Наталия Неткачева - Фабрика звёздной пыли (СИ)
— Хватит! Замолчите! — Ирма в отчаянии зажала уши руками, её била крупная дрожь. — Никогда больше не повторяйте этого! Никогда!
— Я ничего не понимаю, что с ней? — тихо спросил Холмс у Зарецкого.
— Продолжение старого кошмара, — так же тихо ответил Леонид Егорович. — Несколько лет назад Ирме приходили такие же эсэмэски, письма и открытки. Всё это длилось почти полгода, но отправителя так и не нашли…
Ангелину Май нашёл в агентстве. Она сидела в приёмной, листая глянцевый журнал, и едва удостоила рассерженного начальника взглядом. Разумеется, это разозлило его ещё больше. Он довольно грубо выхватил у девушки журнал.
— Так! Что тут у нас, ого, «Жизнь звёзд»! Неужели про тебя пишут?
— Отдайте! — девушка вскочила и попыталась забрать издание, но Арбенин метко швырнул его в корзину для мусора.
— И не напишут. В шоу-бизнесе, как впрочем, и везде нужно вкалывать, а ты этого не любишь! Что, кстати, очень ярко продемонстрировала.
— Ничего я не демонстрировала. — Девушка с сожалением посмотрела на корзину, но опускаться до копания в мусоре не решилась, хотя в журнале и содержалась интересующая её информация о ежегодном международном конкурсе «Звёздный шанс». — Я просто опоздала. Пришла, а вас уже не было.
— И где ты пропадала всё это время?
— Как где — обедала, только место подходящее не сразу нашла.
— Не понял, чего искать? Я же тебя высадил возле приличного кафе!
— В этом приличном кафе были абсолютно неприличные цены!
— Ой, только не прибедняйся! Ты ведь ещё на пицце наварилась и деньги мне, кстати, не вернула, хотя жадность девушку не красит! — коварно напомнил Май.
— А мужчину не красит мелочность, — не смутившись, парировала Скворцова.
Арбенин нахмурился, но настаивать не стал. Прослыть мелочным ему почему-то не захотелось.
— Ладно, допустим, ты опоздала, а позвонить — не судьба? Телефон, зачем отключила?
— Э… он сам разрядился! — вздохнула Ангелина и подозрительно зарумянилась, а когда через секунду этот самый телефон запел из кармана «Ой, напрасно тётя, вы лекарство пьёте», она стала просто пунцовой.
— Смотри-ка, заработал! — насмешливо протянул Май. — Бывают же чудеса на свете! Да ответь уже, терпеть не могу эту песню!
Помощница бросила на него быстрый взгляд и с тяжёлым вздохом достала мобильник:
— Да, тётя, я ещё на работе. Всё нормально, просто отлично. Нет, никто меня не обижает! Тётя! Нет! Говорю же, всё нормально! Когда приду? Пока не знаю, всё, извини, не могу больше разговаривать! Я тебе перезвоню! — облегчённо вздохнув, Ангелина сунула телефон обратно и с вызовом посмотрела на продолжающего усмехаться Арбенина.
— Да, я его отключила, но вы на моём месте сделали бы то же самое! — заявила она, отбросив смущение.
— Начало многообещающее, — хмыкнул Май. — И это вместо извинений и оправданий! Скворцова, позволь напомнить, ты пока что не звезда вселенского масштаба, а всего лишь уборщица.
Ангелина обиженно сдвинула брови, но дать достойный ответ не успела — снова зазвонил телефон. Он громко и весело мурлыкал о том, что настоящий друг в беде не бросит и лишнего не спросит, а девушка вдруг отчётливо поняла, что имел в виду Валерий Меладзе, когда пел: «Я возьму телефон, открою дверь на балкон и выброшу его вон!». Наверное, ему вот так же не повезло с родственниками и друзьями!
— Господи, да сколько можно! — простонала она и с наслаждением отключила мобильник.
Май удивлённо вскинул брови.
— Когда ты не хочешь общаться со мной — это понятно, но друга-то настоящего за что отключила?
— Это не друг настоящий, а Людка Щукина! — нахмурившись, объяснила девушка. — И если бы не она, меня бы здесь вообще не было!
— Понятно, та самая подруга-журналистка.
— Да, та самая, которой вы обещали материал, вот она и названивает мне теперь каждые двадцать минут, требуя предоставить его немедленно.
— Перебьётся, никаких материалов до конца расследования!
— Вот я и пытаюсь ей это объяснить!
— Попытайся ещё раз, а телефон не отключай, ты теперь моя помощница и всегда должна быть на связи! — спокойно объяснил Май.
Ангелина тяжело вздохнула.
— Ладно, только сим-карту новую куплю.
— А с этой, что не так?
— А на эту мне каждые полчаса звонит тётя и требует полного отчёта: где я, с кем, зачем и почему?
— Это она так за тебя переживает?
— Это она так меня контролирует. — Ангелина устало плюхнулась в кресло. — Но раньше звонки были не такими частыми, а после того, как она вас увидела, мне, чувствую, за каждый вдох отчитываться придётся!
— Я-то здесь при чём? — удивился Арбенин.
— Не при чём, но её не переубедишь. Моя тётя славная, милая женщина, которой очень не повезло в личной жизни — она мать одиночка. Вот и боится, что мы с Катей повторим её судьбу. Старается уберечь нас всеми возможными способами, иногда просто до абсурда доходит. Так, что вы впредь, пожалуйста, домой ко мне не приходите.
— Очень надо! Я бы и в тот раз не пришёл, если бы ты телефон не отключала, — недовольно отмахнулся Май. — Получается, твоя тётка боится, что я и ты, в смысле, что у нас с тобой шуры-муры?
Ангелина покраснела.
— Не обязательно с вами. Говорю же, она не доверяет мужчинам вообще и в каждом видит…э…
— Потенциального самца-негодяя, — услужливо подсказал Арбенин. — Чтож, возможно в чём-то она и права, но на мой счёт может не беспокоиться. Передай своей тёте, что я не ем зелёный виноград: не люблю всё кислое и неспелое, поэтому у нас с тобой ничего не получится!
Скворцова снова вспыхнула на этот раз от возмущения.
— Разумеется! Абсолютно с вами согласна, что тут может получиться, если вы не любите зелёный виноград, а я терпеть не могу перезрелый! — сердито заявила она и на всякий случай отошла подальше, ожидая вполне заслуженного наказания, но его почему-то не последовало.
Оглянувшись, девушка увидела, что Арбенин, трясется от беззвучного смеха, прислонившись к противоположной стене.
— Нахалка! Это кто перезрелый, мне только тридцать три! — беззлобно заметил он, успокоившись.
— Мне тоже не пятнадцать, а вы заладили — зелёная!
— Конечно, зелёная! Вот годика через три доспеешь, тогда и поговорим.
— Боюсь, годика через три нам уже не о чем будет разговаривать.
— Это почему?
— Потому что, я к тому времени, может, и доспею, а вот вы точно переспеете! — последнюю фразу девушка прошептала совсем тихо, но Май услышал и покачал головой:
— А ты язва, причём прободная.
— Вы тоже не хронический гастрит! — ещё тише парировала Скворцова, однако помощника детектива слух снова не подвёл.
