Патриция Гриффитс - Преграды любви
На этом разговор оборвался.
Алекс так сильно сжала трубку, что суставы пальцев побелели. Чувствуя, как слабеют ноги, она опустилась на край кровати, почти не слыша требовательных криков маленькой Элизабет.
У нее не было сил встать. Она чувствовала себя опустошенной. В ушах все еще слышался чужой голос и эти слова… «Отлично справился», «не пришло в голову искать в пригороде», «дураков на наш век хватает». Последнее Алекс полностью отнесла к себе.
Неужели все ложь? Просто это часть его работы. А ее дом — спокойная гавань, безопасное место для отсидки, и к тому же можно отвлечься от работы. Неужели это так?
Да, он ничего не обещал ей, не говорил, что любит. Она знает, что он никогда бы не подверг ее жизнь опасности. Хотя бы в этом она должна быть уверена. А в остальном?..
— Тетя Алекс. — Она увидела встревоженное лицо Брендона, дергающего ее за руку. — Элизабет плачет. Ты не пойдешь к ней?
Его испуг привел ее наконец в себя. Потрепав мальчика по руке, она сделала глубокий вдох и встала.
— Да, мне лучше пойти к ней, — сказала Алекс неуверенно. — А ты не пойдешь со мной? — спросила она, увидев, что Брендон остался стоять у кровати.
Он поморщил нос.
— Нет. Я не люблю, когда Лиза кричит. У меня уши от нее болят.
Алекс слабо улыбнулась и направилась к Элизабет.
Едва она успокоила малышку, как услышала глухой стук от падения чего-то тяжелого и бросилась к двери. Затем последовали испуганный крик и еще несколько глухих ударов, а потом наступила тишина.
Похолодев от предчувствия беды, Алекс прижала к себе Элизабет. Она ощутила, что ей трудно дышать, будто чья-то рука сдавила горло. Но уже через секунду она была на лестнице. Увиденное показалось кошмаром.
Внизу на лестничной площадке лежал Брендон, придавленный большим тяжелым чемоданом. Тело мальчика было неподвижно. Алекс почувствовала, что сейчас остановится ее сердце. Она покачнулась, все поплыло перед глазами. Нет, только не это…
Усилием воли она заставила себя устоять на ногах. Маленькая Элизабет, потянувшись ручонкой к Брендону, жалобно захныкала. Это заставило Алекс действовать. Она мигом сбежала вниз.
Все еще держа на руках Элизабет, она с силой отшвырнула чемодан. Брендон не шелохнулся. В отчаянии Алекс, опустив на пол Элизабет, коснулась рукой его шеи, ища пульс, а затем стала ощупывать голову мальчика. Ее пальцы коснулись чего-то липкого и теплого. Отдернув руку, она увидела на своих пальцах кровь. Остолбенев от ужаса, она смотрела на свою окровавленную руку и вдруг осознала, что не нашла пульса. Брендон не дышал…
Ее бросило в жар, потом в холод. Невидящими глазами смотрела она на бледное неподвижное лицо ребенка и видела перед собой Стефана. Только что он был живой, веселый, с белозубой улыбкой, высокий, белокурый, а сейчас лежит на полу с лицом, залитым кровью… Его кровь на ней, на ее лице и платье…
Зажав рот рукой, Алекс едва удержалась от крика. Схватив Элизабет, она бросилась к двери и выбежала на крыльцо.
Несколько часов спустя Тревис нашел ее в больнице.
Алекс сидела на низком складном стуле в приемном покое скорой помощи и смотрела в даль коридора, по которому быстрыми летящими шагами шел к ней Тревис.
Она окаменела от горя и нерешительности, хотя первым желанием было броситься ему навстречу.
Я люблю тебя, Тревис, кричало сердце.
Дураков на наш век хватает, эхом отзывались чужие враждебные слова.
Пока она думала, как ей быть, Тревис стоял уже рядом. Еще мгновение — и она была в его объятиях.
— Слава Богу, — шептал он, дыша ей в макушку и целуя ее волосы. — Когда я вернулся домой, Конни мне сказала, что ты в больнице. От страха я даже не помню, как доехал сюда.
Неожиданно произнесенные им слова «вернулся домой» заставили Алекс забыть все — и телефонный звонок Макгрегора, и свою обиду. Она доверчиво прислонилась к нему, большому, сильному, ища покоя и поддержки. Ровный стук его сердца успокаивал ее. Но через мгновение ее руки уперлись Тревису в грудь и отодвинули его. Она попробовала высвободиться из его объятий.
— Разве Конни не сказала тебе, что случилось с Брендоном? — спросила она.
Он не лгал, она видела это по его глазам, когда он смущенно признался, что, не дослушав Конни, тут же уехал в больницу.
Тревис ласково провел пальцем по бледной щеке Алекс.
— Я встретил здесь Сару. Она мне все рассказала, — произнес он тихо.
Алекс непроизвольно вздрогнула. Тревис, словно угадав, о чем она подумала, еще крепче прижал ее к себе. Сара рассказала ему о трагической гибели Стефана Збрески.
— Пойдем, тебе нельзя оставаться здесь.
Он повел ее к выходу.
— А как же Брендон? — испуганно противилась Алекс.
— С ним уже все в порядке. Врач, возможно, позволит взять его домой уже сегодня. Сара вызвала Брэда. Он едет сюда.
Тревис настойчиво тащил ее, сопротивляющуюся, к выходу, где в неположенном месте, у самого крыльца больницы, в спешке поставил «феррари».
Только посадив Алекс в машину, он заметил, как она потрясена случившимся. От прежней ухоженной и спокойной Алекс ничего не осталось. Всегда аккуратно убранные волосы были в беспорядке, старые джинсы и майка — в бурых пятнах крови.
Сев за руль, Тревис попытался успокоить ее.
— Не тревожься о Брендоне, все обойдется. Несколько небольших швов, легкое сотрясение мозга. Падение было неопасным.
Он включил двигатель и неторопливо вырулил на дорогу, ведущую от больницы к главному шоссе.
— Надеюсь, — тихо и печально ответила Алекс.
— Ты можешь быть уверена, — успокоил он ее. В своей растерянности она совсем не была похожа на прежнюю разумную и уравновешенную Алекс. У него сжалось сердце от жалости к ней.
— Я горжусь тобой, девочка, — он должен ободрить ее, подумал Тревис и смущенно откашлялся. — Ты не потеряла голову, не тронула Брендона, вызвала скорую помощь, сообразила оставить Элизабет у Конни, разыскала Сару и направила ее в больницу. Ты была в шоке, это понятно, но ты сделала все как надо.
— Все случилось так неожиданно, — растерянно промолвила Алекс. — Я думала, он умер. Не помню, как я оказалась на крыльце. Лишь тогда я поняла, что собираюсь бежать куда глаза глядят, бросаю Брендона. Это все из-за того, что произошло много лет назад…
— Да, но ты не сделала этого, ты не убежала, — возразил Тревис, не понимая, почему он так остро воспринимает все это. Когда Сара остановила его в больничном коридоре и сказала, что Алекс не растерялась, несмотря на пережитое ею тяжелое нервное потрясение в связи с гибелью мужа несколько лет назад, он тут же все вспомнил. Газеты тогда были полны сообщениями о трагической гибели Стефана Збрески. Он вспомнил ужасные фотографии, снятые предприимчивым репортером прямо на месте происшествия, Алекс, прижимающую к себе голову убитого мужа. Он вспомнил, что испытал тогда искреннее сострадание к этой женщине и гнев, что такое могло случиться. Почему она не рассказала об этом ему сама, почему не доверилась ему?
