Юлия Шилова - Белая ворона, или В меня влюблен даже бог
Закончив любоваться коллекцией, мы вышли из хранилища. Эдуард ввел на пульте тот же код, как и при открытии двери. Как только мы поднялись в гостиную, я расстегнула пуговицы на блузке и произнесла:
– От всей этой красоты меня бросило в жар. Эдуард, давай выпьем вина. Я предполагала, что у тебя изысканная коллекция, но не думала, что настолько необыкновенная. Ты просто свел меня с ума.
– Я так счастлив, что смог произвести на тебя впечатление, – обрадовался Эдуард и поспешил за вином. – А вино-то у меня тоже коллекционное! – крикнул он из столовой.
– Не сомневаюсь, что у тебя и член коллекционный, – шепотом произнесла я и постаралась прочитать его мысли.
«Боже, как я ее хочу. Как хорошо, что моя коллекция произвела на нее такое сильное впечатление. Мне показалось, что она возбудилась. Боже, а ведь мы с ней так похожи! Можем оба возбудиться от красивых ювелирных работ. Верю, что девочка останется у меня ночевать. Сейчас выпьем вина, и она покажет мне свою «киску», которую разрешит попробовать на вкус. Она, наверное, такая сладенькая. Кстати, когда Беллочка наклонилась, из джинсов были видны тоненькие лямочки от трусиков. Трусики сиреневого цвета. Наверное, когда она смотрела мою коллекцию, они сильно намокли...»
– Эд, а можно, я останусь у тебя ночевать? – Я вошла в столовую и посмотрела антиквару прямо в глаза.
– Ой, прекрасная мысль! Я буду счастлив. Конечно, оставайся. Зачем дергать водителя. Пусть отдыхает. Завтра он тебя отвезет.
– Я просто подумала, что ты не показал мне еще одну коллекцию.
– Какую?
– Ту, что у тебя между ног. Думаю, она так же изысканна и имеет ничуть не меньшую ценность. Покажи мне свой крупный бриллиант, спрятанный в дорогую оправу...
ГЛАВА 23
После этих комплиментов мы окончательно перешли на «ты» и перестали путаться, как друг друга называть.
– Беллочка, а ты шутница. В тебе так славно сочетаются стыд и бесстыдство. Но все же свой бриллиант я обязательно тебе покажу. Честное слово, ты сразила меня наповал. Тебе показать его прямо сейчас?
– Для начала давай выпьем вина.
Эдуард взял поднос с вином, бокалами и шоколадными конфетами.
– У меня даже руки трясутся, – произнес он и понес его в гостиную. – Ты заставила меня разволноваться.
Разлив вино по бокалам, он хотел сказать тост, но я извинилась и на минутку отлучилась в ванную комнату.
«А ведь я в ней не ошибся. Похоже, она настоящая львица в постели. Надо ей намекнуть, что мой бриллиант уже встал, а его шайба больно уперлась в трусы. Как же это все возбуждает... Вот тебе и девочка-припевочка. Скромница, блин», – доносились до меня мысли чересчур возбужденного Эдуарда.
– Эд, у тебя в ванной потоп! Я не пойму, трубу, что ли, прорвало?! – крикнула я, выходя из ванной комнаты.
– Ну и черт с ним!
– Ну ты только посмотри! – Я хотела показать антиквару лужу, которую умышленно сотворила на полу, чтобы вытащить его из гостиной и насыпать ему клофелин.
– Да и не хочу я ничего смотреть. Хрен с ней, с трубой! Пусть зальет хоть весь дом! Ни мне, ни моему гигантскому бриллианту сейчас нет до этого дела! Белла, я хочу смотреть только на тебя!
– Ну ты можешь хотя бы на минуту зайти в ванную?
– Не могу. Брось ерундой заниматься. Водопроводчица ты моя.
Как только я вошла в гостиную, Эдуард дал мне бокал вина:
– За самую сексуальную, красивую и интересную девушку! В общем, за тебя!
Мне ничего не оставалось, как сделать несколько глотков и попросить Эдуарда включить легкую музыку.
– У тебя есть патефон? Поставь, пожалуйста, джаз.
– Сейчас, найду одну очень хорошую пластинку.
Эдуард пошел за пластинкой, а я разлила вино по бокалам и, достав из кармана пузырек с клофелином, приготовленный шефом, быстро подсыпала его в бокал Эда. Заиграла красивая музыка. Эдуард пригласил меня на танец, но я показала на вино и промурлыкала, словно кошечка:
– Эдик, теперь я хочу сказать тост.
– Ты разлила вино сама? – удивленно спросил он. В голосе послышалось разочарование.
– Я понимаю, что для девушки с хорошими манерами такое недопустимо, но мне так хотелось сделать и сказать тебе приятное.
Мы взяли бокалы и, чтобы прогнать из головы Эдуарда ненужные мысли о том, почему я сама разлила вино, я тут же направила их в другую сторону и стала нести чушь:
– Эд, я хочу выпить за бриллиант, который находится в твоих штанах и является самым ценным украшением твоей коллекции. Хотя ты мне его еще не показал, я чувствую его мощь и силу.
Эд раскраснелся, заулыбался, моментально отключил верхнюю голову и стал думать нижней.
– Не сомневайся, мой бриллиант тебя не разочарует. Он действительно очень большой и толстый. Этот бриллиант символизирует агрессивность, мощь, силу и мужскую энергию.
– Я всегда знала, лучше хороший большой бриллиант, чем хороший маленький. Потому что большой более сильный, более активный, более энергичный по сравнению с маленьким. Я уже представляю, как этот громадный, длинный, толстый бриллиант с гигантским набалдашником на конце глубоко проникает в меня. Мысленно я раздвигаю ноги, чтобы поглотить его до конца, и испытываю такое эротическое наслаждение! Оно приводит меня к изумительному оргазму... Я всегда знала, что самый лучший секс получается с мужчинами, имеющими именно жеребячьи концы. Нам, женщинам, всегда нравится глядеть на торчащую промежность у мужчин и при этом гадать, что же там в его брюках таится. Я буду смотреть на твой бриллиант с большим почтением и восхищением. Не сомневаюсь в его мужской неотразимости, мужественности, мужских достоинствах, превосходстве над другими и грубой, беспредельной сексуальности. Прекрасный, гордый, жесткий большой бриллиант не идет ни в какое сравнение с дряблым и хилым, вялым и маленьким. Я счастлива, что не ошиблась в тебе. Давай выпьем за твой бесценный конец. За бриллиант!
Антиквар покраснел еще больше и чуть не выронил бокал с вином из рук.
– Белла, а ты еще та штучка. – Он покачал головой, принялся пить из своего бокала.
– За конец пьем до дна!
Когда Эдуард выпил все до капельки, он тяжело задышал и сел на стул.
– Эд, что случилось?
– Сейчас пройдет, – еле вымолвил он и повалился на пол.
Я тут же достала из сумки перчатки, взяла рюкзак Эда и пошла в хранилище. Набрав нужный код, открыла сначала одну дверь, затем вторую и проникла внутрь. Потом набила украшениями рюкзак и сумку, поняв, что не унесу даже одной четвертой части, стала надевать украшения на себя – на шею и руки. Набив ими блузку, застегнула ветровку и повесила на плечи рюкзак. Затем застегнула сумку, печально посмотрела на оставшиеся вещи, которые мне было не унести, и, выйдя из хранилища, поставила на сигнализацию. Пройдя мимо спящего антиквара, убрала один бокал в бар и направилась в коридор.
