Валерий Жмак - Крестовый марьяж
— Машину не свиснут?
— Желающие её оседлать — сильно пожалеют. В общении с ней нужен опыт и умение иногда обходиться без тормозов. Далеко не уедут…
— Да, уж… Наблюдал за процессом торможения, — капитан с интересом осматривал высокий периметр с витками колючей проволоки сверху, — интересно, по сколько мест в тутошних «номерах»?
— Хороший вопрос… Могу гарантировать только одно: душем и солярием «профилакторий» оборудовать не успели, — отвечал мрачный майор.
Приятели стояли перед массивными воротами гауптвахты и уже минуты три жали на кнопку электрического звонка. Тишину за забором не нарушал ни единый звук.
— Твою мать… — терял терпение младший по званию офицер, — чтобы отсидеть срок — за свой счет поезжай, да ещё и пускать не хотят!
Стоящий рядом летчик стукнул пару раз левым ботинком в ворота. Гулкие удары, казалось, не расслышать было невозможно. Наконец за забором хлопнула дверь, и раздались торопливые шаги. Что-то звякнуло и лязгнуло. Сбоку — по соседству с левой массивной створкой, с противным скрипом, открылась узкая калитка. В проеме появился старшина второй статьи и, отдав честь, вопросительно смотрел на офицеров.
— Ты портье этой чертовой «гостиницы»? Места есть? — поинтересовался старший офицер.
— Вам, видимо, к дежурному… — неуверенно ответил старшина и посторонился, пропуская добровольно прибывших арестантов.
Майор прошел первым, за ним, на охраняемую территорию, вступил капитан. Калитка с тем же отвратительным звуком захлопнулась, и юный служивый с красной повязкой на рукаве поплелся следом.
Попав внутрь одноэтажного, серого здания, офицеры оказались в широком холле, служившим одновременно и помещением дежурного по гарнизонной гауптвахте. Стены были сплошь увешаны планшетами с броскими выдержками из Уставов Вооруженных Сил и Конституции. В углу, на приземистой, обшарпанной тумбочке, стоял старенький черно-белый телевизор. За письменным столом восседал моложавый старший лейтенант, увлеченно читавший толстую книгу. Завидев «гостей», он встал навстречу:
— Товарищ майор, дежурный по… — начал он, обращаясь к первому из вошедших.
— Не суетись, — остановил его пилот, — я не из комендантской службы. Отдохнуть приехали…
— А-а… понятно.
Старлей, облегченно вздохнув, снова сел. Выдвинув ящик стола, достал журнал и, полистав, нашел нужную страницу.
— Давненько нас не посещали такие постояльцы. Офицерские камеры уж с месяц пустуют… За что вас? — дежурный шарил по карманам в поисках ручки.
— Вашему шефу на ногу наступили. Я три раза, а он десять… — проворчал капитан, протягивая записку об аресте.
Найдя, наконец, пропажу среди вороха бумаг на столе, старший лейтенант положил перед собой документы, привезенные офицерами, и стал заносить их данные в журнал. При этом он сокрушенно качал головой и с оттенком назидательности говорил:
— Не стоит с нашим комендантом связываться… Тем более на больные места наступать. Он таких штучек не прощает и долго потом помнит…
Майор продолжал осматривать скучное казенное заведение. Из холла вглубь здания уходили два коридора, из одного — дальнего доносились еле слышные голоса. «Ясно… Там содержатся матросы и старшины», — решил он. Рядом со столом дежурного располагался вход во второй коридорчик, видимо с офицерскими камерами. И, наконец, в боковой стене зиял широкий дверной проем в комнату с рядом топчанов. Над дверью виднелась табличка с крупными трафаретными буквами: «КАРАУЛ».
«Если бы за плечами не было опыта отсидки в более мерзких местах, — подумал летчик, — это слово подошло бы, как нельзя лучше…»
— Ты мог бы нас определить в одну камеру? — спросил он вслух старлея, закончив ознакомление с интерьером «профилактория».
Дежурный, не отрываясь от бумаг, ответил:
— Ну, вообще-то вас, товарищ майор, я обязан поселить в «каюту» для старших офицеров. Но, думаю, особого греха не совершу, если капитан, свои трое суток, поживет там же.
Закончив оформление, он позвал старшину и, взяв у того связку ключей, самолично решил устроить новых «постояльцев».
— Комната свиданий, — кивнул главный страж на первую же дверь справа, лишь только они вошли в офицерский коридорчик.
«Каюты» располагались также по правой стороне узкого прохода, слева же находилась каменная каморка без окон с умывальником, следом дверь туалета. Открыв предпоследнюю камеру, старший лейтенант с едва уловимым сочувствием пробормотал:
— Вот. Ничего лучшего предложить не могу…
Представленные апартаменты восторга у приятелей не вызвали. Квадратный чуланчик три на три, с маленьким оконцем под потолком, служил воплощением аскетизма и армейской нищеты. Две солдатские кровати с тощими матрацами, две тумбочки, маленький столик и одна табуретка — все, чем могла порадовать гарнизонная гауптвахта в ближайшие дни двух «счастливчиков».
— Господи… — проворчал один из гостей, — если уж старшим офицерам уготовлены такие условия, что же можно увидеть в «номерах» для младших?
— То же самое… — отвечал дежурный, — но «каюты» рассчитаны на четверых — две кровати в два этажа…
— Великолепно…
— Так уж повелось — дверей офицерам мы не закрываем, — продолжал информировать молодой дежурный, — только когда наведывается сам комендант.
— Демократия… А в магазин отпускают?
— Нет. Гальюн напротив, умывальник рядом… Одним словом живите, только зря не разгуливайте, от греха подальше.
— Как тут с питанием? — полюбопытствовал капитан у собравшегося было отправиться восвояси старшего лейтенанта, — фрукты, надеюсь, дают свежие?
— На обед вы немного опоздали. А ужин в восемнадцать тридцать. Вам накроют в комнате свиданий… Да, и если курите, то очень аккуратно! А то и меня в соседнюю камеру упекут.
Старшина принес два комплекта постельного белья и, уходя, осторожно прикрыл дверь.
— Ну что, Владислав, — обратился к майору друг, — мечтал отдохнуть? Вот, пожалуйста! Эх, зря ты с ним связался!
— Брось Максим, проехали…
Офицеры повесили кители на допотопные крючки в углу своего «люкса» и, оставшись в теплых тельняшках, принялись застилать кровати. Через несколько минут они уже возлегали на скрипучих ложах и лениво перекидывались фразами об изменчивости армейской фортуны.
— Какого хрена нас понесло с ней на автовокзал? — вопрошал сам себя капитан. — А ты то, как там оказался?
— Щербинина привез. Он в аэропорт опаздывал… — нехотя отозвался Влад. — Нам с тобой повезло, что встретили этого цербера именно на автовокзале. Там отродясь патрули не ошивались, иначе бы прямо оттуда — под белы рученьки… Да ладно тебе убиваться. Трое суток ареста не сыграют в судьбе решающую роль. Всем ведь известен нрав коменданта.
