагнула вперед, словно собиралась броситься навстречу Кэм, но потом остановилась в неуверенности. Время застыло.
Как ни странно, именно Блэр пришла в себя первой. Она пробралась сквозь толпу и остановилась перед Кэм. Наклонив голову и с грустью улыбнувшись, она тихо спросила:
– Как дела, коммандер?
Кэм наконец обрела голос и, собравшись с силами, ответила:
– Нормально, мисс Пауэлл.
Блэр внимательно разглядывала ее. Физически Кэм действительно выглядела отлично – все так же сногсшибательно. Но ее взгляд казался непривычно тусклым, а в голосе звучала пустота, словно из нее ушло что-то жизненно важное.
Бессознательно Блэр прикоснулась к руке Кэм и поразилась, почувствовав дрожь в ее руке.
– Вы уверены, что все в порядке? – спросила Блэр, не в силах скрыть тревогу.
Кэм резко кивнула, пытаясь спрятать бушевавшие в ней эмоции.
– Вы застали меня врасплох. Я не заметила здесь агентов.
– Как всегда наблюдательны, коммандер. Они сидят в машине через дорогу от галереи. – Видя, как Кэм нахмурилась, девушка быстро добавила: – Я в безопасности. – Она заулыбалась сильнее, убеждая Кэм, что все посетители выставки прошли тщательную предварительную проверку.
Наконец, Кэм тоже улыбнулась и начала расслабляться.
– Простите. Я уже не вправе спрашивать об этих вещах. Приятно было увидеть вас снова, мисс Пауэлл. – Кэм повернулась, чтобы уйти. Ей нужно было срочно сбежать от этих пронизывающих голубых глаз и от обжигающего прикосновения Блэр.
– Постой, Кэм, – в импульсивном порыве сказала Блэр. Когда Кэм обернулась и вопросительно посмотрела на нее, она добавила: – Я хотела поблагодарить тебя… конечно, простое спасибо здесь не подходит, но… все равно спасибо.
– Не нужно благодарностей. Я бы не вынесла, случись что-нибудь с тобой, – не раздумывая сказала Кэм.
Блэр схватила ее за руку, и их пальцы сразу же переплелись сами собой.
– Почему ты думаешь, что я чувствую иначе?! – Блэр чуть ли не задыхалась от волнения. – Я так испугалась за тебя. Разве ты не понимаешь, я тебя лю…
– Мне нужно идти, – в отчаянии прервала ее Кэм. Все баррикады, которые она так тщательно возводила вокруг своего сердца, рушились на глазах. Все выстроенные ею стены задрожали под напором этих простых слов. Кэм чувствовала себя беззащитной, уязвимой и потрясенной до глубины души.
– Нет, это я пойду, ты же пришла к своей матери. Я знаю, она очень ждет тебя. – Блэр безуспешно пыталась скрыть горечь разочарования. Она поняла, что не сможет находиться рядом с Кэм и чувствовать эту дистанцию между ними. Это было настоящим ударом. – Была рада вас видеть, коммандер. Пожалуйста, знайте, я вас никогда не забуду.
С этими словами Блэр ушла.
* * *
Марсия расцеловала свою дочь, потом схватила ее за руки и отступила на шаг, любуясь Кэм.
– Я так рада, что ты пришла, Кэмерон. Я знаю, ты не слишком жалуешь подобные мероприятия.
Кэм попыталась улыбнуться, еще не оправившись от неожиданной встречи с Блэр.
– Прости, что давно не бывала на твоих выставках. Я так рада за тебя.
По взгляду дочери Марсия догадалась, что в душе Кэм бушевала настоящая буря, и быстро оглядела галерею. Блэр нигде не было видно. Поколебавшись, она ласково сказала:
