Беверли Брандт - Игра в свидания
Ну и ну. Речь Джека так удивила Лейни, что она даже отняла руки от лица.
— Как друг? — переспросила она.
Он прокашлялся и расслабил ворот рубашки, вероятно, забыв, что ворот и так расстегнут.
— Да. Как друг. А почему нет? То, что я подписываю зарплатную ведомость, не означает, что мы не можем быть друзьями, верно?
Лейни закивала:
— Естественно. Сейчас же двадцать первый век.
— Ну вот. Ведь в двадцать первом веке мужчина и женщина могут быть друзьями, правильно?
— Конечно, — пробормотала Лейни.
— Разве не эту мысль хотела донести героиня Мэг Райан в «Когда Гарри встретил Салли»?
Гм. Куда их заведет этот разговор?
— Наверное.
— Но еще там был Билли Кристал со своей теорией, что мужчина и женщина не могут быть друзьями, потому что мужчина будет неизбежно думать о сексе и разрушит дружбу.
— Слушай, а ты не хочешь заставить меня говорить с забавным акцентом или еще как-то, а? — спросила Лейни, косясь на него.
— Нет, — рассеянно ответил Джек. — То есть если ты сама не захочешь. Но я не думаю…
— Что не думаешь?
— Так, ничего.
— Что? — продолжала настаивать Лейни.
Неожиданно Джек одарил ее озорной улыбкой, и Лейни, отпрянув, ударилась головой о боковое окно.
— Ты хочешь раздеться и выяснить, смогу ли я определить, делаешь ли ты то же самое, что делала Мэг Райан в гастрономе? Это наверняка поможет проверить теорию, можем мы быть друзьями или нет.
Лейни закатила глаза. Нет, она не будет изображать оргазм в машине Джека. Или где-либо еще.
— Джек, будь серьезным.
— Серьезным? Лейни, я просто сделал тебе предложение. Если я стану еще более серьезным, им придется переставить нас на полку с эротикой.
— Джек, — предупредила Лейни.
— Лейни, — усмехнулся Джек. — Извини. Зато ты повеселела.
Открывая дверцу машины, Лейни поняла, что он прав. Только она ему об этом не скажет. Чтобы он не возгордился.
— Тебе кто-нибудь говорил, что ты отличный парень? — поинтересовалась она, когда они вошли в офис.
— Мне? Нет, черт возьми. И я не отличный. У меня глаза в струпьях. И поросль в пупке. Разве ты не видела сценарий?
— Зато поросль дорогая, верно? Джек усмехнулся.
— Именно.
Господи, как же он красив, когда вот так вот улыбается. И еще красивее, когда наклоняется и целует ее в кончик носа, а потом говорит:
— Ты мне нравишься, Лейни. Я рад, что ты с нами.
Лейни судорожно сглотнула. Ого. Что она сейчас почувствовала? Неужели ее замерзшее сердце стало оттаивать?
Она попятилась и наткнулась на свой стол.
— Я тоже рада, что я с вами. То есть работаю. У меня куча дел. Ой! У меня так и не получилось взглянуть на снимки, что я сделала вчера.
Джек привалился к собственному столу, при этом джинсы обтянули его мускулистые бедра. Сложив руки на груди, он довольно долго наблюдал за ней.
— Я перешлю их тебе по почте в понедельник утром. А почему бы нам не закончить на сегодня? Ведь уже вечер пятницы. Уверен, у тебя есть какие-то планы, да и у меня тоже.
Лейни попыталась скрыть отчаяние, когда посмотрела на часы. Только четверть пятого. Пока еще рано ехать домой. Ей стало жутко при мысли, что ее ожидает восемь часов пустоты.
— Я не прочь поработать, — сказала она.
— Да ладно тебе, иди. — Джек махнул рукой в сторону двери и вдруг выпрямился. — Кажется, приехала моя знакомая. Ну вот, мы оба можем приступить к вечерним развлечениям.
Дверь распахнулась, и в офис вошла сногсшибательная женщина с блестящими каштановыми волосами до пояса и узкими — Лейни в жизни не видела таких — бедрами. У нее были необычные глаза цвета миндаля, ослепительная улыбка и скулы, за которые любая модель отдала бы душу — или хотя бы наимоднейшую сумочку от известного дизайнера. Мерцающее красное платье плотно облегало ее и подчеркивало все изгибы тела.
Короче, она была ожившим кошмаром любой женщины.
— Джек, дорогой. Ты еще не готов? — Она надула губки, с недовольным видом оглядывая его джинсы и тенниску.
— Мы едем в Майами. — Джек обнял женщину за узенькие и в то же время идеально гладкие и загорелые плечи.
Ну естественно. В пятницу вечером все население южного побережья расползается по клубам.
Лейни затолкала внутрь завистливого зверя, который так и норовил вылезти из ее рта, как та тварь в «Чужих». Она знала, что такие женщины, как эта, действительно существуют на свете — а как иначе без них модные дизайнеры смогли бы удержаться на плаву? — но никогда прежде не видела их вживую.
Только что она прекрасно себя чувствовала от того, что снова влезла в «тощий» десятый размер.
А теперь уже не чувствует.
Она откинула с лица свои волосы — тусклые, жидкие и мышиного цвета, если сравнивать с волосами незнакомки — и поспешно спрятала руки за спину, сообразив, что у нее ногти в жутком состоянии. А пятки! После переезда во Флориду она перестала носить дома обувь, и кожа на пятках стала напоминать фанеру.
Лейни трудно было допустить, что у женщины, которая сейчас обнимала Джека за талию, когда-либо бывали волдыри на пальцах ног или заусенцы на пальцах рук, что ей когда-либо приходилось бороться с сухими, треснувшими пятками. Ее кожа никогда бы не посмела в той или иной форме взбунтоваться против хозяйки.
Выдавив из себя неуверенную улыбку, Лейни прошла к двери мимо идеальной пары. Она будет вызывать в памяти эту картину каждый раз, когда подумает, что поддразнивание Джека несет в себе нечто большее, чем жалость к ней.
А это именно жалость. И ничто иное.
Глава 21
— Никогда не догадаешься, что она сделала. Ну давай. Попробуй отгадать.
Джек рассеянно потер правое ухо, которое саднило после получаса выслушиваний жалоб единокровной сестры Эми.
— Поцарапала тебя? Дернула за волосы? Выхватила нож?
По салону разнесся вздох Эми.
— Нет. Так сделала бы мама Лизы, а не моя.
Его отец, Джей-Ди-младший, имел семь детей, причем от разных женщин. На трех из них он был женат, на четырех — нет.
Джек с нетерпением ждал появления номера восьмого. Он на сто процентов был уверен, что номер восемь обязательно будет. Его дорогому папочке в прошлом году исполнилось шестьдесят пять, и Джек прикинул, что тот будет палить из своей «пушки» как минимум еще лет десять. А может, и все двадцать.
Черт. Ведь это означает, что могут появиться номера восемь, девять, десять и даже одиннадцать. Зная папочку, нетрудно предположить, что ему захочется дострелять до дюжины.
Именно поэтому родители Джека Данфорта-второго основали фонд, с помощью которого перепрыгнули через поколение. Они умерли десять лет назад, но еще задолго до своей смерти разглядели дорожку, по которой пошел их ребенок, и сделали все, чтобы накопленное ими состояние не было разодрано на куски и роздано в качестве пособия по безработице всем женщинам, попавшим в сети их сыночка.
