Э. Филлипс-Оппенгейм - Преступление Гаррарда
Только теперь он заметил, что они не одни в помещении.
— Куда мы пойдем?— спросил он.— Может, ко мне?
Грэйс с радостью согласилась.
— Там мы сможем поговорить. Здесь это невозможно. Я чувствовала, что ты придешь. Видишь — шляпа уже на мне.
Они покинули отель и поехали в кварталы Албани.
Когда он ввел ее в свой салон и посадил в громадное кресло, она осмотрелась вокруг с неодобрением.
— Как роскошно!
— Конечно! Для бедной, ограбленной девушки, полагаешь ты. Но завтра сможешь позволить себе какую угодно роскошь. Придешь на работу?
— Если это необходимо…
— Знаешь ли ты, что очень богата?
— Чудно! Сколько у меня денег?
— Приблизительно миллион долларов. В английской валюте 12 000 фунтов в год.
— Но, к сожалению, ты и сам очень богат,— вздохнула она.— Жалко!
— У меня едва ли будет возможность тратить состояние. Завтра утром ты поедешь со мной в банк. Поручи им продать несколько акций, чтобы иметь наличные. Потом они дадут тебе чековую книжку и ты сможешь тратить, сколько захочешь.
— Об этом я всегда мечтала, но теперь следует подумать о другом. Как тебе помочь?
Гарвей обнял ее. На минуту они позабыли обо всем, потом сказал:
— Не хочу быть пессимистом, Грэйс. Но нам следует спокойно смотреть в глаза действительности. Мой адвокат очень дельный человек. Он сообщил, что полиция имеет все нужные сведения и примет меры. То, что ты, единственная пострадавшая, не желаешь этого, не играет никакой роли. Я оскорбил не личность, а закон.
— Это чрезвычайно глупо. Разве я не могу поклясться, что одолжила тебе эти деньги?
— Но тебя тогда не было в Англии. Ты можешь только, если хочешь, заявить, что деньги возвращены целиком и будь ты здесь, несомненно, доверила бы их мне. Это не изменит сущности дела, но может смягчить приговор.
— Но, Гарвей,— в ужасе вскричала она,— неужели ты думаешь, что тебя посадят в тюрьму?
— Боюсь, что да, хотя, может быть, только на короткий срок. По закону я вор, но мне служит утешением то, что я спас фирму и заработал большие деньги.
— Ты думаешь только о себе, что же станет со мной?
— Это зависит от тебя. Бракоразводный процесс уже начался, и прежде чем меня выпустят из тюрьмы, я буду свободен. Если ты меня так любишь, Грэйс, что можешь ждать…
— Не могу прожить без тебя ни одного дня! Вчера вечером я действовала, как безумная. Ты должен простить меня. Я принадлежу тебе навеки. Буду ждать, сколько ты захочешь.
— Так пусть делают со мной, что хотят! Бэкингам полагает, что наказание будет не особенно строгое… После этого мы поедем за границу.
— На свете много прекрасных мест, где мы могли бы поселиться, но я не постыдилась бы остаться с тобой и в Лондоне, или в Париже. Какое нам дело до других, когда мы вместе?!
Оба предались мечтам. Потом Гарвей отвез ее в «Савой», и они попрощались, уверяя друг друга, что провели самый прекрасный вечер в жизни.
30
На следующее утро авто Гарвея было задержано по дороге уличным движением, и он пришел в бюро несколько позже обычного. Грэйс, сидевшая уже за своим столом, взглянула на него с упреком.
— Мой дорогой шеф, в эти напряженные дни…
Он рассмеялся и поцеловал ее.
— Больше не придерживаюсь никаких правил и предписаний, не хочу упустить случая поцеловать тебя. Скоро, пожалуй, у меня не будет возможности делать это.
Они приступили к работе. Греторекс пришел с одним из заведующих складами, и некоторое время мужчины были заняты обсуждением цен. Гарвей постарался уверить их, что поступил хорошо, ограничив в последнее время количество закупаемого товара.
— Наш склад достаточно велик… А теперь я должен отправиться с мисс Свэйл в банк, Греторекс. Если кто-нибудь пожелает меня видеть, скажите, что скоро вернусь.
— Может быть, они и вовсе не явятся к тебе,— прошептала Грэйс— Надеюсь, они решили не беспокоить тебя…
Мистер Поултон принял их очень любезно.
— Это та дама,— сказал Гарвей, представляя Грэйс,— чьи бумаги я депонировал у вас. Вы перевели их на ее счет?
— Еще вчера днем, мистер Гаррард.
— Будьте добры продать одну из ассигнаций на 10 000 долларов, а из остальных денег открыть текущий счет на имя мисс Свэйл. Она сможет жить на проценты.
— Полугодовые проценты составляют около 6000 фунтов. Если мисс Свэйл не особенно расточительна, то в состоянии будет прожить на эти деньги, не продавая другие акции.
Грэйс подписала несколько формуляров, после чего получила чековую книжку.
— Я знал мало женщин, которые оказались внезапно владельцами крупных состояний,— заметил мистер Поултоп,— и надеюсь, что мы еще долго будем иметь удовольствие заведовать вашими деньгами.
— Мне не нужны эти ассигнации, но рада, что они сослужили службу мистеру Гаррарду, и охотно предоставила бы их в его распоряжение и на будущее, если они ему понадобятся.
— Очень рад.
Они распрощались. На обратном пути Грэйс внезапно почувствовала, что бодрость покидает ее.
— Что я буду делать с 12 000 в год, Гарвей, если тебя не будет со мной?
— Возьми себе в компаньонки старую француженку, поезжай в Италию и поищи подходящее местечко для нашего медового месяца…
До часа дня оба работали как обычно, потом поехали в «Савой» обедать. Гарвей шутил и смеялся, стараясь разогнать тревогу, все более овладевавшую сердцем Грэйс. В половине третьего они вернулись в Бермондси. Как только Гарвей ступил на порог торгового дома, он понял, что произошло. Греторекс последовал за ним по лестнице. Он казался очень взволнованным и задержал своего шефа прежде, чем тот вошел в бюро.
— Вас ждут двое из Скотлэнд-Ярда, сэр. Я провел их в ваш кабинет. Они не пожелали сообщить, зачем пришли.
— Отлично. Вы уполномочены подписывать чеки, Греторекс?
— Да, сэр, но с тех пор как вы здесь, не делал этого.
Гарвей кивнул ему и вошел в сопровождении Грэйс в приемную. Ожидавшие его люди поднялись. В одном из них Гарвей узнал инспектора, раз уже посетившего его.
— Инспектор Робинсон, сэр. Вы, вероятно, помните меня?
— Отлично помню, господин инспектор.
— Мне очень жаль, сэр, но случилось то, чего я боялся. У меня приказ о вашем аресте.
— На каком основании?
— Вас обвиняют в том, что украли у покойного мистера Свэйла 250 000 фунтов в американской валюте. Должен предупредить, мистер Гаррард, что каждое ваше слово может превратиться в оружие против вас же.
— Мое заявление ведь не принесет вреда?— спросила Грэйс.
— Конечно, нет.
— В таком случае разрешите сказать, что мистер Гаррард вовсе не крал этих денег. Они принадлежат мне как единственной наследнице покойного, и я передала их в распоряжение мистера Гаррарда.
